– Скажите, месье, а тот, кого забрали с собой эти люди, есть мэтр Альдервейден?

– Нет, господа, уверяю, аптекарь сумел вовремя скрыться. А тот, кого вы изволили видеть в компании сих господ, это месье Бакстон.

Улыбка человека, не разумевшего ровным счетом ничего из услышанного, воцарилась на красивом лице молодого барона.

МЕРАНЖАК

– Я понимаю, месье д'Анж, вы, очевидно, ожидали здесь увидеть нечто иное, но, увы…случилось то, что случилось. Поэтому предлагаю отправиться в мою квартиру, это не так далеко отсюда, где я угощу вас как спасителя всем наилучшим и расскажу вам, что здесь произошло, а вы, возможно, мне поведаете, чего вы ожидали от сегодняшнего вечера в этом таинственном доме.

1 аггел – злой дух, слуга Сатаны.

2 Аббадон – демон, властелин бездны.

3 (лат.) Отче наш

ГЛАВА 26 (55) «Подозрения графа де Ла Тура»

ФРАНЦИЯ. ПАРИЖ.

Граф де Ла Тур был человеком весьма недоверчивым, подозрительным и нетерпеливым. Когда стражники замка Реё, во главе с капралом ему вручили письмо, оставленное де Флери, и поведали всё, что его интересовало, графа одолели смятения. Поразмыслив, де Ла Тур обратился к де Гелю с тем, чтобы его люди задержали человека называвшегося шевалье де Флери, если тот появиться в замке.

По дороге в Париж де Ла Тур не мог избавиться от разъедавших душу тревожных рассуждений. Его донимали беспорядочные мысли, всё более отдаляя напуганного вельможу от привычных для него спокойствия и жизненных преференций, что весьма пагубно отражалось на расположении духа и самочувствии. Одолеваемый мигренью, граф, всё же, беспрестанно анализировал подозрительные обстоятельства исчезновения верного Флери, и, миновав Этамп, поймал себя на мысли, что все его расчеты и догадки строятся на недопустимости мысли о смерти шевалье. Его, даже забил озноб, невзирая на летнюю жару за окнами кареты. Избавившись от глупых заблуждений, он вдруг будто внезапно прозрел, и словно нащупав некую невидимую доселе нить, ухватившись, потянул за неё. И вот где то во мраке, скрывавшем от глаз графа истину, дрогнул клубок, сгусток запутанных мыслей, что привела в движение спасительная нить. Роящиеся во мгле домыслы приобрели весьма ясные очертания, и стройная невесомая разгадка, словно вышедшая из тумана болот лодка, заскользила по зеркальной поверхности озера. Он выпрямился, сбросил влажную повязку, покрывавшую лоб, и едва слышно произнес:

– А ведь действительно, ничего нельзя исключать…

Откинувшись на спинку голубого бархата он, прикусив губу, задумался:

– …безусловно, безусловно, всё возможно. Да трудно не согласиться с тем, что господин де Флери славный воин, более того, он зарекомендовал себя непобедимым! С того времени как этот человек служит мне, он не потерпел ни одного поражения в стычках и поединках, но с другой стороны глупо было бы не признать, что он всего лишь простой смертный. Обычный человек, который подвержен слабостям, болезням, и прочим иным неприятностям, а значит позволительно допустить – могло произойти всё, что угодно – предательство, плен, ранение, любовь, смерть наконец.

В подобных, тяжелых раздумьях граф прибыл в свой парижский особняк. Едва его изящный сапог коснулся булыжников двора, был отдан приказ, встречавшим слугам:

– Немедленно разыщите Лепелетье!

Переступив порог большой светлой комнаты, где услужливо пригнув головы, его ожидали два лакея, словно преданные дрессированные псы, граф снял шляпу, перчатки, сбросив, на руки одному из слуг, пыльный плащ, перевязь со шпагой и камзол. Другой лакей поспешил налить в хрустальный бокал вина и поставил на столик, рядом с креслом, в которое устало, опустился хозяин. Слуга, стянув с дворянина высокие, бирюзового замша ботфорты, сменил их на домашние туфли, после чего незамедлительно удалился.

Сделав несколько глотков белого шампанского, де Ла Тур развернул карту, лежащую тут же на столике, и принялся внимательно разглядывать её.

В дверь, беззвучно, словно кот, вошел долговязый человек с вытянутым лицом и впалыми щеками. Сутулая фигура мужчины, его узкие плечи на которые ниспадали редкие русые волосы, напоминала угодливый призрак, беззвучно проникший в помещение священного храма, где восседал его всемогущий повелитель – некое божество, наделенное безграничной властью, от одного вида которого худосочный фантом обретал иллюзорную благость порожденную потребностью пресмыкаться перед грубой силой. Де Ла Тур продолжал рассматривать карту, будто не замечая вошедшего. Через некоторое время, граф, не отрываясь от плана, спросил:

– Скажите, Лепелетье, что вы знаете о Флери?

Вопрос оказался вполне неожиданным, для секретаря. Он удивленно поднял брови, глаза его забегали, нитевидные, сложенные трубочкой губы вытянулись. Во время этих манипуляций Лепелетье, очевидно, собирался с мыслями. Он заложил за уши блестящие жирные волосы, наконец, заговорив:

– Ваше Сиятельство, я знаю Флери довольно давно. Человек он весьма милый, добрый католик, не филистер, не пшют, не ханжа. Вот только очень замкнутый. Даже в шумной компании, выпив изрядно вина, он предпочитал слушать других, не произнося ни слова.

Он живо реагировал на шутки, порой сам любил позабавить остротами, был весьма смешлив, реже словоохотлив, но почти все его рассказы были о чем-то постороннем, о ком-то малознакомом, с кем даже он имел мимолетные отношения. О друзьях его я никогда не слышал. Словом ничего существенного.

Выпятив нижнюю челюсть, секретарь умолк, но уже через мгновение, продолжил:

– Хотя, как-то он обмолвился, что родился и вырос где-то во Франш-Конте. Родителей не помнит, а воспитал его, толи дед, толи дядюшка, который был лихим рубакой и всему в жизни его научил. Это, пожалуй, всё, что я могу вам сообщить.

За время повествования, де Ла Тур, ни разу не взглянул на рассказчика. Он также безучастно и внимательно разглядывал карту. Воцарилась тишина. Было слышно, лишь как граф мурлычет себе под нос какую-то песенку, ни слов, ни мелодии которой было не разобрать. Наконец он удостоил взгляда секретаря.

– Вот, что, Лепелетье, вы немедленно отправитесь вот сюда.

Он ткнул пальцем в точку на карте.

– Здесь, в деревеньке Шанто, есть постоялый двор «Алебарда Принца». Там вы узнаете, что случилось после моего отъезда. Я не желаю знать, у кого и как вы соберете сведенья, но о том, что там произошло, я должен знать непременно. Возьмите с собой двоих, кого вам угодно, и отправляйтесь сейчас же.

Граф на мгновенье задумался, в его памяти вдруг возникли две сумрачные фигуры провинциальных дворян, которых он встретил в Шанто.

– А знаете, что…если же выяснится, что Флери был убит на постоялом дворе, любой ценой разузнайте имя убийцы…это наверняка тот мерзавец, что имел наглость явиться в Реё.

Последние слова де Ла Тур произнес совсем тихо, поэтому секретарь, не расслышав их, виновато улыбнулся.