брат со своей семьёй. Они никого сегодня не выставляют, однако не пригласить было бы невежливо.

Я глянул на столик, где сидел Роберт. Приятного вида мужчина лет тридцати в сером костюме в полоску, он, не спеша, потягивал виски из стакана, пока его жена что-то говорила ему на ухо.

— Чуть правее — Люк Гресс. Полный мудак, если хочешь знать моё мнение. Но он один из главных бизнес-партнёров отца. Выставляет на отбор своего сына, — Антон поджал губы. — Как же всем не терпится добраться до Анжелы.

И правда, мужчина за столом выглядел весьма противно. Мясистое лицо, по золотому перстню на каждом пальце и длинные сальные волосы придавали ему вид какого-то случайно поднявшегося в люди торгаша, нежели серьёзного бизнесмена.

Сынок его выглядел не лучше. Крысиное лицо и хитро бегающий по всей комнате взгляд; парень стоял около столика своего отца, словно какой-то оловянный солдатик, лишь изредка наклоняясь к нему, чтобы что-то спросить.

Антон развернулся.

— Вон там, видишь, пара молодых парней, — он снова отпил шампанского. — Сыновья всяких мелких герцогов. Думают, это их шанс настроить связи с Аквиллами через нас. Сегодня ты должен им показать, что это не так.

…ещё где-то минут десять Антон объяснял мне состав гостей и все их регалии. Публика на торжестве собралась примерно одного калибра; может быть, здесь не было какой-то совсем уж оголтелой элиты, однако люди собрались видные, и аристократов среди них было немало.

Это идеально подходило для моих целей.

Дело в том, что люди не совсем в восторге, когда ты над ними «превозносишься», и поэтому сразу лезть на рожон перед герцогами и прочими королями было бы… несколько опрометчиво с моей стороны. Но вот такие персонажи — достаточно заметные локально, но не особо что-то решающие глобально — подходили мне просто идеально.

— Честно говоря, я думала, мы просто попьём кофе, — со смешком произнесла Елена, когда Антон, махнув рукой кому-то из гостей, удалился и наконец оставил нас вдвоём.

— Поверь, — я указал ей рукой в сторону фуршета, накрытого чуть сбоку от основного действа, — там найдётся, что попить.

Фуршет и правда был на любой вкус. Стол ломился от закусок и десертов, а потому мы с Еленой лишь переглянулись — и принялись уминать всё, что плохо лежало.

— О, — девушка указала пальцем на поднос с какими-то синими ягодами. — А я помню эти штучки. Мы такими закидывались, когда я была студенткой. Если съесть только шкурку, то можно потом целый час мультики на стене смотреть.

Я лишь улыбнулся. За мою долгую жизнь у меня было много времени попробовать самые разные ягодки с самыми разными эффектами, однако я решил, что это не разговор для первого свидания. Так что я просто потянулся за аппетитно выглядящей канапешкой с рыбой…

Сзади раздались шаги.

— И что, это правда, что Антон решил поставить кандидатом… — донеслось из-за моей спины, — … низкородного?

Да что ж вы все так любите в спину говорить-то.

Я обернулся. Около нас стояли те самые сыновья герцогов, про которых мне рассказывал Антон. Трое парней рассматривали меня с ехидными улыбками на лицах, но в то же время от меня не укрылось и некоторое любопытство.

— Правда, — спокойно отозвался я, закидывая канапешку в рот. — Ну, вам же проще, разве нет?

Парни засмеялись.

— Ну, шансов у тебя и правда ровно ноль, — гордо заявил самый высокий из них. — Я занимаюсь фехтованием пятнадцать лет. Ты представляешь, что такое махать мечом пятнадцать лет подряд?

Я хмыкнул.

— Впечатляет, дружище.

Самодовольно усмехнувшись, он шагнул ко мне вплотную.

— Давай так, — парень быстро оглянулся, чтобы убедиться, что нас больше никто не слышит. — Я тебе закину пару сотен на карту. А ты сольёшься как-нибудь красиво… и быстро.

Его «коллеги» тут же поддержали его.

— Подумай, ты же и так и так только насмешишь здесь всех. Понятно же, что Антон выставил тебя кандидатом, чтобы дать шанс тем, кто реально заслуживает места на его свадьбе.

Я вздохнул.

— Как вас зовут?

— Я Тобиас, — высокий указал на остальных двух. — Это Андрей и Феликс.

— Тобиас, Андрей и Феликс, — я покачал головой. — Я запомнил, хорошо. Давайте поступим так. Мне нужно кое-что утрясти… Когда всё начнется, я дам вам знак, и вы поймете, что всё схвачено. Хорошо?

Парни буквально расцвели.

— По рукам, дружище. По оплате договоримся после отбора!

Развернувшись, они весело зашагали к своему столику, перешёптываясь о том, как хорошо всё вышло — минус целый один соперник, о котором нужно думать!

— Ты правда вот так запросто сдашься им? — Елена проткнула шпажкой оливку. — Я не осуждаю, но…

— Ты всё увидишь.

Краем глаза я заметил, как Антон выходит в центре комнаты. Музыка притихла. Кажется, начинается. Проглотив последнюю тарталеточку, я развернулся к нему.

— Господа, — Антон торжественно развел руки в обе стороны, — попрошу немного внимания. Я благодарен всем за то, что вы смогли выкроить время в своих плотных графиках и помочь мне выбрать свидетеля на свадьбу. Вы все знаете, как это для меня важно.

Зал взорвался аплодисментами.

— Практически каждый из вас сегодня приготовил своего кандидата. Но и я тоже сделал это, — Антон указал в мою сторону. — Стерлинг. Подойди сюда.

Отставив бокал шампанского, я направился к центру комнаты; похлопала мне только Елена.

Через несколько секунд я уже стоял возле Антона.

— Стерлинг мой хороший друг, — возвестил тот, — и, по традиции, именно бой кандидата жениха открывает сегодняшний вечер отбора!

Зал замер настолько, что я слышал, как люди за столиками начинают шушукаться между собой.

— Он что, смеётся?

— Этот бомжара?

— Только не говорите, что он вытащил безродного!

— Это Антон нас так унизить захотел?

Антон громко прокашлялся; лицо его оставалось вежливо-улыбчивым, но в тоне проскользнуло что-то укоризненное.

— Господа!.. Я не слышу ваших аплодисментов.

— Было бы кому! — выкрикнул женский голос откуда-то сбоку.

О. Привет, госпожа Роттен.

Антон предпочёл проигнорировать её выкрик; остальной зал, впрочем, лениво мне похлопал — явно не ради меня, а чтобы не обострять отношения с Кислевскими.

— Итак, Стерлинг, — выдержав короткую паузу, Антон развернулся ко мне. — Перед тем, как начнётся бой… Возможно, тебе есть что сказать?

Сказать?

Ну что ж.

Всё это время я думал над