— И чего же мы ждём? Одеваемся!

— Прямо здесь? — спросила Катя.

— А ты чего хочешь, дорогуша? — ласково спросил Гыча, маниакально улыбаясь.

— Я же девушка! — возмутилась Катя, покраснев. — Не могу же я одеваться в присутствии мужчин!

— В пижаме ходить можешь, а одеваться — нет? Просто напяль эту одежду поверх пижамы, и всё.

— А нельзя мне?..

— Нельзя, — перебил Гыча, и в его голосе появились стальные нотки. — Одеваемся здесь.

Пижамы никто снимать не стал, поэтому сорочки в большинстве своём остались невостребованными. Среди одежды были и свитера, их натягивали поверх пижам. Одевшись и обувшись, люди рассаживались обратно на свои места, ожидая дальнейших инструкций, однако Гыча не спешил их давать. Увидев, что все готовы, он удовлетворённо кивнул и покинул вагон.

Снаружи уже совсем посветлело. Теперь было видно, что леса вокруг сменяются заснеженными полями, но пейзаж это не оживляло. Иногда поезд проносился мимо покинутых деревень, где у домов провалились крыши, а окна с выбитыми рамами зияли чернотой. Эти деревни были занесены снегом, некоторые дома — по самую крышу. Неясно было, когда в последний раз здесь кто-то жил. Ни одного человека из окна поезда видно не было.

Спустя пару часов вдалеке показались очертания города. Промелькнули и пропали промышленные постройки, отгромыхал железнодорожный мост через замёрзшую реку.

— Дамы и господа! — обратился к ним вернувшийся Гыча. — Наш поезд прибывает в Архангельск. Пожалуйста, вернитесь в спальный вагон и приготовьтесь к выходу. Надеемся, что вам понравилась наша поездка. Спасибо, что выбрали наш поезд.

Выйдя из вагона, Артур увидел вокруг перрона несколько двух- и трёхэтажных зданий. Людей не было. Откуда-то доносился громкий рокот.

— Так, все вышли? — Гыча пересчитал пассажиров. — Ну, теперь за мной. И побыстрее!

Они спустились с перрона, прошли по узкой дорожке между домами и вышли на площадь, центральное место которой занимала вертолётная площадка. На ней стоял огромный серый вертолёт с выцветшей красной звездой на боку. Рядом с ним стояла автоцистерна, от которой к огромной летающей машине тянулся шланг.

— Вот это да, — восхищённо протянул Богдан. — Это же ми-двадцать-шесть.

— Что? — не понял Артур.

— Вертолёт, я про него. Грузовой. Огромный какой!

Артур не разделял восторга Богдана — громадина с вращающимися лопастями пугала его, а не восхищала. А ещё казалось странным, как нечто настолько крупное может оторваться от земли.

— Мы что же это, полетим?!

Артур не один был шокирован. Люди вокруг него шли, разинув рты, многие выглядели так, словно сейчас упадут в обморок.

— Очень надеюсь на это, — ответил Богдан.

— Значит, так! — крикнул Гыча, пытаясь перекричать шум вертолёта. — Все идём за мной и садимся в вертолёт. И чтобы без всякой херни у меня!

Он повернулся и решительно зашагал на площадку, а пассажиры переглядывались и переминались с ноги на ногу.

— Вперёд! — прикрикнул кто-то из солдат позади.

— Ну же, ребята! — повысил голос Богдан. — Давайте же, идём!

Люди были не в восторге от такой идеи, но обдумать ситуацию времени у них не было. Солдаты с автоматами никуда не пропали, так что все зашагали вперёд. Неуверенно, постоянно оглядываясь, но шли.

Люк в задней части вертолёта был опущен. По нему, как по трапу, все вошли внутрь и оказались в просторном чреве машины. Гыча проследил, чтобы каждый сел на один из откидных стульев, приделанных к стенам, и пристегнулся. Последними, на некотором расстоянии, садились солдаты. Ещё раз всех пересчитав, Гыча направился в кабину вертолёта.

Артур не сразу понял, что Богдан ему что-то пытается прокричать. Но даже заметив это, не разобрал слов, хоть тот и сидел рядом. Люк поднялся и закрылся, шум лопастей усилился, и вскоре вертолёт вздрогнул. У Артура внутри подпрыгнул желудок, накатила тошнота. Один Богдан выглядел не только спокойным, но даже и довольным.

Гул нарастал и нарастал, и вот вертолёт уже уверенно стал набирать высоту. У Артура заложило уши, отчего показалось, что шум стал тише. Он инстинктивно сглотнул, и слух снова стал чётче, но ненадолго. Спустя несколько секунд появился звон в ушах, перед глазами замелькали чёрные точки. Не то в низу груди, не то в животе нарастало омерзительно ощущение падения, и Артур вцепился в сиденье, из последних сил подавляя тошноту. Видя, что нескольких людей вырвало, он зажмурился, полностью сфокусировавшись на своих чувствах. Всю силу воли он направил на то, чтобы не дать желудку избавиться от завтрака.

Постепенно тошнота стала отпускать. Страх перед полётом тоже. Артур робко открыл глаза, чтобы убедиться, что хуже ему от этого не станет, и увидел, что его друзья по несчастью чувствуют себя немногим лучше. Все, кроме Богдана. Тот сидел расслабленно, с интересом рассматривая внутренности вертолёта. Если бы не шум, Артур спросил бы, как ему удаётся не паниковать, но он и так догадывался, что Богдан, скорее всего, когда-то уже летал. Разница между ними в такие моменты казалась пропастью — Богдан жил в совершенно иную эпоху, когда у людей было в разы больше возможностей, нежели сейчас. По крайней мере, больше, чем у людей его класса. Артур отыскал взглядом Анжелу — та сидела пусть и напуганная, но отнюдь не такая измученная, как другие. Сам полёт отнюдь не пугал её и не доставлял большого дискомфорта. Артур снова пожалел, что не может к ней обратиться из-за шума — ему очень хотелось узнать, летала ли она раньше? И если да, то куда? Куда могут сейчас полететь люди, которые зарабатывают деньги, а не часы сна?

Спустя несколько часов полёта вертолёт пошёл на снижение. Снова заложило уши, затошнило. А когда вертолёт всё же приземлился, вскрикнули даже те, кто прежде успокоился — в том числе и Артур.

Когда шум лопастей стал утихать, вернулся Гыча.

— Так, уважаемые пассажиры! — обратился он к людям. — У нас остановка. Все выходим погулять на свежий воздух!

Артура шатало, когда он встал. Неуверенно он вышел на снег и тут понял, что очень замёрз. Температура в вертолёте была низкая, но терпимая благодаря тёплой одежде, однако пребывание в холоде в течение долгого времени сделало Артура более чувствительным к морозу.

— Где это мы? — пробурчал себе под нос Богдан, оглядываясь.

На расстоянии от вертолётной площадки теснились несколько домов, тянулись какие-то огромные трубы, однако впечатления города место не производило. А дальше — Артур