прежде чем начинать, стоит лучше изучить гримуар? – предложила Бри. – А Гензель и Гретель могут пока посидеть в крипте. Здесь их никто не найдет.

– Соглашусь с Бри, – подала голос Урсула. – А если детишки ослабеют, так еще лучше – не будут кусаться, когда мы поведем их в лес!

– Мы годами изучаем гримуар, – недовольно произнесла Фелиция. – И все без толку. Считаете, за две-три ночи нам откроется какая-то тайна?

– Не откроется, – сказала Леонор. – Надо действовать смелее, а не чахнуть над старой книжкой!

Темные сестры – дилетантки, теперь Гретель в этом не сомневалась. Похоже, они гнались за колдовской силой и даже имели в своем распоряжении древнюю магическую книгу. Но им недоставало знаний, чтобы понять написанное там.

– Мы совершим ритуал этой ночью! – отрезала Фелиция. – И если кому-то не…

В этот момент за дверью раздался оглушительный грохот, как будто в часовне взорвался бочонок с порохом. От неожиданности Гретель подалась назад и тяжело села на каменную ступеньку. Часовня вздрогнула, и в зале, где совещались ведьмы, загремел мужской голос:

– Что вы здесь устроили?! Стоит оставить вас ненадолго – и уже какие-то проблемы?!

– У нас… у нас… никаких… – Голос Фелиции дрожал.

– Чего ты там блеешь? – Незнакомый голос сочился презрением.

– Мы с сестрами готовим обряд, – затараторила Бри. – Мы и раньше пытались снять печать, но вы же всё знаете… это непросто. И вот мы подумали, что человеческая кровь…

– Этих детей нельзя трогать! – перебил мужчина, и от его возгласа вздрогнули каменные стены. – Выпустить их, немедленно!

За дверью загремели ключи. Видимо, руки фрау Шварц тряслись, потому что сначала она уронила связку, а потом никак не могла попасть в скважину.

– Чего ты там возишься, быстрее! – подгонял мужчина.

– Если бы мы только знали! – бубнила Фелиция. – На первый взгляд эти милые детишки ничем не отличаются от остальных. На них ваше темное благословение, верно? Но как мы могли это знать?..

– Дай сюда. – Гретель выхватила у Гензеля саблю и спрятала под полой куртки. В следующую секунду дверь распахнулась, и Хулда зашипела:

– На выход, быстро!

Гретель не знала, радоваться ей или нет. С одной стороны, кто-то могущественный запретил ведьмам трогать ее и Гензеля. А с другой – голос, от которого то и дело начинали дрожать стены часовни, пугал до чертиков.

Брат и сестра снова очутились в мрачноватом зале. Все Темные сестры, кроме Хулды Шварц, лежали ниц, распластавшись на полу. А над ними возвышалась фигура, при виде которой Гретель едва не лишилась чувств.

– Дьявол!.. – пробормотал Гензель и, похоже, был совершенно прав.

Мускулистый торс, что сделал бы честь любому силачу, венчала козлиная голова. Уши демона прядали, розоватые ноздри трепетали, а квадратные зрачки смотрели безо всякого выражения. Мощные рога были острее любой пики. Ниже пояса существо покрывала пегая спутанная шерсть. Широкие раздвоенные копыта, изогнутые назад колени – ноги демона, как и голова, принадлежали козлу. Посреди часовни стоял персонаж древних легенд, которому место на средневековых гравюрах, а не в реальной жизни.

«Я уже встречала его, в канун Праздника Урожая», – с ужасом поняла Гретель. Тогда демон выглядел иначе – как черный козел, вставший на задние ноги. Но девочка узнала его взгляд – пугающий, леденящий, проникающий в самую душу.

Гретель не представляла, что будет дальше. Может, все это жестокий спектакль – вот сейчас кошмарное существо рассмеется и прикажет ведьмам разорвать детей на части. А может, само подденет их рогами-пиками. Вместо этого козлоногий демон сделал по направлению к замершим детям несколько шагов. Он шел медленно, словно не хотел спугнуть Гензеля и Гретель.

– Не бойтесь, вас никто не тронет, – негромко произнес он, протягивая к детям руку раскрытой ладонью вверх. – И я тоже не причиню вам вреда.

Слушая слова утешения от обитателя преисподней, Гретель чувствовала, что вот-вот сойдет с ума. Не задумываясь о том, что будет дальше, она с криком выхватила саблю и наотмашь ударила демона. Брызнула темная кровь, и Гретель увидела, как мимо ее лица летит отсеченный палец, кривой и когтистый.

Демон отдернул руку и, подняв морду к потолку, издал нечеловеческий вопль. Стены часовни задрожали, пол подпрыгнул, как во время землетрясения. С потолка посыпались мелкие камни, а секунду спустя разом раскололись стекла во всех окнах. Гретель не могла пошевелиться и лишь крепче сжимала эфес прадедушкиной сабли. Казалось, что от крика демона ее кости раскрошатся, превратятся в песок, а потом – в пыль.

– Бежим! – Гензель толкнул сестру в спину.

Существо продолжало кричать, тряся рукой, а из обрубка хлестала кровь. Ноги Гретель словно приросли к полу, но Гензель снова толкнул ее, заставляя сдвинуться с места.

– Уходим, сейчас здесь все рухнет! – закричал мальчик, увлекая сестру к выходу.

Кажется, ведьмы пришли к аналогичному выводу, потому что тоже спешили к дверям – кто бегом, кто на четвереньках.

«Я ранила настоящего демона!» Только сейчас Гретель осознала, что наделала. Он мог придушить ее, как цыпленка, но почему-то не стал. В памяти всплыли слова Фелиции: «На них ваше темное благословение, верно? Но как мы могли это знать?..»

Гензель, Гретель и кто-то из Темных сестер разом врезались в закрытые двери. Створки распахнулись, выпуская беглецов наружу. Осознав, что до сих пор сжимает клинок, перепачканный кровью демона, Гретель отшвырнула его в сторону.

Ведьмы неслись через пустырь, подальше от чудовища, с которым, похоже, были неплохо знакомы. Впереди всех бежала грузная Фелиция Руппель, придерживая длинную юбку. Из часовни все еще доносились нечеловеческие вопли, а потом вдруг что-то загремело, затрещало, и над пустырем воцарилась тишина.

Ведьмы продолжили бежать, а Гензель и Гретель остановились. Девочка не сомневалась, что, обернувшись, увидит разрушенную до основания часовню. Но нет – стены и колокольня стояли, как и прежде, а вот крыша обвалилась. Над постройкой поднималось облако пыли.

– Его придавило? – дрожащим голосом спросила Гретель.

– Он же демон, что ему сделается, – пожал плечами Гензель. – Небось сбежал в преисподнюю…

Брат и сестра двинулись через пустырь, прочь от прокля́той часовни.

– А все-таки как ты его, – усмехнулся Гензель, когда они уже шагали по Смолокурной. – Рубануть саблей демона – сестра, я тебя недооценивал!

– Не хочу говорить об этом, – поморщилась Гретель.

– И напрасно. В часовне произошло что-то странное: ведьмы собирались принести нас в жертву, но явился демон и надавал им по шеям. Так было?

– В общих чертах.

– Я бы хотел знать, с чего бы это демону из ада за нас заступаться, – сказал Гензель.

– Меня это тоже беспокоит, – проворчала Гретель.

– Я теперь как-то неловко себя чувствую. Понятия не имею, что буду говорить на ближайшей исповеди! Представь: «Святой отец, я согрешил. Не знаю, как именно, но теперь за меня