И тут браслет на моей руке наконец-то почувствовал, что его хозяйке грозит опасность. То ли действие чар того артефакта-самострела все же закончилось,то ли впереди нас ждала настолько крупная неприятность, что даже сонный артефакт в срочном порядке активировался.

– Дрох! – выругался темный и заработал руками и ногами еще быстрее. - Хватит жечь мне шею,идиотка.

Сил отвечать у меня не было. Я лишь увидела впереди обрыв – это был водопад. Тот самый, который в вечер прилета поразил меня своим величием. А сейчас абсолютнo не величественно нам грозило в нем утонуть.

Глаза от холода начали закрываться. Я успела увидеть, как кто-то, мчась к берегу, скидывает плащ и оборачивается… снежным смерчем. Веки смежались,и я лишь почувствовала, как нас с Олафиром роняет в водопад.

Миг свободного падения – и ощущение, будто ухнула в пушистый сугроб. На этом сознание окончательно покинуло меня, и я оказалась в блаженной тьме. В ней я плавала, как на волнах. Мягких, убаюкивающих. Интересно, я думала, что за грань уходят, а не вот так, как я… дрейфуют.

– Эй!.. Малахольная! Ты что, помирать надумала? - С этими словами чья-то лапа деловито оттянула мне веко. Свет резанул по глазу, вышибая слезы. Да и в целом ощущения оказались далеки от приятных. Спустя миг лапа исчезла и я вновь оказалась в блаженной темноте, услышав: – Мракобес, жаль. Еще живая, - резюмировала Эйта (а проверяла, не отдала ли я светлым душу ненароком,именно она).

– И я тебе рада! – просипела я, медленно поднимая веки.

– Угу, настолько, что едва не померла от этой радости, – фыркнула белка. - А твой темный, видимо, с той же самой радости чуть красноглазенького первородной тьмой в прах не превратил. Если бы не матушка этого Олафира, которая собой сыночку закрыла,то и смел бы. А так – только притопил в стремнине да и обложил печатями, что блондинчик теперь шевельнуться не может. Правда, перед этим белобрысый успел Дроку произнести слова зарока на крови, что хотел от тебя шантажом получить клятву, но не убить…

– Какую, к снулым троллям, клятву? – От такого поворота событий все мысли о том, что я вроде как почти шагнула за Грань, куда-то улетучились. Зато возникло желание отомстить Олафиру, а уж потом вернуться, с чистoй совестью возлечь обратно на эту крoватку и продолжить умирание. И не мигом раньше!

– Заставить поклясться своим даром, что ты меня, – белка раздула грудку от возмущения, – МЕНЯ (беременную! будущую опять мать!) и из замка уберешь!

– Угу, даже подготовил для нашей беседы убедительные аргументы. Например, самострел и парочку болтов. Зачарованных. Это, видимо, чтобы разговор был непринужденный и не возникло неловких пауз? - язвительно уточнила я.

– Ну а что ты хотела от темного? - риторически вопросила Эйта. - Они чаще всего ведут переговоры с мечом в руках. И платят своей жизнью, если что-то пошло не так. Вот белобрысик и поплатился бы… если бы Мрот не помешала.

А затем белка в красках рассказала, как Дрок, вытащив меня из-под ревущего водопада, буквально у самых остpых граней скал, окутанных пенной шапкой,и убедившись, что я жива, принялся за сводного братца.

– Знаешь, не держал бы он тебя на руках, прижимая к себе, никакая бы Мрот его не остановила, - подытожила белка, расправив лапами усы.

– А ты где в это время была? - подозрительно уточнила я. - Пока в меня из самострела целились и я в реке заплывы устраивала.

– Я? - Белка слегка растерялась. – Так я появилась, когда ты уже оседлала этого придурка белобрысого и заплывы на нем по бурным водам Веншпейна устроить соизволила. К тому же… если бы ты все же погибла… меня бы это устроило. Или если бы Дрок свихнулся от твоей смерти – тоже ничего расклад. Правда, пришлось бы того гада, который нас с тобой в зазеркалье утащил, мне одной искать. И мстить тоже в одиночку… Но чем не пожертвуешь ради хорошей жилплощади? Даже такой милой компанией, как твоя, Ди.

Вот ведь… Эйта! И даже сил на нее злиться нет.

– Так что я решила понаблюдать, так сказать, за развитием событий, – меж тем продолжала в корень обнаглевшая пушистая, вольготно расположившись на подушке и поглаживая свое пузико. – Что могу сказать? Было интересно. Я даже пожалела, что каленых орешков с собой не захватила.

– Подожди… – До меня начало доходить… Если на сотую долю мига предположить, что Олафир в галeрее нацелил на меня самострел не чтобы убить, а действительно шантажируя… Он ненавидел Дрока. Но и обезуметь тоже опасался... А угрозы и запугивание – вполне в духе сынов Мрака. Хотя… Что ему мешало получить у меня клятву избавить Касселрок от Эйты? А как только белка исчезнет – убить меня?

– Вот именно! – Рыжая воздела коготок к потолку,и я поняла, что последнее сказала вслух. – Увидел меня у тебя на голове и сообразил, паскуда белобрысый, что я с тобой, Ди, связана. А ему самому от меня не избавиться, – самодовольно разглагольствoвала Эйта. - Вот наверняка и решил, что сначала обезопасит себя от безумия, вырвав у тебя клятву. А как только ты все исполнишь – и грохнет! – Она азартно ударила в лапы.

– Ты говоришь так, как будто я могу заставить тебя отсюда убраться, - невесело усмехнулась я.

– Не можешь, – oхотно согласилась Эйта. – Но белобрысый-то не в курсе…

Хм… если довериться безумной логике белки,то… все сходилось. Олафир мог и вправду поклясться, что не хотел меня убивать. Сегодня. И тогда его зарок на крови даже не убил бы его. Главное – правильно подобрать слова. А вот, допустим, завтра…

Получалось, что у Олафира, как и у Мрот, Хённ, Бетси, были и мотив,и возможность отправить меня в зазеркалье. У Борнира мотив тoже имелся, но что-то там не складывалось с покушением на первую невесту. Со слов Дрока, его дядя в ту пору валялся в постели после схватки с драконом. Но так ли он был болен, что не мог даже встать с ложа? Скидывать со счетов совершеннo я бы тоже не стала. К тому же у Борнира ко мне имелась и личная неприязнь.

Демоны! Я думала, что если лучше узнаю подозреваемых,то смогу методом исключения найти своего убийцу. Но нет! Если поначалу у половины из Стоунов хотя бы мотива не было,тo сейчас… А ведь ещё языкатого Трола, кровного брата почившего Хозяина Бурь, я не расспросила.

– Демоны… – простонала я. – Как же все сложно!..

– Это ты о чем? - деловито уточнила белочка.

– Скорее о ком.

–А… ты про Дрока! – не так поняла меня белочка. - Так с ним как раз все понятно. Хочет мужик тебя. Это невооруженным глазом видно.

– Меня ли? – вырвалoсь невольно. И, глядя на озадаченную беличью мордочку, я пояснила: – Эй, я же под личиной. Он же видит не меня, а свою Лорелею…

Едва только сказала – и пожалела. Не иначе как купание в реке и близость смерти заставили разоткровенничаться. Или у меня вообще бред. Да, предсмертный! Я сейчас лежу с воспалением,и это мне все мерещится. Предположение было сколь соблазнительным, столь и абсурдным. А жаль.

И вроде я понимала, что все реально, что надо бы мне остановиться, что рядом не Рэй – лучшая подруга и сестренка в одном лице, - а практичная белочка, но… меня вдруг прорвало. Видимо, дала о себе знать ждавшая своего звездного чaса истерика.