– Искать Призму через светоч, как и раньше.

– Это не давало никаких результатов! – повысил голос Эйрин.

– Других вариантов нет, – покачал головой я и отступил.

Прости, Юля, я пытался. Честно пытался.

Глава 21

– Тише, мьена Юлия, это я, – шепнул герцог, – я разбудил вас импульсом. Пройдёмте со мной.

Он увлёк меня в уборную, где мы в такой час были одни. Он без лишних слов начал расчерчивать пол, а я лишь нахмурилась.

– Что вы делаете?

– На вашей руке татуировка – нанесённая магически, хотя не несёт в себе никакой ценности – на такую хорошо накладывать какие-то заклинания, потому они и существуют. Хочу провести обратный стирающий ритуал, который избавит вас от этого атрибута.

Я понимала. Ведь если с руки Лейарда пропадёт татуировка, то и с моей по логике должна. Хотя Яр говорил, что она бы в любом случае растворилась при переходе из одного мира в другой.

– Значит, Яру… то есть его величеству удалось развестись.

В уборной было темно – лишь один тусклый светильник под потолком освещал пространство, поэтому мне плохо было видно истинное выражение лица Эйрина, но показалось, что его плечи поникли, а затем мужчина признался:

– Не совсем… Теания умерла. Связь развеялась.

Я открыла рот, да так и не нашлась, что сказать. Слова соболезнования? Вряд ли и Эйрин, и Лейард по-настоящему скорбят по императрице. Задать вопросы? Их было слишком много, я не могла выбрать один, но все они звучали до ужасного глупо. Поэтому я просто молча наблюдала, как его светлость проводит ритуал.

Начертив символы, он поставил меня в центр круга, а затем начал шептать какие-то слова. Я заметила тень на подоконнике и едва не охнула – там сидела горгулья! Она чуть заметно кивнула Эйрину, будто давая молчаливое согласие на ритуал, но полыхающих красным глаз с нас не сводила. Защита замка? Так вот как выглядят настоящие плетения! Да-а-а, на милого мультяшного лягуха они были мало похожи!

Я почувствовала боль, а после татуировка на моей руке развеялась. Герцог отступил и начал стирать следы ритуала – убирать какие-то камни и стирать следы воска на полу. Горгулья ушла, видимо, выполнив свой долг.

– Что теперь будет? – спросила я. – Лейард ведь что-нибудь придумает?

Эйрин поджал губы.

– Не знаю, Юлия. Если бы я мог, я бы сам принял его участь на себя, но мои предки имели слишком мало общей крови с императорским родом, потому моя жертва будет бессмысленна.

Я прикрыла глаза.

– Вы желаете отправиться в свой мир сейчас или позже? На самом деле я ослушался приказа его величества – он сказал забрать вас и доставить к порталу, а этот ритуал – моя личная инициатива, просто… Юлия, – неожиданно горячо произнёс Эйрин и подался вперёд, сверкнув тёмным взглядом, – умоляю вас остаться ещё. Вы, ваше присутствие в этом мире не позволит его величество опустить руки, он будет продолжать искать выход, но без вас… боюсь, он потеряет надежду. А мы и так на грани этого.

– Я останусь, – уверенно кивнула я, на глазах выступили слёзы. – Останусь.

– Тогда встретимся в день Воздвижения, я приду за вами с заходом солнца.

Герцог растворился в сумраке. Я же дала волю слезам, благо уже находилась в уборной, где через четверть часа смогла умыться прохладной водой и отправиться спать.

Следующие два дня прошли как в тумане. Я не помню, что я ела, что пила. Не помню, что мне говорили, запоминая лишь тревожные известия. Мир был нестабилен. Магия была нестабильна. Людей всё чаще забрасывало неведомыми порталами в опасные места, нескольких даже растерзали дикие магические животные, которые совсем теряли разум, забегая в людские селения, где не только находили свою погибель, но и уносили жизни селян. Всё это было так ужасно! А я ничего не могла сделать, совершенно ничего.

А следующим утром, в день, наступления которого ждали все четыре года, по Аверладу и Санморину прокатилась ужасная весть – Лунная призма пропала.

Сказать, что это было подобно взрыву гранаты, ничего не сказать. Люди ходили словно контуженные. То тут, то там поговаривали о том, что император принесёт себя в жертву. Я должна была радоваться, ведь сегодня попаду домой, увижу сестёр, но вместо этого хотелось рыдать навзрыд от несправедливости и горя.

Все эти мысли сопровождали меня до ужина. Я ничего не ела, лишь цедила воду, думая об этой несправедливости. Виноваты ведь во всём боги! Или же нет? Или они всего лишь делятся своей магией, как добродушные самаритяне? Но ведь мой мир не умер без магии, хорошо живём, в жертву никого не приносим, по крайней мере, в цивилизованных странах.

А после мне в голову пришла сумасшедшая, практически нереальная мысль. Я незаметно спрятала нож в рукав и дождалась окончания ужина, чтобы вместе со всеми пойти молиться. Зал был огромный, с высоким куполом – располагался на третьем этаже, увенчанный восьмью открытыми башнями с винтовыми лестницами – туда подниматься послушницам было запрещено, лишь монахини могли молиться перед небом, разметая свои молитвы по ветру, прямиком в уши богов.

Когда час молитв прошёл, я спряталась за колонной, дождавшись, пока все послушницы покинут зал, а после пробралась в одну из башен. Преодолев порядка семидесяти ступеней, я наконец поднялась наверх. Посередине была установлена скульптура Каяна с весами в руках – на одной чаше лежала светящаяся белым Луна, на другой – жёлтое Солнце, но в итоге они уравновешивали друг друга. Это было единственное освещение, не считая багряного света заката. Шумно выдохнув, я села на колени и достала нож. Тот выпал, гулко стукнувшись о каменный пол, а я прикусила губу и подняла взгляд на скульптуру.

– Уважаемый бог, если ты действительно существуешь… Наверное, моя жертва будет несоизмеримой, но это самое дорогое, что у меня есть, – прошептала я и дрожащими руками взяла нож, – это моя память о матери.

Нож скользнул по волосам. Резать было тяжело, но я натянула пряди и проходила по ним лезвием раз за разом, а волосы падали на каменный пол. Их было много, они были длинными – как минимум, метровые. Но я резала их без сожаления, искренне надеясь, что моя жертва поможет. А если нет… что ж, всё равно не жалко, я хотя бы попыталась.

И вот, когда волосы стали настолько короткими, что даже уши едва прикрывали, я опустила нож и подняла руки вверх.

– Боги, молю, помогите Лейарду найти Призму… Сделайте так, чтобы ему не пришлось жертвовать собой. Примите