– Подождите, пожалуйста!

К крыльцу труси́ла юная дама с потрепанным чемоданом. Взойдя на две ступеньки и остановившись, она начала меня разглядывать. Я в свою очередь смотрела на нее.

Дама была маленькая, пухлая и чем-то напомнила мне огромного ленивца, – таких экзотических зверей я видела в зоосаде пару лет назад. Правда, этот ленивец казался симпатичнее: волосы незнакомки были черные, ухоженные и блестящие, глаза голубые. Одета девушка была в аккуратное платье; на шее я заметила необычное украшение из шести соединенных, поблескивающих колец. Решив, что заглянула клиентка с деликатным делом, я поздоровалась и полюбопытствовала:

– Вы ко мне?

Она окинула меня еще одним взглядом. Ресницы были феноменальной длины.

– Нет! Я к моему Герберту! – наконец прощебетала гостья.

«Моему Герберту»? То есть сюда таскаются его любовницы? Я непроизвольно скривилась, незнакомка тут же перестала казаться мне симпатичной: нос у нее был вздернутый, пальцы – короткие, и…

– Я его сестра. Пэтти-Энн Нельсон. Я только что осталась вдовой, и мне негде жить.

Все-таки симпатичная. Запудрила родинки, но на шее они видны. И эти ресницы, кудри – совсем как у «грозы преступного мира», чем я только думала? Проклятое утро… Сконфуженная и сбитая с толку, я изобразила сначала пожатие плечами, потом сочувственное выражение на лице.

– Мне очень жаль. Нельсон ушел с утра, но может прийти к завтраку.

– А вы его…

– Соседка, – вяло махнула рукой я. – Боже, что вы мерзнете? Идемте, я приготовлю нам что-нибудь.

– Я помогу! – Гостья проворно вскочила на крыльцо. – Знаете, обожаю готовить, но в доме мужа было столько слуг, что мне не давали, это просто невозможно, и…

Вскоре я знала о Пэтти-Энн все. Например, что она уже шесть раз выходила замуж, все шесть – неудачно: мужья либо неожиданно умирали, либо пытались убить ее. Совсем недавно бедную Пэтти чуть не принесла в жертву какая-то секта, магистром которой был ее четвертый муж, Гарри, – Пэтти звала его «пирожок». Сбежав, она прихватила у «пирожка» сапфировое кольцо, которое сейчас висело в ее шейном украшении четвертым. Потом Пэтти влюбилась в художника Ники – «котеночка». «Котеночек» был талантливый: делал точные копии знаменитых картин, разумеется, просто так, а его почему-то убили. Ну не потому же, что он кого-то обманул? А вот после этого «солнышко», Флориан…

В этот момент появился замерзший и недовольный Нельсон. Талая вода капала с его волос, на полу по маршруту движения остались грязные следы. Я поморщилась, но все же растянула губы в приветственной улыбке.

– Остались только сэндвичи с тунцом. Будете?

Он молча, со слоновьей грацией бухнулся на свободный стул и уставился на сестру.

– Каким ветром?

– Ты что, не рад? – Она всплеснула руками.

– В последний раз я, кажется, видел тебя замужем за…

– Флорианом Кавелли. – Она надула губы. – Профессором и музыковедом. Очаровательным стариканом пятидесяти восьми лет. Но вот незадача, братец… он умер. – Голос вдруг сорвался. – И чуть не убил меня! Я еще расскажу. – Это она сказала уже спокойнее. – Но сначала…

Она сделала паузу, чтобы закинуть ногу на ногу. Ее заплетенные в косу волосы лежали на груди, и она машинально погладила их. Потом короткие наманикюренные пальцы указали на меня.

– Братец, что это?

Падальщик – о наслаждение для моих глаз – сконфузился. Он прокашлялся и ответил:

– Лоррейн Белл, моя соседка. Мы вместе снимаем дом, поскольку…

– У тебя кончились деньги, – грустно констатировала девушка. – Ну что ж… – Она огляделась, – неплохо устроился. Думаю, мне тут понравится. Отдай мне лучшую ванную.

Сыщик подавился сэндвичем. Это тоже подняло мне настроение, я от души хлопнула его по спине.

– Какого черта ты приехала? – Нельсон откашлялся. – Зачем ты убила мужа?

– Убила? – У Пэтти округлились глаза. – Не шути так…

Она замолчала, уставившись в пустоту. Ее почти трясло; я это уловила. Черствый Нельсон – вряд ли.

– Что тогда случилось? – раздраженно спросил он.

– Флориан сжег наш дом, – сухо отозвалась сестра. – Прямо после концерта, который дали в Консерватории его студенты. Ну, знаешь, скрипочки, фортепиано…

– Извини, что? Они играли настолько плохо, что свели его с ума?

Сарказм не оценили. Пэтти-Энн глубоко вздохнула и быстро потерла глаза.

– Знаешь, все было так мило… Те юноши и девушки выступили, потом подарили Фло – любимому профессору – деревце в горшочке. Потом мы с солнышком поехали домой, поужинали. Он вроде пошел работать, я – в ванную и подбирать наряд, ведь на следующий день мы собирались в Венскую Оперу на «Фигаро». А потом… потом…

Пэтти помедлила. Вздохнула опять и сцепила руки в замок. Нельсон теперь молчал.

– Я прибежала в гостиную, когда все уже горело, ярче всего – то подаренное деревце… А Фло… он носился и орал, что пламя вечно, вечно, а больше ничего вечного на свете нет! А потом его на моих глазах прибило нашей здоровой люстрой. – Она перевела взгляд с брата на меня. – Я чуть не умерла! Металась, как бешеная мышь, по дому, у нас же везде решетки, но…

Глаза у нее остекленели, потом обратились к лежащей на столе черной папке. Пэтти привезла ее с собой и почти не выпускала с момента, как пересекла порог дома.

– В коридоре первого этажа я увидела силуэт. Все дымилось, плыло перед глазами, но там точно был человек. Не мой муж, не из слуг, они все уже задохнулись, наверное. Он… – Пэтти почесала подбородок, – был странно одет. Такой черный сюртук, чулки, штаны вроде бриджей… Лет пятидесяти, не больше, даже моложе. Я побежала к нему навстречу, зовя на помощь, и он меня ждал. Но едва я приблизилась, пошел дальше. Точнее… полетел над полом, но я даже не испугалась. А возле кабинета Фло… он превратился в дым и скользнул в замочную скважину. Эй, ты не слушаешь?

Увидев, как скептично Нельсон подпер голову рукой, я фыркнула и пнула сыщика в коленку. Он не удостоил меня ни взглядом, ни даже ответным пинком. Пэтти воскликнула:

– Дверь кабинета была открыта! Фло всегда все запирал, но призрак…

– Взломал сверхнадежный немецкий замок твоего мужа? Как Гарри Гудини?

Пэтти надулась.

– Именно! А там было окно, решетка которого болталась на одной петле, но на это я не сразу обратила внимание! Незнакомец… он стоял у стола, и там было вот это. – Она указала на папку.

– И что это? – уточнил Падальщик. – Завещание заранее приготовили?

Пэтти не стала реагировать на остроту. Она хмуро принялась возиться с замком.

– Нет. Просто он хотел этого. Как только я взяла папку, призрак исчез. И я вылезла в окно.