— Лэм, рад вас видеть. Очень надеялся, что вы приедете сюда,чтобы встретить самолет. Это прекрасно, Лэм.

Мне хотелось увидеться с вами, но, простите, я забываю охороших манерах. Миссис Кул, позвольте представить вам лейтенанта Пеллингэма изполиции Нового Орлеана.

Лейтенант, а это Дональд Лэм.

Мы обменялись рукопожатиями. Хейлу, похоже, нравилась егороль церемониймейстера.

— Лейтенант Пеллингэм — эксперт по баллистике. Он выполняетбольшую часть работы для департамента полиции Нового Орлеана. Он привез с собойэтот револьвер, Лэм. Я рассказал ему, что вы были со мной, когда мы обнаружилиэто оружие и обсуждали, следует ли нам сразу обратиться в полицию илиподождать, пока вы сделаете запрос в Лос-Анджелес, чтобы побольше узнать обубийстве Крейга.

Хейл со значением посмотрел на меня, будто пытаясь дать мнепонять, что эта вступительная речь должна подсказать мне, какой версиипридерживаться, и предупредить противоречивые заявления.

Я кивнул лейтенанту Пеллингэму и сказал:

— Я уже беседовал с сержантом Рондлером здесь, в управлении.

— Но вы не говорили ему о револьвере? — спросил Хейл.

Я сделал вид, что удивлен.

— О револьвере? Конечно нет. Как мне казалось, моя задачазаключается в том, чтобы расследовать убийство и затем, если окажется, что онобыло совершено с помощью оружия 38-го калибра, которое не было найдено,связаться с вами, а вы должны были уведомить полицию.

— Правильно, — подтвердил Хейл, одобрительно улыбаясь. —Именно так я и считал. Но, — продолжил он, — вы ведь были со мной, когда яобнаружил револьвер в том секретере. Лейтенант Пеллингэм интересуется этим. Емунужны подтверждающие показания.

Я повернулся к лейтенанту.

— Мистер Хейл осматривал секретер. Там были какие-то бумаги,которые явно завалились за ящик. Когда мы начали их извлекать, обнаружилиревольвер.

— Вы, конечно, опознаете этот револьвер? — спросил лейтенантПеллингэм.

— Это был револьвер 38-го калибра, вороненой стали. Неуверен, какой он был системы…

— Это не важно. Меня интересует, можете ли выидентифицировать револьвер, который находился там.

Я посмотрел на него открытым взглядом.

— Ну конечно, могу сказать в общих чертах, что это заревольвер.

— Но вы не можете утверждать, что револьвер, которые привезя, тот самый?

— Конечно, ни один из нас не записал его серийного номера, —сказал я, минуту поколебавшись. — Мы просто увидели этот револьвер в секретереи положили его назад, туда, где обнаружили, и, если Хейл говорит, что это тосамое оружие, мне этого достаточно.

— Конечно, это тот самый револьвер, — подтвердил Хейл. —Могу вас на этот счет заверить.

— Нам нужно, чтобы кто-то заверил в этом суд, — заметил Пеллингэм.

— Ну, мы можем сделать это, — сказал Хейл доверительно.

— Если револьвер у вас с собой, — предложил я, — может быть,я могу сейчас его опознать. И если я его опознаю, мне кажется, было бы неплохонацарапать на нем мои инициалы.

— Прекрасная мысль, — одобрил Пеллингэм.

И в таком случае, когда вы будете выступать в суде вкачестве свидетелей, вам не нужно будет рассказывать кому-либо, когда этиинициалы были нацарапаны. Вы понимаете?

— Не уверен.

— Районный прокурор просто скажет: «Мистер Лэм, я покажу вамревольвер, на котором нацарапаны инициалы „Д.Л.“. Скажите, кто нацарапал этиинициалы, если вам это известно?» Вы скажете: «Это сделал я».

Тогда районный прокурор спросит: «Зачем вы это сделали?», авы ответите: «Чтобы мог опознать его». Тогда районный прокурор спросит: «Этотот револьвер, который вы видели в секретере в квартире в Новом Орлеане?» и такдалее, и так далее…

— Понятно, — сказал я.

— Прекрасно, — подтвердил Хейл. — Мы оба нацарапаем там своиинициалы.

Пеллингэм отвел нас в угол зала ожидания.

— Мы сделаем это прямо сейчас, потому что я немедленноотправлюсь в полицейское управление. Там я произведу несколько проверочныхвыстрелов и сравню их данные с данными выстрелов, произведенных той роковойпулей, которой был убит Крейг.

Мы увидели, как он поставил кожаный саквояж себе на колени,открыл его и вынул небольшую деревянную коробку. Лейтенант сдвинул с коробкикрышку. Внутри привязанный к дну коробки шнурками, пропущенными через отверстияв дереве, лежал револьвер 38-го калибра, который агентство выдало мне месяцназад.

Хейл постучал по нему и выразительно произнес:

— Вот оно, то оружие, которое лежало в секретере.

Готов поставить один к десяти, что это тот револьвер,которым был убит Крейг.

— Нацарапайте на нем ваши инициалы, — сказал Пеллингэм ипротянул Хейлу нож.

Хейл нацарапал свои инициалы на резиновой поверхностирукоятки револьвера. Пеллингэм передал револьвер мне. Я внимательно осмотрелего.

— Я думаю, это тот самый револьвер. Конечно, я не записалего серийный номер, но насколько могу сказать…

Хейл перебил меня:

— Ну, Лэм, конечно, это тот револьвер. Вы же знаете.

— Я думаю, что да. Он похож…

— Вот тут, — указал Пеллингэм, — поставьте ваши инициалы. —Он передал мне нож.

Берта переводила взгл??д с револьвера на меня. Лицо еевыражало напряженное внимание. Хейл расплылся в улыбке.

Пеллингэм подытожил:

— Ну вот. Вы опознали револьвер. Не надо будет большевозвращаться к опознанию, и никакой шустрый адвокат не сможет запутать вас,когда дело дойдет до перекрестного допроса.

Голос из громкоговорителя произнес: «Телеграмма длялейтенанта Пеллингэма из Нового Орлеана. Обратитесь в билетную кассу».

Пеллингэм извинился, закрыл свой саквояж и подошел к окошкукассы.

— Рад, что вы опознали револьвер, Лэм, — сказал Хейл. —Конечно, нужно было списать номер серии, когда мы его впервые обнаружили.

В разговор вступила Берта.

— Я удивлена, что ты не подумал об этом, Дональд.

Хейл рассмеялся.

— Он очень мудрая сова, миссис Кул, но даже сова можетиногда что-то проморгать. Но это единственный промах, который он совершил…

— Совы не моргают, — прервала его Берта, сурово глядя наменя.