просто хотели забрать добычу. Раз такое случилось, надо действовать быстро. Володька сказал, что один одарённый в рейд пошёл и умудрился выйти. Раз церковников нет, то никто к нему не приедет, а мы возьмём его тёпленьким и с хабаром. Стыдно. Простите, господин. Я клянусь исправить! Искуплю кровью!

— Искупишь, — задумался я. Это просто налётчики? Так свободно? Так нагло⁈ — Где Первая Церковь? Вы её перехватили?

— Господин, нет! — замотал головой «череп», — Вы не знаете, господин⁈

Он ахнул, но господин, и правда, не знал. Господин как-то чуточку потерянно сейчас чесал затылок, потому что у него было нехорошее предчувствие.

— Первая Церковь поставлена вне закона! — продолжил наёмник. — Люди Патриарха убили Александра Павловича! Вся семья Его Императорского Величества мертва! Только волею чуда мы спасены от смуты!

— Вне закона? — вот ведь дрань. У меня были планы на неё!

— Да, господин.

— Обалдеть…

— Да, господин. Если бы не князь Разумовский, то сейчас уже бы Санкт-Петербург принадлежал изменникам, да и многие другие города тоже. Но он обезглавил заговорщиков, а его дружина перебила всех пособников в городе. В течении дня власть была восстановлена!

У меня были некоторые сомнения в том, что это достойно было такого восторга, который выказывал африканец. Опыт подсказывал: здесь точно что-то нечисто.

— Как звать? — детали я узнаю позже сам. Со слов обращённого слуги такую информацию черпать рискованно.

— Аристарх Поганенький.

Он улыбался, как счастливый идиот. Он собирался грохнуть меня ради пары килограмм сгустка. Он даже не смог бы отыскать карман, если бы затея удалась. В итоге завалил бы меня просто так, из жалости. А я вместо того чтобы карать его жестокими карами стоял и едва сдерживался от того, чтобы не заржать.

— Значит так, Поганенький, — смог выдохнуть я, без хихиканья, — есть у меня к тебе одно небольшое дельце.

— Я рад служить! — протянул наёмник.

— Есть пожевать чего? — живот напомнил, что только благодаря ему мы решили двигаться к выходу, и его надо похвалить.

— В машине!

— Что ты стоишь тогда? Иди! Принеси! И собери со своих всё ценное, что найдёшь, хорошо?

— Слушаюсь, господин.

Он ушёл, и вернулся через полчаса, нагруженный пушками павших товарищей и с термосом в руках. Из сухарки разгрузочного жилета вытащил несколько помятых бутербродов. Протянул их мне, как рабы подношение египетскому фараону.

— Прошу, господин.

Бутерброды это, конечно, не суп-гуляш в свежем чёрном хлебе, но тоже пойдёт. Пахнет недурно. Пока Поганенький раскладывал передо мною найденное барахло, я осторожно приоткрыл термос. Понюхал. Ёжкина ж ты кошка! Неужели чай?

Ещё один мощный вдох. Ох, какой аромат чудесный! Листовой чаёк-то, не из пакетиков богомерзких! Слава всему хорошему, есть на свете справедливость. Так что, устроившись на обочине дороги и тщательно пережёвывая булку с сыром и маслом, да запивая чаем, я чувствовал себя вполне себе сносно.

Аристарх стоял с покорным видом, ожидая, пока закончится трапеза. Я же не спешил. Раз желудок успокоен, то можно и делами заняться. О которых давненько уже думал.

— Иди сюда, —позвал я Поганенького. Африканец тут же подошёл. — Садись.

Он сел на указанное место, прямо на дорогу рядом со мною. И лишь закрыл глаза, когда я принялся копаться в его контуре. В лесу безумствовала кукушка, насчитывая мне не один десяток лет, а я настраивал рефлексы Аристарха так, как мне надо. Вынырнул из сплетения энергетических линий когда начало темнеть. Зато тестирование прошло удачно. Повинуясь моим мысленным командам, боевик делал всё, как надо и почти моментально. Сноровка у него была отменной. Всё-таки не зря я искал человека с боевым опытом. Прошедший африканские кампании солдат идеальный кандидат, впрочем, об этом уже говорил.

В итоге, я губами говорил «пуф» и стрелок сразу высаживал одиночный в небо. Я повторял звук, и он повторял действие. Когда патроны в магазине кончились, он сноровисто поменял его, и выстрел раздался с небольшой задержкой. Вот это нехорошо. Такие промедления заканчиваются бедой.

Пришлось ещё немного поколдовать, и в итоге мой «искусственный интеллект» выучил ещё одну команду: перезарядка. На всякий случай. Пригодится.

Следующим этапом я взял его штурмовую винтовку. Хорошая вещь: игрушка это была мощная, уральских мастеров. Калибр весьма достойный, а не что-то мелкое и кучное. Ещё бы помощнее, но… Я перевёл взгляд на снайперскую винтовку убитого «лешего». Вот это было бы идеально, если бы не пришлось разоряться на патроны. Ну и скорость не та.

С сожалением прогнав из себя облизывающегося маньяка, который живо представил: что же такое красивое делает пуля подобного калибра с жертвой, я выудил из пространственного кармана кольца Анфисы Бабушкиной. Поглядел на них, а затем осторожно приладил одно из них к стволу винтовки Поганенького, закрепив его магией у дула, на манер пламегасителя. Сунул в покорные руки африканца. Огляделся.

То, что мне было нужно, валялось совсем рядышком. Небольшая высохшая палка, довольно крепкая на вид. Я ударил ею пару раз по стволу ближайшего дерева, а затем прикрепил второе кольцо к ней. Направил палку в землю, шагах в тридцати от меня, и сказал «пуф».

Позади бахнула винтовка Аристарха, а на дороге образовался небольшой кратер от пули. Ну что ж… Кажется, работает. Осталась самая малость. Последний этап эксперимента.

Я старательно собрал всю добычу, принесённую мне Поганеньким, и осторожно запихал в карман. Затем вызвал патрулирующих окрестности бронмяков и клювобушей. Ну что, пора?

— Заряди все магазины и садись в машину, — приказал я Аристарху. Тот кивнул, склонился над грудой магазинов, собранных с трупов, и принялся рассовывать их по отделениям разгрузки и карманам. А затем торопливо плюхнулся на пассажирское сидение, так и сжимая винтовку в руках, будто курсант на параде.

Княгиня сидела сзади, с интересом изучая нового компаньона.

— Я должен попробовать. Странно, что до этого никто до такого не догадался, — сказал я ей. Призрак сделала неопределённый жест,