– Добро пожаловать в Равнхов!

Хирка заметила, что широко ему улыбается.

– Время не ждёт! – прокричала Уннгонна, и Хирка помчалась ей вслед.

Покои Фригг располагались чуть поодаль от других строений усадьбы, они оказались длинным домом, разделённым на небольшие комнаты. У Уннгонны имелись ключи ото всех. Усадьба хёвдинга Равнхова представляла собой постоялый двор. Перед тем как уйти, Уннгонна извинилась за то, что комната так мала. Хирка кивнула. Комната была больше, чем их лачуга в Эльверуа. Здесь был стул, ночной столик с масляной лампой, широкая кровать с белым льняным бельём. На подоконнике стояло несколько сплетённых веточек лаванды, чтобы отпугивать насекомых. В оконную раму было вставлено жёлтое стекло. Настоящее стекло. Она спит? Может быть, она насмерть замёрзла в лесу и теперь лежит в Шлокне и видит сны?

Хирке хотелось немедленно повалиться на кровать, но она не могла. Её вид был неподобающим. Она попыталась провести рукой по волосам, но пальцы запутались в них. Ей надо искупаться. Она отыскала в мешке свою единственную смену белья, завернула одежду в полотенце и очень тихо вышла из комнаты. Из соседнего помещения доносились голоса.

Одна из половиц скрипнула у неё под ногой, и разговор резко оборвался. Хирка поспешила выйти на улицу. Здесь было прохладно. Осень пришла, сомнений больше нет. Она отыскала каменную лестницу и пошла по ней, как ей и было велено. По дороге она никого не встретила. Ободренная, она зашагала быстрее и добралась до круглого деревянного дома у реки. Она остановилась и прислушалась. До неё доносились только журчание реки и отдалённые крики воронов. Хирка осторожно открыла дверь и заглянула внутрь. Там никого не было. Она вошла и закрыла за собой дверь.

Половину пола занимала углублённая купальня. В стенах Хирка разглядела очертания шлюзов. Они использовали реку, чтобы сливать и вновь наполнять купальню.

Гениально!

Котёл был ещё горячим. Она сняла одежду и вошла в воду, которая вначале обожгла кожу, но потом Хирка привыкла. Она сделала несколько гребков. Кто бы мог подумать, что купаться так приятно. Девушка опустилась под воду и коснулась ногами дна. Потом оттолкнулась и вынырнула на поверхность. Тело стало невесомым. Она плавала, погружалась и очищалась. На поверхности играли отблески пламени ламп. Снаружи журчала река. Почему же она так подавлена? О чём ей беспокоиться? Не о Ритуале. Не о Совете. И, конечно, не о Равнхове.

Только о Колкаггах.

Под водой она обнаружила камни, на которых можно было сидеть, а на полочках увидела мыло и щётки. В Равнхове позаботились обо всём. Здесь она в безопасности. В Шлокну весь их Ритуал. Она действительно смогла избежать его. Ей никогда не придётся стоять перед Советом и Всевидящим. Облегчение было подобно крепкому двойному узлу боли, который, наконец, развязался. Хирка принялась намыливаться, чтобы не думать слишком много. Но стоило пальцам скользнуть по шраму внизу спины, как мысли, которые она пыталась держать на расстоянии, нахлынули на неё лавиной. Волки никогда не откусывали её хвост. Она знает правду о том, кто она. Отец никогда не был отцом, просто имлингом, который заботился о ней. Имлингом, лишившим себя жизни, чтобы помочь ей убежать. Ример будет напрасно ждать её на Ритуале. Его волчьи глаза наполнятся разочарованием.

Хирка снова нырнула под воду, задержала дыхание и не дышала до тех пор, пока ей не стало казаться, что она вот-вот лопнет, а потом быстро вынырнула на поверхность. Хирка вдохнула и закашлялась.

– А там, откуда ты родом, разве не купаются?

Хирка вздрогнула. На краю купальни прямо перед ней стоял лесной дикарь. Полностью обнажённый. Хирка ужом скользнула в воду, добралась до скамейки и уселась. Она старалась, чтобы тело её всё время находилось под водой, а над поверхностью оставалась только голова.

– А там, откуда ты родом, разве не принято стучаться?

Она начала расчёсывать мокрые волосы, чтобы не смотреть на него, но всё же пришлось взглянуть. Он ухмылялся. Дикарь сложил руки на груди и широко расставил ноги, как будто она была его девушкой и уже раньше видела всё, что у него имелось. И он не стеснялся выставлять своё хозяйство напоказ.

– Только не в свою собственную купальню, – ответил он и сошёл в воду.

Хирка почувствовала, как её щёки краснеют от смущения. Из всех купален ей досталась именно та, которой пользовался этот парень. Она сглотнула.

– Уннгонна сказала, что в другой купальне…

– Твой ворон уже может дышать? – прервал он её.

Он сел у стены напротив неё и положил руки на край купальни. Этот парень сказал ей не так уж много фраз, но практически каждый раз умудрялся перебить её. Наверняка он прервёт её снова, поэтому Хирка задумалась, стоит ли вообще отвечать. Но он кое-что знал о ней. Он знал, кто она, и Хирка хотела выяснить откуда.

– Наш страх прошёл, – сказала она.

Он фыркнул.

– Гигантский орёл на моей памяти никогда никому не причинял вреда. Его не стоит бояться.

Попался! Хирка приложила усилия, чтобы не усмехнуться.

– Я говорю не об орле. Я говорю о дикаре, который кидался в нас камнями.

Улыбка превосходства сошла с лица парня, и на какое-то мгновение Хирка испугалась, что зашла слишком далеко. Но потом он откинул голову назад и разразился смехом. Он понял шутку. Это говорило в его пользу.

– Почему ты не стрелял? У тебя были лук и стрелы, – спросила она.

Он посмотрел на неё. Зрачки его глаз окружала бледно-голубая радужная оболочка, и она расширилась с того момента, как он залез в купальню.

– Ты не слишком проницательна, да? С кем бы ты предпочла сражаться? С гигантским орлом или со злобным раненым гигантским орлом?

Он нырнул под воду. Хирка подавила инстинктивное желание прикрыться. Парень недолго пробыл под водой и снова появился над поверхностью. Он улыбался.

– Ты поедешь на Ритуал?

Хирка уже давно пришла к выводу, что в этом месте безопасно честно отвечать на вопросы о Ритуале.

– Нет, я…

– Я не поехал. Я был первым, – он снова прервал её. Хирка задумалась, чего в ней больше – раздражения или любопытства. Любопытство победило.

– Первым из кого?

Он загладил волосы назад мокрой рукой, но они по-прежнему торчали во все стороны. За исключением тонкой косички на затылке, которую она не заметила тогда в лесу.

– Первый из Равнхова, кто не прошёл Ритуал. Я должен был поехать на Ритуал ещё два года назад. Но я этого не сделал. С тех пор многие местные этого не делают. Но я стал первым, кто бросил им вызов.

Он посмотрел на Хирку так, будто его слова должны были что-то для неё значить. Она поняла, что он говорит о Совете, но всё-таки переспросила:

– Бросил вызов кому?

– Предателям в Маннфалле, – его глаза сузились, как будто она была одной из тех, кого он имел в виду.