Оказавшись на улице, Арина снова попыталась дозвониться Волкову. Телефон показывал критически низкий уровень заряда, а Волков так и не ответил. Арина чертыхнулась, достала из пачки последнюю сигарету, закурила. Телефон мурлыкнул на прощание и отключился. А у нее, дуры такой, не было с собой зарядного. И даже если бы было, где б она его подключила? Все, совершенно все шло не так, Арина не имела никакой возможности хоть как-то повлиять на ход вещей. Она терялась в догадках и немыслимых предположениях, блуждала в темноте, как слепой котенок. А вокруг гибли люди…

Сигарета догорела до самого фильтра, когда из темноты выступила Марго. Арине не нужно было слов, хватило одного лишь взгляда, чтобы понять.

– Мы опоздали, да?

Марго кивнула, переложила черепушку из одной руки в другую.

– Ксения мертва. Там столько крови… столько… – Марго всхлипнула. – Хорошо, что ты не пошла.

– Откуда кровь? Как ее… – Арина не договорила. На самом деле она не желала знать, как умерла Ксения.

– Там был такой специальный топорик для рубки мяса. Понимаешь? И вот этим топориком ей…

– Руку?..

– Да. Тюк – и нет руки, а крови море.

– Но ведь от этого нельзя умереть. То есть я хочу сказать, что она могла наложить жгут, как-то попытаться остановить кровотечение, вызвать «Скорую» в конце концов.

– Ксения не сделала ничего из этого. – Марго тряхнула головой. – Мне кажется, она была не в себе, под кайфом. Там стоял этот ее чай. И улыбка у нее… Арина, ты бы видела, какая это улыбка…

– Я догадываюсь. Как у Флоры. Она тоже улыбалась.

– Да. – Марго качнулась, словно от ветра. – Их убивают, а они даже не пытаются спастись. И улыбаются. Что это такое, Арина?

– Я не знаю. – Она загасила сигарету. – Как же нам действовать дальше, как предупредить Саломею, если у меня нет ни ее адреса, ни телефона?

– Она могла остановиться на Ксении. Сегодня, я имею в виду. Она ведь уже старая, ей должно быть тяжело… убивать.

– Ты сама говорила, что каждая смерть дает новые силы, а Анук уже на финишной прямой.

– На финишной прямой она окажется, когда доберется до тебя. Ты – ее главный приз.

– Почему?

– Потому что ты истинная. Самая сильная из нас. Вишенка на праздничном торте.

– Она ведь уже не раз могла меня убить.

– Это не так просто. То есть убить она тебя могла бы, но вот переварить… Образно выражаясь. Чтобы справиться с твоей силой, она сама должна быть в отличной форме. А ты, связанная по рукам и ногам, сейчас лежишь в подвале. Ты никуда не денешься. По крайней мере, она так считает.

– Значит, Анук попытается убить Саломею.

– Если уже не сделала это.

– И мы не знаем, где Саломея живет.

– Но знаем, где находится дом Анук. – Марго посмотрела на нее многозначительно: – Поехали.

– И что мы станем делать, если Анук окажется дома?

– Как-нибудь ее нейтрализуем.

– Да, – Арина усмехнулась. – Очень продуманный план.

– А если Анук дома не окажется, мы осмотримся. Может, найдем какую-нибудь записную книжку с адресами или номерами телефонов. В любом случае выбор у нас невелик.

За их спинами раздался короткий автомобильный гудок. Таксист устал ждать.

* * *

Арина вышла из машины сразу, как только они въехали на территорию поселка.

– Все, дальше сама, – водитель зевнул. – Или кого-то другого вызови. А я уже свою смену отпахал. – Он бросил на Арину неодобрительный взгляд. – Катаются, понимаешь ли, туда-сюда, словно заняться больше нечем.

Она не стала ни возражать, ни спорить, побоялась привлекать ненужное внимание. Молча расплатилась, вышла из машины, краем глаза успев заметить, как Марго тюкнула водителя Марусиной черепушкой по лысине. Тот, вздрогнув, испуганно оглянулся. Мертвое стало чуть менее мертвым, научилось контактировать с живым.

– Зачем ты? – спросила Арина, когда габаритные огни такси исчезли в темноте.

– А чего он? – Марго пожала плечами. – Бросил двух беззащитных девушек на ночной дороге. Хам!

– Двух? Беззащитных? – Арина хмыкнула, дернула вверх молнию на ветровке. От протекающей где-то поблизости реки тянуло холодом и сыростью. Из темноты вынырнул Блэк.

– Явился – не запылился! – Марго посмотрела на пса со смесью неодобрения и опаски. – Где ты шлялся весь день?

Блэк даже голову в ее сторону не повернул, и Марго обиженно фыркнула. Ну точно как кошка!

– Пойдем. – Арина погладила пса по голове, кончики пальцев привычно закололо.

Блэк тихо рыкнул и снова растворился в темноте.

– Какой-то он у тебя невоспитанный, – сказала Марго обиженно. – При жизни, наверное, был таким же?

– Нормальным он был. И после смерти им остался.

– А чего он к тебе так привязан? Ты его спасла, что ли?

– Нет. Не получилось.

– Но попытка была засчитана.

– Наверное. – Арина проверила карманы, все ли на месте. – Пойдем уже, Марго, времени совсем не осталось.

Дом Анук встретил их тишиной и темными окнами. Если Блэк и был где-то поблизости, то на глаза не показывался.

– Ну что, действуем по отработанной схеме? – Марго уперла в бока кулаки. – Я иду в разведку.

– Она тебя почует.

– Пусть лучше меня. Я призрак, гуляю, где захочу. Что с меня взять, с неупокоенной?

– А она не может тебе навредить? – спросила Арина.

– Если бы могла, то уже навредила бы, когда опоила тебя своим зельем. Нет, на это ее сил не хватит. Все, я пошла!

Марго исчезла, а Арина так и осталась перед закрытой калиткой. Время словно замерло, из-за забора не доносилось ни звука, дом казался необитаемым, но Арина понимала, это ничего не значит. Зло может прятаться где угодно, под любой личиной. Из-за туч выглянула луна, залила двор тусклым белым светом, добавила уверенности. Арина осторожно толкнула калитку, и та поддалась, распахнулась, чуть слышно скрипнув смазанными петлями.

– Да куда ж ты поперед батьки в пекло? – Марго она сначала услышала и только потом увидела. Гадалка стояла по ту сторону забора и, сощурившись, разглядывала луну.

– Ну что? – спросила Арина шепотом.

– Ничего. То есть никого. Дом пустой, я обыскала его от чердака до подвала. Анук тут нет.

От сердца отлегло, но тут же сделалось стыдно. Конечно, морально она готовилась к смертельному бою с силами зла, однако от мысли, что тот переносится, кажется, даже дышать стало легче. Вот такая Арина храбрая ведьма…

– И дом, кстати, тоже не заперт. Торопилась старуха.