– Нет! – резко сказал он. Его голос был лишен каких-либо эмоций. Он говорил так, словно она была ему чужой, просто женщина, которая заблудилась, и он объяснял ей, как выбраться из леса. – Это не твой мир, Алекс. Ты не являешься его частью. Посмотри на себя. Ты чуть не погибла. Я буду вынужден скрываться, возможно, многие годы. Ты не сможешь так жить. Ты не выживешь.

– Но Карсвел вылечит меня. Когда я вернусь, я снова буду здорова.

– Ты не можешь вернуться, Алекс, – повторил он.

– Почему ты меня так называешь?

– Потому что это твое настоящее имя. Прости меня. Я не хотел причинить тебе боль. Мне жаль, что наши отношения так далеко зашли. Я не хочу, чтобы ты возвращалась ко мне. Ты будешь мешать мне. Я не смогу выжить, если мне придется заботиться и о тебе. Я оказался на грани смерти и теперь понял, как сильно я хочу выжить. Александра Паттон, я расторгаю нашу помолвку. Прощай.

Прежде чем Алекс могла остановить его, Карадок нажал кристалл на браслете.

Когда она пропала, он уронил голову и заплакал.

Алекс прислонилась к неровной коре дерева и сделала попытку насладиться красотой заходящего в прерии солнца. Она даже чувствовала тепло, исходившее от деревца. Алекс улыбнулась и рассеянно погладила его, как гладят любимого, но надоедливого питомца.

– Здесь я научусь быть счастливой, – сказала она себе.

– Я думаю, ты должна вернуться к друиду.

Алекс вздохнула и даже не посмотрела на призрака.

– Привет, Андред.

– Здравствуй, Алекс. – Алекс услышала в ее голосе смех. – Так вот, я говорю, ты должна вернуться к своему друиду.

– Мне казалось, мы уже согласились не возвращаться к этой теме.

– Это ты согласилась. Я оставила тебя в покое на месяц, чтобы ты пришла в себя и хорошенько подумала. И теперь мы возвращаемся к моему вопросу: ты должна вернуться к друиду.

– Я не собираюсь обсуждать это.

– Тебе нужно поговорить об этом, – сказала Андред.

Алекс посмотрела на нее. Она не хотела себе в этом признаваться, но она скучала по Андред.

– Я думала, ты ушла навсегда.

Женщина улыбнулась:

– Пока ты здесь, я буду возвращаться.

– Нет, Андред, ты не права. – Она никогда не думала, что это она держит здесь призрака молодой женщины. – Ты должна покинуть этот мир. Тебе нечего бояться. Иной мир понравится тебе.

– Я знаю это, Блонвен.

– Я просила не называть меня так.

– Это твое настоящее имя.

– Нет! Это выдуманное имя для выдуманной женщины, которая умерла бы тысячи лет назад, если бы я там осталась. Оно не может быть моим настоящим именем.

– Вернись к нему. Твоя душа не успокоится, пока ты этого не сделаешь.

– Чепуха! Он сам сказал, что не хочет быть со мной. Я буду ему мешать. Это его слова.

– Для умной женщины ты ведешь себя очень глупо.

Алекс повернулась к призраку:

– Он не хочет меня! И я не вернусь, не хочу, чтобы он отверг меня снова. Я не глупая, Андред. Я слабая! Я не хочу, чтобы это повторилось еще раз.

– Алекс, – начала Андред.

– Он женится! – воскликнула Алекс, сдерживая слезы. – Ты думаешь, я не хотела верить, что он послал меня обратно, потому что боялся за меня? Как только я пришла в себя, я спросила Карсвел, кто он. Очевидно, она узнала, что он пережил битву, потому что иначе она не смогла бы вылечить его. Она дала мне всю информацию о нем. – И Алекс начала цитировать по памяти: – Карадок, сын Эйлвен, родственник Боудикки, друид и воин, выжил после массового убийства кельтов и стал их королем, но его жизнь не была обычной для кельтов. История сохранила сведения о том, что семь лет он жил в Риме в свободном заключении. Суд над ним зафиксирован в истории, и интересный факт заключается в том, что ему разрешили жениться на вдове знатного римлянина. Он отказался подписать договор с Римом, но дал обещание не воевать против него, и ему разрешили вернуться к своим людям. Королевский род выжил именно благодаря ему. – Алекс вытерла слезы рукавом. Она злилась на себя за то, что опять заплакала. – Что я должна делать? Вернуться обратно и стать его любовницей? Он избавился от меня и женился на римской женщине. – Она произнесла последние слова скороговоркой, но все равно успела почувствовать боль в сердце.

– Ты узнала что-нибудь об этой римской женщине?

– Нет. А зачем мне что-то о ней знать?

– Твоя боль ослепляет тебя. Думай не своим разбитым сердцем, а головой.

– У них были дети! Призрак вздохнул:

– Если бы ты провела исследования, ты бы выяснила, что две девочки слишком взрослые, чтобы быть дочерьми римской вдовы.

– Ну, хорошо. Пусть так. Значит, он спас Уну и Мирану. – Что-то внутри Алекс потеплело. – Здорово. Я рада. Мне нравились девочки. Очень.

– Значит, вдове они тоже нравились. Известно, что она воспитала их как своих. Необычно, что женщина воспитывает детей королевы, которую победил ее народ.

– Возможно, она и не знала, чьи они дочери. Может быть, Карадок не рассказал ей этого, чтобы уберечь девочек.

Андред усмехнулась:

– Ты и правда думаешь, что дочери Боудикки стали бы отрицать свое происхождение? Вдова точно знала, кто настоящая мать девочек.

Алекс уставилась на призрака:

– Ты же не хочешь сказать, что я… – Слова застряли у нее в горле, а пульс участился в два раза. Алекс вскочила и стала ходить туда-сюда. – Нет, но я не вдова римского дворянина. Это невозможно.

Андред посмотрела ей в глаза:

– Путешествия во времени невозможны, не так ли?

– Ты правда думаешь, что он женится на мне? – Алекс казалось, что ее сердце сейчас вырвется из груди.

– Карадок женится на непонятной вдове, которая щедро раздает деньги и в итоге подкупает правительство и выходит замуж за заключенного королевской крови. Очень необычная женщина для своего времени. Кажется, что она пришла из какого-то другого места. Или времени. – Она помолчала и добавила: – Спроси себя. Может ли все, что говорил тебе Карадок и показывала твоя богиня, – может ли все это быть ложью?

– Нет, не может, я не верю в это, – сказала Алекс тихо.

– Тогда почему ты не вернулась к нему?

– Я… я должна позвонить Карсвел.

Женщина-призрак кивнула:

– Отличное начало.

– Кто ты? – спросила Алекс, затаив дыхание.

Андред улыбнулась и подняла правую руку ладонью вверх. Даже на полупрозрачной руке спираль, такая же, какая будет украшать руку Алекс до конца жизни, была легко различима.