Больше ничего говорить не требовалось.

— Так это ваша пасека! — воссияла я.

Лоен улыбнулся в густые белоснежные усы.

— Моя, — скромно сообщил он, — небольшая, но вполне удобная.

— Скажешь тоже, — фыркнул архимаг, — небольшая! За вторую сотню ульев перевалило. Сколько их сейчас?

— Двести тринадцать, — польщенно заулыбался русал, явив мне смешливые морщинки в уголках глаз. И добавил, повернувшись ко мне: — Тоже пчелами интересуется, только разводить их — шиш! — Оный был тут же продемонстрирован огромной ручищей. — Как я не уговариваю.

— Куда уж мне, — развел руками Рейгран, — с моими-то разъездами!

Следя за дружеской перепалкой, я волей-неволей наблюдала за герцогом. Незримые для других перемены, происшедшие с мужчиной в считаные минуты, были очень заметны. Он словно стал выше, сбросил неподъемный груз с плеч и выглядел домашним. До неприличия домашним.

Внезапно мне стало обидно. Вот он, гроза Оорска, стоит и как ни в чем не бывало рассуждает о пчелах и о неправильном меде, который они дают. А сам-то, сам…

Чтобы скрыть навернувшиеся слезы, я отвернулась. Гори щипал траву неподалеку, переругиваясь со своим черным товарищем по несчастью, Бурелом по-прежнему топорщился ветвями. Только тоннель остался как напоминание тому, что ходу туда мне нет.

— Райена! Райена, ты слышишь?

— Слышу, — в последний миг сдержавшись, чтоб не огрызнуться, отозвалась я. В самом деле они не виноваты, что на меня накатило. А что накатило? Даже мне непонятно.

— Ты готова ехать? — Это уже Лоен. Встал и аккуратно складывает свою подстилку-коврик. Я поневоле залюбовалась его одеждой.

Русал был одет в широкие голубые шаровары, подвязанные бирюзовым поясом. Зеленая рубаха навыпуск, украшенная причудливой вышивкой, была аккуратно присобрана на груди замысловатой шнуровкой. Словом, лесничим русал не выглядел вообще.

Помедлив с ответом, с действием я медлить не стала — аккуратно поднялась на ноги и застегнула куртку. Оглянулась в поисках сумок и наткнулась на взгляд архимага.

— С тобой все в порядке? — беззвучно, одними губами, спросил меня Майлс.

Пришлось кивнуть. Не объяснишь же ему то, что я сама не могу себе объяснить.

— Я готов! — торжественно заявил русал, окончательно свернув коврик в трубочку и прижав его локтем. — Можем идти.

В том, что предстоит именно идти, я не сомневалась — третьей лошади на горизонте замечено не было, как и, собственно, горизонта. Ему на замену пришел сосновый молодняк, не замеченный мною ранее.

Упаковку лошадей обратно в седла взял на себя архимаг. Наблюдая, как ловко мужчина справляется с самовозложенными на него обязанностями, я пыталась понять, что на меня нашло. Может, погода? Да нет же! Покосившись на небо, я не нашла ни малейших признаков грядущего катаклизма. Да и к женским истерикам я как-то не склонна… Чудеса да и только.

— Все! — скомандовал герцог, закрепив последнюю сумку. Словно в подтверждение его слов Гори согласно фыркнул и двинулся с места, следуя за своим черным другом.

Сосновый молодняк все тянулся и тянулся. Лоен шел впереди, насвистывая себе под нос что-то из не особо приличного юшского репертуара, а архимаг занял не особо почетное место рядом со мной. Лошади замыкали шествие, норовя на ходу щипать наиболее привлекательные травинки.

— Ты сказал, меня не пропустил Бурелом, — решилась я на вопрос четверть часа спустя.

Рейгран выплюнул длинный колосок, который обрабатывал уже несколько минут, и утвердительно кивнул.

— Да.

— Почему?

Настроение постепенно улучшалось. Резкая колющая обида, необъяснимо терзавшая меня на поляне у леса, постепенно отступала, растворяясь в тихом шелесте листвы и других более оптимистичных мыслях.

— Я и сам бы хотел это знать. — Майлс на ходу сорвал еще один колосок, подлиннее. — Причин множество. К тому же я не знаю всех его функций. — В подтверждение своих слов мужчина кивнул в сторону просвечивающего сквозь проплешины молодых ветвей Бурелома.

Я покивала, демонстрируя полнейшее понимание. А затем вновь пошла в атаку.

— И все же?

Хитрый взгляд, вскользь брошенный на меня, окончательно загнал все отрицательные эмоции куда-то далеко.

— Я уже говорил про кошку?

— Говорил, — я улыбнулась, — даже, похоже, не раз.

— Жаль. — Рейгран притворно жалобно вздохнул, но все-таки смягчился. — Приедем обратно — поговоришь с Несс. Она должна знать.

— Я ей, судя по всему, не особо нравлюсь, — нехотя призналась я. На удивление, Майлс развеселился еще больше.

— Не поверишь, но я тоже. Тот факт, что она приняла тебя спокойно, уже много значит.

Объяснение вышло заковыристым и непонятным. Но что есть, то есть.

Сосны-подростки постепенно сменились соснами-детками, и затем, в самом конце — совсем малышами. Я с каким-то странным умилением смотрела на салатовые хохолки и боролась с желанием спросить у архимага, не растеряло ли силу действие пыльцы — уж больно странной была моя реакция на окружающий мир.

Лоен, с первых шагов занявший почетное место во главе нашего странного шествия, внезапно остановился.

— Посмотрите, какая красота, — умильно вздохнул он, — ну ведь сердце поет! Душа радуется!

Повинуясь указующему жесту, я оглядела открывшуюся нам картину. Действительно загляденье — узкая тропка спускалась в низину, заросшую зеленым клевером. Узкая речушка, пересекающая поле наискосок, утопала в соцветиях клевера и желтой жимолости. Голубая лошадь, склонив изящную голову на изящной шее, неторопливо паслась на лугу.

Стоп. Голубая лошадь?

Я встряхнула головой и еще раз взглянула на редкий экземпляр живности.

Хрупкое полупрозрачное тело. Длинный густой хвост. Тонкие, нервно подрагивающие ноздри. Эта лошадь заняла бы почетное место даже в королевской конюшне. Если бы не цвет, конечно.

— О, вы еще вместе? — ожил архимаг. Словно не удержавшись, он сбежал по тропе вниз, забыв про своего питомца. Черный красавец обиженно ткнулся мне в плечо носом.

— Красавица моя. Отрада моя! — воскликнул русал, ловко перехватывая поводья рейграновского коня. — Сколько лет вместе — уже жить без нее не могу!

Я прочистила горло:

— Кто это?

Голубое недоразумение, словно услышав мои слова, вытянуло шею и заржало. Гори отозвался в ответ. Я ревниво дернула повод.

— Так кельпи же, — пояснил мне Лоен, — помощница моя. У меня же территория — во! — Он обвел огромной ручищей поле и половину леса. — Сам в жисть не объеду!

— И что, часто объезжать приходится? — Любопытство девичье уступило место вполне шкурному интересу.