мог же он думать, что она настолько наивна. Они с Галеном были из двух разных миров. Из школьных уроков она немного знала о креолах Луизианы. Они были известны как gens de couleur libres, свободные цветные люди. Их предки принадлежали к большинству европейских рас, прибывших на берега Америки, но именно африканская кровь в их жилах связывала их с остальными чернокожими в Америке. Эта общая черта делала их подверженными всем ограничениям и опасностям, с которыми сталкивалась раса в целом. Многие чернокожие, жившие в Луизиане как под испанским, так и под французским правлением, были свободны еще до основания Америки. Со временем они накопили достаточно денег, чтобы основать успешный бизнес и собственные школы и газеты. Многие семьи отправляли своих сыновей получать образование во Францию, тем самым обходя американскую сегрегацию. Во время войны 1812 года бригады свободных чернокожих сыграли ключевую роль в победе Эндрю Джексона при Чалметте. В декабре 1814 года Джексон издал речь, в котором поблагодарил их за службу нации в трудные времена. Его слова, сказанные в тот день, стали бесценной частью истории расы. В школьные годы Эстер речь Джексона учили наизусть.

Она знала о креолах Нового Орлеана немного, но этого было более чем достаточно, чтобы понять, что Гален не серьезно говорил о женитьбе. Мулаты Луизианы не представляли своим семьям бывших рабынь с пурпурными руками в качестве своих суженых. В их кругу общения не потерпели бы такого нарушения этикета.

Но вскоре у Эстер появились другие, более насущные заботы. В последнюю неделю мая вернулся ловец рабов Эзра Шу со своей бандой головорезов. Все пассажирские перевозки либо полностью прекратились, либо осуществлялись с особой осторожностью. По всей стране были выключены сигнальные огни, и кондукторы затаили дыхание, надеясь, что он скоро снова уедет.

Но он не уехал. На Дороге поднялась тревога, когда распространился слух о судебном приказе, который Шу предъявил соседям Би, Фанни и Джеймсу Блэкбернам. Их поместили в тюрьму шерифа Лоусона до тех пор, чтобы позже отправить на юг. Сообщество было возмущено.

На заседании Комитета бдительности в тот вечер его члены пытались разработать план. По словам шерифа Лоусона, предписание федерального судьи было в лучшем случае расплывчатым. В нем говорилось только о том, что плантатор из Теннесси разыскивает супружескую пару. Ни в одном из документов, которые Шу представил Лоусону, не было указано конкретных имен. Если Блэкбернов каким-то образом не удалось бы освободить, их могли отравить на юг без суда и права давать показания от своего имени в соответствии с требованиями Закона о беглых рабах.

— Возьмет ли владелец деньги в обмен на их свободу? — спросила Эстер.

Хаббл отрицательно покачал головой.

— По словам Шу, хозяин уже получил телеграмму и направляется сюда, чтобы забрать их.

— Может ли он действительно быть их владельцем? — спросил Уильям Лавджой.

Би Мелдрам пожала плечами.

— Шу говорит, что да, но… мы не знаем.

— Мы должны доставить их в Канаду. — заявил Брэнтон Хаббл.

Все согласились.

Эстер и Би наняли еще четырех женщин, чтобы те помогли им в реализации плана. Все женщины были хорошо знакомы друг с другом, и все они много раз подвергали себя опасности во имя свободы.

На следующий день шесть женщин отправились в тюрьму, неся корзины с едой и одеждой для заключенной Фанни Блэкберн. Муж Фанни уже был доставлен в Детройт из-за опасений насилия. С момента принятия закона о беглых рабах многие вновь пойманные рабы были освобождены не по закону, а путем «спасения». Большинство попыток спасения в стране были предприняты по образцу знаменитого «бунта против отмены рабства», который произошел в бостонском зале суда в 1836 году. В тот июльский день Элизе Смолл и Полли Энн Бейтс было предъявлено обвинение в том, что они были беглыми рабынями мистера Джона Б. Морриса, жителя Балтимора. Когда адвокат Морриса обратился к судье, зрители бросились к скамье подсудимых. В последовавшем хаосе несколько чернокожих женщин из толпы вывели Элизу и Полли из здания суда. Были сообщения о том, что одна из участвовавших в этом женщин, чернокожая прачка «огромных размеров», обездвижила одного из судебных приставов, обхватив его рукой за шею. Элиза и Полли так и не были найдены, и, к большому огорчению Юга, ни одному из участников бунта так и не было предъявлено обвинение.

Эстер предположила, что шериф Лоусон хотел избежать подобного инцидента и поэтому отправил мужа Фанни в Детройт, где безопасность была обеспечена лучше. Тем не менее, у здания собралась большая толпа представителей разных рас, протестующих против заключения Фанни в тюрьму. Эстер кивнула тем, кого знала, в частности Брэнтону Хабблу, а затем вместе с дамами направилась к двери.

Ловец рабов Шу стоял у двери.

— Куда, по-вашему, вы направляетесь?

Би сказала:

— Навестить миссис Блэкберн. У нас есть разрешение шерифа.

Шериф Лоусон появился в дверях позади Шу, и толпа разразилась свистом и насмешливыми словами, когда он вышел. Большинство жителей округа уважали Мартина Лоусона. Эстер никогда не слышала, чтобы он был несправедлив к кому-либо, но в данном случае люди были возмущены той ролью, которую ему приходилось играть по ненавистному закону о беглых рабах. Лоусон проигнорировал гневные призывы и оскорбления, обратив свое суровое лицо к Шу.

— Отойдите с дороги и впустите дам внутрь.

Шу выглядел так, словно хотел опротестовать приказ, но пристальный взгляд рослого констебля, казалось, заставил его замолчать.

Когда они вошли в маленькую камеру, Фанни Блэкберн слабо улыбнулась каждой из них в знак приветствия. В ответ каждая из женщин крепко обняла ее.

Лоусон последовал за ними, поэтому Эстер повернулась к нему и спросила:

— Шериф, можно нам немного побыть наедине, чтобы Фанни могла переодеться в чистую одежду, которую мы принесли? Мы также хотели бы немного побыть здесь, с вашего разрешения.

Шериф оглядел шестерых женщин. Все без труда встретились с ним взглядами. Наконец он одобрительно кивнул. Он оставил их и закрыл дверь.

На двери камеры из цельного дерева была небольшая панель наверху, которую можно было отодвинуть, чтобы шериф мог проверить, как там его заключенные. Олимпия Рид, одна из женщин, сопровождавших Эстер, была специально приглашена на этот дневной визит из-за ее роста и комплекции. Как только Лоусон закрыл дверь, Олимпия встала перед панелью, эффективно скрывая от посторонних глаз то, что должно было произойти.

Эстер и остальные заторопились. Фанни поменялась одеждой с Эстер. Обе женщины были темнокожими и примерно одинакового роста. Эстер надела одно из платьев из корзины Би. Кейт Белл, парикмахерша и владелица пансиона, также пришла с ними,