– Сонечка… – вздохнул Артем.

– Знаю! – перебила она его. – Знаю все, что ты скажешь! Так что лучше промолчи. Это будет, по крайней мере, честно!

– Ты считаешь меня лжецом?

Соня не отвечала, глядя в окно, на густеющую синеву вечера.

– Вот ответь пожалуйста, кто я тебе? – наконец, спросила она. – Кто я тебе, Артем Пономарев?

– Ты моя любимая женщина, – ответил Артем.

Отчего-то ему стало неловко. Произнесенные слова показались фальшивыми. Он хотел поцеловать Соню и… не смог. Между ними вдруг, неожиданно, возник барьер, – выскочил, как чертик из коробочки. Хоть плачь!

Это я виноват! – подумал молодой человек. – Мне давно следовало объясниться с Соней, сделать ей предложение. Каждая женщина ждет от мужчины именно этого.

Ему не хотелось произносить этих слов, но губы вымолвили их сами, раньше, чем Артем успел сообразить, что он делает.

– Давай поженимся! Сразу после Нового года! Ты согласна?

Соня, конечно же, согласилась. Он и не сомневался, что так будет! Только вот желанной радости не было. Почему? Интересный вопрос.

Выходя из подъезда ее старого дома, гулко отражавшего шаги, Артем все еще не ответил себе, почему он не испытывает уж если не счастья, то хотя бы воодушевления и подъема. Наверное, любовь каждый чувствует по-своему. Он вот так, буднично и обыкновенно. Это его долг, жениться на Соне. Она замечательная девушка, скромная и милая!

Господин Пономарев ощущал по поводу происходящего такой внутренний протест, такое душевное смятение, что у него сдавило сердце. Чтобы не передумать, он решил зайти в ювелирный и приобрести обручальные кольца. Тогда дороги назад уже не будет. Золотые обручальные кольца казались Пономареву неким символом, подкрепляющим обещание, данное им женщине, которое теперь нельзя будет нарушить.

Что со мной? – думал Артем, шагая по скользкому тротуару. – Я люблю Соню! Она любит меня! В чем дело?

В полупустом зале магазина, отделанном под мрамор, с бархатными витринами и яркой подсветкой, скучали накрашенные продавщицы, которые охотно принялись предлагать Артему свою блестящую продукцию. На два кольца денег не хватило, и он купил только одно золотое колечко, – для Сони.

Как ни странно, ему сразу стало легче. Женитьба на Соне казалась делом решенным и перестала так остро его волновать. Сегодня по плану господин сыщик должен был поговорить с загадочной «ясновидящей Динарой», причем сделать это виртуозно, – так, чтобы и нужные сведения выудить, и себя полностью не раскрыть. Он собирался представиться сугубо официально и так же провести беседу. А то, что его больше всего интересует, спрашивать исподволь, как бы невзначай. Словом, ему предстояла тонкая операция, удачный исход которой зависел от его личного ума и смекалки.

Помня неудачу молодой сотрудницы Ларисы, господин Пономарев постарался хорошо продумать каждый свой шаг. Впрочем, он учитывал и непредсказуемость женского поведения, и фактор внезапности. Там, на месте, по ходу будет виднее!

Театральный дом, лиловый в свете одинокого фонаря, смотрел желтыми глазами-окнами сквозь кружево заиндевевших деревьев. Окна Динары на первом этаже были задернуты шторами. Но опасения сыщика, что гадалки нет дома, не оправдались. После второго звонка дверь распахнулась.

До этого момента Пономарев видел Динару только издалека и в зимней одежде, поэтому ее вид приятно поразил молодого человека. Ему открыла жгучая, черная до синевы, брюнетка, с нежным лицом и большими горячими глазами. Ее яркие пухлые губы дрогнули и приоткрылись, когда Артем протянул удостоверение. Она явно не понимала, чем могла бы заинтересовать уголовный розыск.

– Ладно, входите, – произнесла гадалка низким хрипловатым голосом. – Не стоять же на пороге? Холодно.

В квартире витал странный запах, – трав, духов и специй. Красноватый полумрак скрывал обстановку.

– Прошу сюда, – пригласила Динара.

Артем шел за ней по длинному просторному коридору и не мог отвести глаз от красивых, медленно изгибающихся при ходьбе линий и форм ее фигуры, облаченной в шелковые одежды. Женщина определенно производила впечатление.

– Чем могу быть полезна славной милиции? – лениво поинтересовалась прекрасная цыганка, когда они расположились в комнате: гость в кресле, а хозяйка напротив, на мягком диване. – Вас что интересует, прошлое или будущее?

– И то, и другое, – усмехнулся Артем. – Не знаю даже, чему отдать предпочтение.

– Дерзайте, спрашивайте! – с некоторым вызовом сказала гадалка, располагаясь поудобнее. Она поняла, что разговор будет долгим.

– Видите ли, – начал сыщик, – меня интересуют некоторые особенности вашей… э-э… работы.

– Вот как? И что именно?

– А вы мне ответите? – улыбнулся он.

– Во всяком случае, я постараюсь, – равнодушно ответила Динара.

Ее или действительно не волновала цель посетителя, или она отлично умела держать себя в руках. Никакого особого беспокойства Артем не уловил, ни в выражении ее лица, ни в интонациях.

– У вас как построена деятельность? Она полностью индивидуальна, или вы с кем-то объединяетесь?

– Это что-то вроде профсоюза? – фыркнула цыганка. – Нет! Если вы это имеете в виду. Я сама по себе! Как кошка, которая гуляет, где хочет, и делает только то, что ей нравится.

– То есть по чужой указке вы мышей ловить не будете?

– Ни за что!

– Хорошо вам, – вздохнул сыщик. – А я вот не могу этим похвастаться! Приходится выполнять указания начальства, никуда не денешься. Служба.

– Уважаю служивых людей, – ответила Динара.

В ее глазах загорелись бесовские огоньки, а грудь легонько вздымалась под тонким вишневым шелком. Артем почувствовал, что теряет нить разговора, напрочь забывая все домашние заготовки. Стараясь спасти положение, он торопливо задал следующий вопрос:

– Ваши предсказания всегда сбываются?

Женщина задумчиво рассматривала свои красивые, унизанные перстнями и браслетами, руки.

– Надеюсь, что да. А почему вы спрашиваете? Это что, праздный интерес обывателя или касается вашей работы?

– Скорее, первое, – уклончиво ответил сыщик. – Значит, ваши прогнозы достоверны. А как вы можете убедиться в этом? Вы следите за дальнейшей судьбой своих клиентов? Если да, то как вы это делаете?

– Я записываю расклады. Иногда я просматриваю свои записи, иногда встречаю своих клиентов, они благодарят меня, рассказывают, как все сложилось. В чем, все-таки, дело? – не выдержала она. – Какое отношение судьба моих клиентов имеет к милиции? Если кто-то из них натворил бед, то в этом виноваты не карты, а люди!

– Человек предполагает, а судьба располагает?