Однако, от того, что мне не хотелось возвращаться на кухню, гость сам не уйдет. И не исчезнет.

- Ты справляешься со всем? – первый вопрос Тимура.

Он уже поглощал ужин, который я готовила для нас с Ульяной. Никак не ожидала, что день встречи с Черновым настанет сегодня – вовсе бы не открыла ему дверь.

Прикрываю дверь за собой, на кухне мы остаемся одни.

- Зачем ты приехал, Тимур? – мой шепот разносится по небольшой кухне, на которой Тимур выглядит уж больно большим.

И его сила, отражающаяся в руках, широкой спине, шее, мускулистой груди – все это пугает меня, наводя на нехорошие мысли. Так зачем же он приехал?

Отмечаю про себя его стиль одежды. Офисный человек? А как же бои? А, кажется Альберт говорил мне по телефону о том, что Тимур поменял образ своей жизни, но я тогда даже не слушала его.

Все, где присутствовало имя Тимура, пролетало мимо меня.

Барьер.

- Увидеть Ульяну. Тебя.

Молчим. Не мешаю ему ужинать, у самой аппетита нет. Сколько лет прошло с тех событий? Больше трех лет…

Тимур допивает чай.

- Что ж, тебе пора. Уже темнеет.

- Мы поговорим.

- Разговор будет долгим, и что же, ты поедешь в Москву на ночь глядя? – я исподлобья посмотрела на него, не скрывая того, что все это мне не нравится.

- Поеду, - сдержанно ответил Тимур, не разрывая зрительный контакт.

- Нет, разговор того не стоит.

- Да, Вика.

- Нет, Тимур. Уезжай сейчас же. Не хватало, чтобы ночью ты нашел неприятности на свою голову…

- А ты волнуешься?

- Еще чего… - усмехнулась.

- Ненавидишь меня?

Хотела ответить утвердительно, но язык не повернулся. Я запнулась и подняла взгляд на мужчину, который перевернул всю мою жизнь вверх дном.

Во мне все так остыло, что едва ли ненависть – это то, что я сейчас испытываю. После изнасилований – да, ненавидела. Первые месяцы беременности – ненавидела. Затем поняла, что своей ненавистью я делаю хуже только своему ребенку, что зарождается внутри меня, и я заглушила эту ненависть. Не сразу и не вся, но постепенно она сошла на нет, а теперь же прошло столько лет, что я и забыла, как она – эта самая ненависть – пахнет.

- Тебе тут родители кое-что передали. Твои родители.

После этих слов Тимур приносит из прихожей много пакетов. В одном из них лежит фотоальбом, а в записке к нему приложено: «Для Ульяны от дедушки с бабушкой». Большой фотоальбом, не такой, как сейчас в современности делают. Сдерживая свой порыв обнять эту вещь, я настороженно смотрю на Тимура.

- Что ты делал у моих родителей?

- В гости заезжал. Чай попили, поговорили, и я уехал. Было бы неплохо съездить к ним втроем, как считаешь?

- Втроем? Ты ничего не путаешь, Тимур? Впрочем, хватит об этом. За окном темнеет, а у тебя впереди несколько часов дороги.

Вглядываюсь в его черты лица, отыскивая в них ожидание того, что я предложу остаться. Но не нахожу. Он принимает реальность, встает из-за стола и направляется в прихожую.

Сейчас лето, дороги не заметены снегом, а это значит, что он благополучно доберется до столицы.

- Там подарки кое-какие. Для вас. Буду рад, если ты их откроешь, а не выбросишь, - тихо проговаривает он.

Наблюдаю за тем, как он собирается.

- Не нужно больше приезжать. Нас ничего не связывает.

- Ты права. Нас ничего не связывает, ведь несколько недель назад Андрей совершил самоубийство в психиатрической больнице, в которую он был заключен.

Дрожь пробирает мое тело, а жалость забирает все мои мысли. Какие все-таки женщины - непонятные существа… Этот человек сделал мне больно, он мог меня убить, а мне просто жаль, что он завершил свою жизнь вот так и в таком месте…

- Это правда? – встречаюсь с Тимуром взглядом, - почему Альберт мне не сказал?

- Я решил сам сообщить тебе. Если не веришь, позвони моему отцу.

- Верю, - вздох, - как твои родители теперь? – становится их жаль.

- Андрей мне не родной, Вика. Ты наверняка уже это знаешь.

- Разве это повод для равнодушия? – восклицаю я.

Тимур хмурится, а его губы находятся в напряжении.

- То, что он сделал с тобой, для меня это есть повод для равнодушия.

- А то, что со мной сделал ты?!

В следующую секунду меня пронзает порывом ветра – Тимур оказывается непозволительно близко ко мне и с такой же молниеносной силой он хватает меня и прижимает к стене своим телом. Все происходит за считанные доли секунды, и я успеваю вскрикнуть лишь в последний момент.

- Тихо… ты разбудишь Ульяну.

- Отпусти меня, - мой голос ощутимо охрип от страха.

Мне хочется спрятаться. Убежать отсюда. Я боюсь его и того, что он может со мной сделать. Мной овладевает паника, и я смотрю на Тимура снизу вверх подобно тому, как смотрит бедный беззащитный кролик на удава.

Паника.

Холод.

Липкий страх овладевает мною.

- Тише, успокойся. Подумай. Разве я продолжаю делать что-то кроме того, что просто удерживаю тебя на месте?

Учащенно дышу, не в силах произнести что-либо.

- Я давал тебе срок, чтобы ты привыкла ко мне. Видимо, расстояние – это неправильный метод лечения от прошлых страхов…

- Разве они – страхи – прошлые?.. – хрипло.

- …поэтому теперь я буду приезжать сюда настолько часто, насколько смогу, и тебе придется привыкнуть к моему присутствию…

- Словно ты имеешь на это право!.. – шепот сбивается к чертям.

- …потому что я люблю тебя, Вика. Я хочу быть рядом с тобой, а прошлое… его не исправить, как бы мне того ни хотелось. Мне очень жаль, что я хотел отомстить брату тем же оружием. Я был глуп. Я был одержим той, которую сейчас я ненавижу, потому что все эти годы ее призрак отравлял мне жизнь. Андрей не смог отделаться от нее, от этого призрака, а я смог. Для меня нет ничего дороже, чем ты и твоя принцесса, твоя маленькая копия. Хватит бегать, Вика.

Дыхание приходит в норму, но его близость сводит меня с ума, потому что я так отвыкла… отвыкла от него и всего, что было связано с этим мужчиной.

- Я ничего не делаю. Посмотри, я просто нахожусь рядом, держу тебя за руку и говорю с тобой.

Поглаживания его пальцев по моей руке, на удивление, успокаивали. Он действительно больше ничего не делает.

- Та девушка… - не могу произнести ее имени, запинаюсь.

- Что такое? – Тимур хмурится, но мягко выпускает меня из объятий.