Глава 25

Площадь перед Петропавловским собором встретила нас промозглым ветром и неестественным безмолвием. Камни под ногами были усеяны щебнем и пеплом, в воздухе висел запах озона, гари и чего-то неуловимо чуждого. Я чувствовал, как дрожит воздух — не от магии, нет. От горя, от усталости. От страха перед необъяснимой силой.

Государь шагал первым, выпрямившись, с лицом, на котором уже не осталось никаких эмоций. Только решимость и тень потери. Я шел за ним, весь в крови — чужой и своей, с выгоревшими эфирными каналами, пульсирующими в висках. Рядом с нами двигались двое оставшихся в живых гвардейцев. Оба были ранены, но пока стояли на ногах. Еще один — молчаливый лейтенант с пробитым плечом — поддерживал пленного Юрьевского.

Из-за угла, с криками и стуком сапог, выбежали бойцы основной группы гвардии. Их командир — высокий, крепкий полковник с пронзительными глазами и сединой в висках — первым подбежал к государю и преклонил колено.

— Ваше императорское величество! Слава богу… Прошу вас, немедленно в окружение! Здесь опасно находиться. Мы сопроводим вас к уцелевшему мосту и оттуда переправим в Зимний…

— Поздно беспокоиться, Туманов, — голос императора прозвучал глухо. — Мы уже прошли сквозь ад. Всё, что могло убить меня сегодня, уже пыталось это сделать.

Барон Туманов, шеф императорской охраны, быстро поднялся на ноги. Внимательно оглядел императора, затем бросил быстрый взгляд на меня и Юрьевского.

— А его императорское высочество…

Государь молча покачал головой. Туманов побледнел.

— О боже… — барон снял фуражку. Остальные бойцы последовали его примеру и склонили головы. — Ваше императорское величество, примите наши соболезнования…

Император лишь коротко кивнул.

— Сейчас нужно в первую очередь думать о выживших. Позаботьтесь о нашем узнике. Его безопасность — первостепенная задача, — отчеканил государь с металлом в голосе. — Отныне и до моих особых распоряжений безопасность этого человека под вашей личной ответственностью. Охраняйте его ценой собственной жизни и быстро организуйте для него тайное убежище.

— Но ваше императорское величество, вы ведь тоже в опасности…

— Целью был не я. — Император встретился со мной взглядом, и я хмуро кивнул. — Вся эта атака — попытка устранить пленника, пока он не заговорил. Кто-то из посвященных передал информацию, что именно сегодня будет допрос.

Туманов вернул фуражку на голову и козырнул.

— Сейчас же велю подготовить трансфер убежище, ваше императорское величество.

— Быстрее, Туманов.

Туманов более не задал ни одного вопроса. Лишь подал знак своим людям и принялся распределять обязанности. Юрьевского забрали под особую охрану личных гвардейцев императора. Он не сопротивлялся. Только мельком взглянул на меня, и в его взгляде не было высокомерия. Лишь страх и трепет.

Государь повернулся к Туманову:

— Светлейший князь Николаев отправится с вами и поможет с охраной узника.

— Как пожелаете, ваше императорское величество.

Я обернулся к императору.

— Ваше величество, я…

Он жестом попросил меня остановиться и шагнул ближе.

— Алексей, мы оба понимаем, что Юрьевский сейчас — основная мишень. Я должен защищать подданных, а ты — единственного свидетеля всех злодеяний, что обрушились на наши с тобой семьи. Полностью доверять я могу лишь тебе.

Государь рассудил здраво. Атака могла повториться. Если это был Толстой-Стагнис, то он не успокоится, пока не уберет свидетеля. И сейчас помешать ему мог только я. Одна беда — чтобы привести меня в полную боевую готовность, понадобится «выпить» нескольких мощных маголекарей.

— Действуй в связке с Тумановым, — тихо продолжил государь. — При любом подозрении на измену — устраняй.

— Сделаю, ваше величество.

Пока маголекари спешно оказывали нам первую помощь и пытались накачать меня эфиром, я смотрел, как выносили тело великого князя. На лицах гвардейцев застыла неподдельная боль. Женщины не прятали слёз. Даже каменные лица Туманова и его людей дрогнули.

Я отошёл в сторону, прислонился к полуразрушенной стене. Только теперь, когда дым рассеялся, стал виден масштаб разрушений. На другом конце площади всё еще клубился дым. Разбитые участки стен. Огромные воронки.

На территории крепости было минимум три зоны поражения. Центральная — каземат, где находились мы. Вторая — где-то у северного бастиона. Третья — судя по всполохам, ближе к каналу. Всюду уже работали отряды Спецкорпуса — я даже заметил среди магов знакомые лица.

— Стагнис… — прошептал я, глядя в туман. — Ты ведь знал, что я все равно доберусь до истины…

Я достал телефон. Пальцы дрожали от избытка чистого эфира, который мне передали. Я набрал номер Черкасова. Раз гудок, два, пять… Ответа не было.

— Ну же… — Я нажал снова. Мерзкий писк — и экран погас.

Аккумулятор, чтоб его! Ну как всегда, в самый неподходящий момент.

— Николаев!

Я обернулся. Со стороны уцелевшего моста к нам подходили Шереметева и глава «Четверки» Мещерский. С ними — группы магов Корпуса и сотрудники Отделения. Шереметева уже успела где-то закоптить мундир, половину лица и даже седые волосы. Мещерский, как всегда, был собран, одет с иголочки, но взгляд оставался напряженным. Да что там — он трясся от ярости. И не без оснований.

— Николаев! Что у вас тут, чёрт побери, творилось? — спросила Шереметева, глядя на воронку у каземата. — Докладывайте.

— Аномалия, ваше превосходительство, — ответил я. — Активная, полная очень зубастых тварей. Мы её закрыли, но ценой колоссальных потерь. Могу я воспользоваться вашим телефоном? Это срочно.

Шереметева уставилась на меня как на умалишенного, а я протянул руку.

— Это очень важно. Я не могу связаться с Черкасовым. Я передал ему информацию о местонахождении лаборатории по производству артефактов с аномальной энергией, и он намеревался туда отправиться с отрядом саперов и магов.

Мещерский услышал наш разговор и шагнул ближе.

— Алексей Иоаннович, группа работает. Пока от них ничего толком не слышно. Насколько мне известно, они выходили на связь полчаса назад и доложили о том, что оцепили территорию промзоны.

У меня защемило в груди от неприятного предчувствия. Черкасов — стреляный воробей… Он знал, на что идёт. Знал, какова цена ошибки. Поэтому перестраховался по полной программе — саперы, артефактники, преобразователи из Корпуса… И все же меня не покидало дурное предчувствие.

— Я хочу связаться… — начал я, но не успел договорить.

Раздался ещё один взрыв. Гулкий, протяжный. Но не здесь — далеко.

— Только не это, — прошептал я.

Я сорвался с места, взбежал по ступеням на ближайший участок стены,