срастаемся с Фьором, как наш огонь переплетается столь тесно, что уже не разобрать, где чьё пламя. Нестерпимо хотелось скинуть с себя красивое и в то же время жутко надоевшее платье, сорвать с новоиспечённого мужа рубашку и прочее и…

— Благословенны истинные! — воскликнул Лазарус после чего буйство магии стало затихать.

Видимо, здесь это финальная фраза обряда. Мужем и женой официально не объявляют, а вот так провозглашают. Интересненько!

— Можете отправляться в спальню, пользуйтесь тем, что я сейчас добрый, — устало выдохнул архимаг после того, как магия улеглась. — Так уж и быть, подожду ваших объяснений до завтра.

Я только и смогла, что хихикнуть, а потом и вовсе охнула, потому что меня подняли и понесли. Причём не из храма, а вглубь, где, оказывается, имелась брачная спальня с такой огромной кроватью, что мама не горюй! От одного её вида стало невыносимо жарко, мне даже показалось, что платье уже начало тлеть и вот-вот вспыхнет. Ой, а это не кажется, действительно запахло палёным…

— Потерпи, милая, ещё чуть-чуть, — Фьор говорил таким низким, таким волнующим голосом, что ни о каком терпении речи и быть не могло.

Я всё-таки вспыхнула и тут же испугалась: вдруг у меня тоже волосы сгорят, как у Фердинанда? Как-то не улыбается ходить лысой. Да и кровать жалко, вон она какая роскошная. Наверняка удобная, а если мы её подожжём, то где тогда будем любить друг друга? Не на полу же…

— Не бойся, в этом храме мы ничего не сможем повредить, сколь бы сильны ни были, — поспешил успокоить меня Фьор, сам при этом тоже вспыхнул.

Миг, и мы теперь оба обнажены, волосы при этом, слава Богу, не пострадали — я проверила. А потом стало как-то не до них. Его губы требовательно накрыли мой рот, спина коснулась шёлковой прохлады простыни, которой оказалось не страшно наше пламя.

Ох, эти сильные и в то же время заботливые руки! Такие большие, такие горячие…

Его пронзительный, полный страсти взгляд, от которого горишь ещё сильнее, хотя куда больше?

Его напор, которому я рада, который распаляет, зажигает звёзды в моих глазах.

— Девочка моя! — простонал он, когда я взорвалась от невыносимого удовольствия.

— Твоя! — прохрипела я, дрожа, словно пробежала стометровку на скорость. — А ты мой!

— Твой! — воскликнул он и тоже взорвался.

Тогда-то нас и накрыло такой волной жара, по сравнению с которой все, что было до того — просто детский лепет. Костерок для туристов, который не идёт ни в какое сравнение с необузданной стихией. Мощной, сметающей всё на своём пути, даже страшновато стало, но уже не просто за волосы — за жизнь.

Зря, как оказалось.

Огонь никак не навредил нам, да и кровать осталась целой. Фьор был прав — это особое место, которому даже такое буйство не страшно. Фух, вот и славно! Не хотелось бы отвечать за разрушение храма по независящим от меня причинам. Как в том фильме про Шурика: «Что, и часовню развалил тоже я?»[1].

[1] Цитата из фильма «Кавказская пленница».

Глава 28. Кто украл Фердинанда?

Фьор

Первое брачное утро встретило меня интересной вестью: Фердинанд исчез. Учитывая, в каком он пребывал состоянии после вчерашнего допроса, не совсем понятно, где он взял силы на побег. Скорее всего, ему помогли, вопрос: кто? Учитывая, что мы взяли его соратников на месте, получается, там были не все.

С огромным сожалением мне пришлось покинуть свою жену, чтобы заняться этим вопросом вплотную. Тело ломило, ему совершенно не хотелось вылезать из-под одеяла и куда-то идти. Оно жаждало продолжения брачной ночи, но дело есть дело. Пламя тоже возмущалось, пылало в груди так сильно, что порой мне было трудно его контролировать.

Но самое удивительное было не это, а то, что я чувствовал: наш огонь действительно стал общим и очень мощным. Более того, в тот момент, когда я разозлился на охранников, прошляпивших исчезновение короля, Виолетта, похоже, почувствовала это и… оттянула часть огня на себя. Не знаю, что она сделала с излишками, но факт остаётся фактом — это сработало!

Первым обнаружить место нахождения Фердинанда попытался Варетрос.

— Этот засранец укрылся от своей стихии! — Он выглядел обескураженным, и было от чего. Архимаг водной стихии и не смог найти своего ученика! — Либо он умер, либо стремится к этому, потому что жить без связи со своей силой — сами знаете, чем чревато.

— Жаль, всех некромантов перебили, не к кому теперь обратиться, чтобы узнать наверняка. — С другой стороны, вряд ли бы они согласились нам помочь.

Скорее наоборот.

Правда, стоит уточнить, что в отличие от своего ученика, которого я развеял в пыль, Арахнус физически ещё дышал, но это ненадолго. Лазарус хорошо над ним поработал.

— Знаешь, буквально вчера я поймал себя на ощущении, что стоит ждать возвращения Кэрвина, — неожиданно выдал Бореос.

Странно, он ведь с воздухом дело имеет, а не с некромантией. Или ему это нашептали ветра?

— Думаешь, стоит вновь попробовать поискать его через родственную кровь?

— Почему бы и нет? Но сначала всё-таки Фердинанд.

С этим трудно было поспорить.

Впрочем, и этот вид поиска не дал результата, но я даже не удивился. Всё же Ферд впустил в себя чуждую его истинной природе тьму, она многое в нём изменила. Конечно, Вартерос его прочистил, но от того кровь ещё больше разбавилась.

И всё-таки я никак не мог понять, как он умудрился сбежать и так качественно спрятаться? Даже если ему помогали, это всё равно не так-то просто. Что характерно, никаких посторонних следов не найдено. Даже малейших эманаций магии, с помощью которой он выбрался. Если только…

— Мойшта! — позвал я хозяйника, предварительно уйдя ото всех в пустую комнату.

По идее после брачного ритуала я теперь могу его видеть и слышать. Он сам говорил об этом Виолетте.

— Приветствую тебя, муж хозяйки! — раздался довольно низкий голос.

Я оглянулся, чтобы узреть весьма необычное существо. Да, я видел его на картинке в одной из старых книг