Мои слова заставляют студентов боязливо отступить и искать поддержки у аристократа.

— Ребят, ну так дело не пойдет! — бросает он. — Если хотите, чтобы я замолвил о вас словечко перед Корневыми, придется замарать ручки. Не чужие — так свои!

Так, а это мне уже не нравится…

Переглянувшись, миньоны Шакалова вздыхают. Толстяк снимает очки.

— Лучше оставить, а то неправдоподобно получится, — со знанием дела говорит бугай.

Выругавшись, толстяк напяливает очки обратно. Догадываясь, в чем дело, я не пытаюсь им помешать. Не вижу смысла.

Подшаг, удар, и бугай отправляет друга в нокаут. Шакалов наблюдает с довольной миной.

Печально вздыхая, оставшийся на ногах простолюдин подходит к умывальнику, прицеливается и с размаха обрушивает на него голову. Раздается неприятный хруст.

Здоровяк, закрывая кровоточащий нос, сползает на пол. Так сказать, остался непобежденным.

Я бросаю взгляд на Шакалова, но того уже и след простыл.

— В мужском туалете драка! Скорее, где дежурные?! — раздается в коридоре знакомый визгливый голос.

— Блеск…

Похоже, шоу начинается. Со мной в главной роли.

Раз такое дело, надо отыграть достойно!

Поправив студенческую форму, я перешагиваю через бессознательное тело и выхожу в коридор.

— Стой на месте! — кричат мне пара подбегающих дежурных.

С другой стороны студенты расступаются, пропускают декана Елену Мегерову, за которой с довольной ухмылкой спешит Шакалов.

Дежурные оттесняют меня в сторону.

— Домин? — хмурится Мегерова и заглядывает в туалет.

Она не выглядит удивленной, преподаватели наверняка давно донесли до нее, что я вернулся в академию.

Однако врядли деканша ожидала, что в первый же день спустя полугода отсутствия лучший студент факультета устроит кровавый мордобой.

Признаться, я сам от себя не ожидал. Но как говорится, факты не врут.

— Это сделал Домин! Как с цепи сорвался! Я все видел и могу подтвердить! — заявляет крутящийся рядом Молофей.

Свидетели, кстати, тоже.

Увиденная в мужском туалете картина вызывает у Мегеровой гамму эмоций. Среди которых женщина выбирает одну.

Гнев.

— Помогите ребятам, — деканша кивает дежурным.

Парни нехотя оставляют меня.

— В мой кабинет! Живо! — бросает Мегерова.

Шакалов ступает было за ней, но женщина властно отмахивается:

— Только Домин!

Растерянный аристо даже не пытается возразить. Знает, что с Мегеровой это чревато.

Любопытные студенты расступаются перед грозной фигурой деканши. Хотя сзади видок получше: обтянутые короткой юбкой бедра сексуально покачиваются при каждом звучном шаге.

Цок, цок, цок…

— Это Мегерова? А что за парень? — шепчутся по углам студенты.

— Это Константин Домин!

— Что, тот самый? Он что-то натворил?

— Кажется, избил кого-то в мужском туалете.

— Вот черт! Это ж надо: свихнуться из-за учебы!

— А что, если он не виноват? Если на него напали?

— Ну, я всегда считала Домина задротом и ботаником, но если он может за себя постоять… боги, как меня возбуждают умные и сильные мужчины!

Перед тем, как зайти в кабинет деканши, я ловлю на себе насмешливый взгляд Корнелии.

Вот о чем своим миньонам говорил Молофей.

Шакаловы входят в Дом Корневых.

* * *

— Я долго терпела твои выходки, Домин, но сегодня ты перешел черту. Я буду вынуждена отчислить тебя!

Акцента у Елены Мегеровой нет, но, судя по смуглой коже, корни ее где-то в южных княжествах, возможно, даже в султанатах.

Тридцать четыре года, самый молодой декан за всю историю Императорской академии. Кучерявые каштановые волосы собраны в высокую деловую прическу. Миндалевидные черные глаза смотрят с безжалостностью. Родинка над губой напоминает мне о Юноне. Хотя грудь у Мегеровой будет посолиднее.

Блузка-безрукавка расстегнута на верхних пуговицах. Игриво выглядывают кружевные края черного бюстгальтера. Когда деканша проходила мимо меня к своему месту за столом, я едва удержался, чтобы не влепить ей по аппетитной заднице.

А эти обтянутые в чулки ножки? На них фантазирует половина мужского общежития. Вторая половина не ограничивается только фантазиями.

Одного необдуманного похотливого взгляда в сторону деканши хватает, чтобы какой-нибудь воздыхатель бросил тебе вызов на дуэль. При условии, что ты аристократ.

Все-таки в бытие простолюдином есть и свои плюсы.

Для меня всегда было удивительно, почему такой секс-бомбе позволяют носить настолько откровенную одежду. Ведь она, по факту, мотивирует студентов нарушать устав академии. Но все довольно просто.

Сперва эмансипированные аристократки задали этот тренд, а затем его подхватили простолюдинки. Он гласит, что женщина вольна делать со своим телом что хочет и одеваться как хочет. А если вдруг ты не согласен, то ты мужлан, сексист, мизогинист и террорист.

Даже ректор Императорской академии не в силах сделать замечание своему сотруднику. Несмотря на то, что последний создает своим поведением объективно опасные прецеденты.

Проблема в том, что эмансипированные женщины хотят только расширения своих прав. Обязанности и ответственность остаются на мужском горбу.

Под моим пристальным безэмоциональным взглядом Мегерова меняет позу. Первоначальные уверенность и напор гаснут.

Отчисление студента происходит только по приказу ректора академии. Это общеизвестный факт.

— Если ты надеешься, что за тебя заступится ректор, то ты ошибаешься, Домин! — фыркает декан. — Какими бы не были заслуги студента перед академией, как бы хорошо он не учился, это не дает ему право нарушать учебный устав! Ты же его, фактически, растоптал!

Я продолжаю молчать. Извилины напрягаются от усердной работы. Еще утром староста моей группы распиналась, как обо мне беспокоится весь профессорский состав академии. Даже Мегерова.

Что изменилось?

— Нарушение порядка в общежитии! Неправомерно долгое отсутствие на занятиях! А теперь избиение двух студентов! — задетая моим игнором, деканша закипает. — Как бы хорошо ты не учился, Домин, но тебе, похоже не хватает ума соблюдать простейшие социальные нормы. Такому, как ты, не место в Императорской академии!

Я не верю в то, что деканшу так задевают мои нарушения. Даже драка. Между простолюдинами. Были прецеденты до этого, и те ребята отделывались временным отстранением или выселением из общаги.

Что изменилось?

Хлопая ладонями по столу, разъяренная женщина вскакивает на ноги.

— Я добьюсь твоего отчисления, чего бы мне это не стоило!

Я с любопытством осматриваю возбужденную Мегерову. Воинственный взгляд, агрессивная поза. Налитая грудь вздымается с каждым вдохом.

Деканша реагирует на произошедшее так, будто вопрос стоит: или я или она…

Картинка наконец складывается.

— Вы устроились на должность декана четыре года назад, — озвучиваю я ход своих мыслей, — по рекомендации человека из министерства…

— Не меняй тему, Домин! — на лице Мегеровой мелькает настороженность.

— Магистр делового администрирования, кандидат экономических наук, — продолжаю я, наблюдая за реакцией женщины. — Неплохо для женщины вашего возраста, но довольно скромно на фоне остальных профессоров академии. Объективно, на пост декана факультета управления есть кандидатуры лучше. Вы уступаете им во всем, кроме, пожалуй, одного…

Я