– Мой отец умный человек, – улыбнулся ей Майк, мысленно представляя Саймона в том же самом кресле, где теперь сидел он.

– У вас есть много от него. Вас так же уважают коллеги, любят женщины. – Она улыбнулась.

– Женщины? – переспросил Майк. С тех пор как он вернулся в Серендипити, он что-то не замечал, чтобы кто-то из женщин уделял ему особое внимание.

– И в этом вы тоже похожи на своего отца, спаси его Господь. Когда он положил глаз на вашу маму, все другие женщины перестали для него существовать.

– Неужели? Отец с самого начала был обречен?

Ему хотелось услышать о том, какими были Саймон и Элла в молодости, после того как Рекс сбежал и они стали жить вместе.

Он часто задавался вопросом, как все случилось. Сначала Саймон совершил благородный поступок, а потом действительно влюбился в Эллу или же он всегда любил Эллу, но ему мешало присутствие Рекса в ее жизни? Майк думал и о матери. Вышла ли она замуж за Саймона по любви или по необходимости, от отчаяния? Да, сейчас она любит Саймона, в этом не могло быть никаких сомнений, но что было тогда, в самом начале их отношений? Возможно, именно беременность заставила Эллу сделать выбор, которого она бы ни за что не сделала, сложись все иначе.

– Вы слышите меня?

Голос Рейчел вернул его к реальности.

– Простите, задумался.

– Я говорю, Саймон всегда любил вашу маму, даже когда она связалась с этим негодяем Рексом… Ах, прошу прощения! – Она прикрыла рот рукой. – Я не подумала.

– Вы сказали правду, – покачал головой Майк. – Не нужно извиняться.

Казалось, все считают Рекса Брансома недостойным человеком.

Все еще красная от смущения, Рейчел посмотрела на стол Майка и вытащила с самого низа коробки коричневый конверт.

– Это последнее. Тут стоит ваше имя.

Не глядя в глаза Майку, она протянула ему конверт.

– Все в порядке, Рейчел, вы ни в чем не виноваты, – повторил он.

– Спасибо, – кивнула она. – Я возьму эти стопки и отнесу в картотеку.

Она собрала документы и быстро удалилась.

Майк со стоном откинулся на спинку кресла и посмотрел на конверт. Почерк не был ему знаком, но он вспомнил, что это, должно быть, и есть тот конверт, о котором ему звонил дежурный около недели назад. Он совсем забыл о нем, и тот был завален кипой других бумаг.

Майк вскрыл конверт. Из него выпала обычного вида черная записная книжка, а вместе с ней записка. Одного взгляда на нее было достаточно, чтобы Майк понял, что она от жены судьи Бейна.

«В один из моментов просветления мой муж попросил меня передать вам вот это. Ошибки прошлого и нечистая совесть мучают его, отнимая остатки здоровья и способность получать удовольствие от жизни. Как многие подозревали, старый дом Винклеров был самым настоящим борделем, который держался на плаву благодаря усилиям многих во всех других отношениях приличных и известных людей до того самого времени, о котором вы спрашивали. Теперь список их имен в ваших руках. Делайте с ним все, что сочтете необходимым. Мой муж с лихвой расплатился за свои грехи. Теперь он большую часть времени не понимает, что происходит вокруг, но хотел очистить свою совесть, и я выполнила его просьбу».

Майк поднял глаза к потолку.

– Вот она, ниточка к развязке. Благодарю тебя, Господи!

Он вскочил и быстро вышел в дежурную комнату, намереваясь найти Кару. Она сидела за своим столом, заполняя бланки с помощью базовой компьютерной системы. Вскоре ожидалось введение в действие новой модернизированной версии, так что после отъезда Майка от него надолго останется запоминающийся след.

Майк вдруг понял, что для него все это имеет значение: и маленький городок, и небольшой полицейский участок с обшарпанными стенами и неисправным кондиционером, и работающие здесь люди.

– Привет! – сказала Кара, поднимая взгляд от стола.

Чудесные синие глаза остановились на нем, и вокруг словно посветлело.

– Привет! – ответил он. – Есть свободное время?

– Разумеется… сейчас, вот только сохранюсь… – Она нажала нужную клавишу и отодвинулась от стола. – Готово. Что случилось?

Майк не удержался, чтобы не полюбоваться Карой, такой уверенной и одновременно сексуальной в своей полицейской форме.

– У меня появился ключ к разгадке того дела с мечеными деньгами. По крайней мере есть список имен и кое-какая информация, которую я бы не хотел обсуждать здесь.

– Тогда пойдем куда-нибудь.

Она была готова все бросить ради него!

– А разве у тебя нет своей работы?

– Я уже почти закончила.

– Отлично. Мне бы хотелось поговорить об этом в другой обстановке. Может, поедем к тебе?

– Конечно, но твоя квартира ближе.

– Зато в твоей уютнее, – не сразу нашелся Майк. Он предпочел бы узнать то, что содержалось в черной книжке, не в своей стерильной комнате на втором этаже бара Джо, а в милой теплой обстановке дома Кары.

Вернувшись домой, Кара сделала для себя и Майка поджаренные на гриле сандвичи с сыром. Майк уселся за кухонный стол, положив перед собой раскрытую черную записную книжку судьи Бейна, блокнот и ручку.

– Похожа на гроссбух, – сказала Кара, заглядывая через его плечо и одновременно поджаривая очередной сандвич.

– Да, но использовалась она по-другому. Во всяком случае, не только как гроссбух. Тут есть список имен влиятельных бизнесменов, помеченных какими-то дополнительными инициалами.

– А что еще там есть?

В последний раз перевернув сандвичи, Кара разложила их по тарелкам и поставила на стол.

Полистав книжку, он дошел до пустых страниц.

– Листай дальше, – сказала Кара, откусывая от своего сандвича. – И ешь, пока не остыло. Я старалась.

Майк улыбнулся и тоже откусил от сандвича. Его глаза тут же заблестели от удовольствия.

– Как вкусно! Сказочные сандвичи. Но тут не только сыр?

Каре было приятно видеть его довольную улыбку.

– Это мой секрет, и я не собираюсь им делиться. Ты ведь все равно не станешь готовить такие сандвичи. А если захочешь снова их отведать, приходи ко мне.

– С огромным удовольствием, – искренне проговорил Майк. Он потянулся было, чтобы обнять Кару, но та шутливо хлопнула его по руке.

– Делу время – потехе час, – сказала она, постучав пальцем по записной книжке.

– А будет потеха? – поинтересовался он, глядя на нее мгновенно потемневшими от желания глазами. Сердце Кары на секунду остановилось.

Накануне вечером, когда он ушел от нее, лишь поцеловав на прощание, она немного расстроилась, но поняла причину такого поведения. Они оба признались друг другу в более глубоких, чем ожидалось, чувствах, поэтому секс вчера был неуместен. Однако сегодня днем они вернулись в свое обычное игривое состояние, в котором ей было проще держать чувства под контролем.