— Это опасно.

— Почему опасно? — не понимала я. — Мы же в Барселоне? Ты реально думаешь, что Стрелец такой поехавший, что караулил меня все эти месяцы и теперь поехал за нами в Испанию?

— Какой Стрелец? — нахмурился Вадим. — А! При чем тут Стрелец?

— Что значит — при чем? — медленно спросила я. — Разве не из-за него ты меня держишь взаперти?

Вадим не ответил, застегивая запонки и молча глядя куда-то в окно.

— Вадим!

Я подождала ответа, но он пошел за пиджаком, вернулся, стал его надевать. Молча.

Мне вдруг перестало хватать воздуха.

— Вадим, — я старалась оставаться спокойной. — Давай ты мне прямо сейчас расскажешь, кто такой Стрелец. Все, что знаешь.

Он мог спросить «А то что?» — и было бы много чего. Но он покосился на мое лицо и нехотя, но все же ответил:

— Нечего рассказывать. Обычный сетевой дебил. Прошаренный, практически на уровне наших спецов. Но у них ресурсов было больше. Как только его нашли и припугнули — сразу ушел в тину и не квакает.

— А Маша? — Я очень хорошо поняла выражение «опустились руки». У меня буклет просто выпал из пальцев. Потому что…

— Она вообще не при чем. Слила ему твой номер, и на этом ее участие закончилось.

— Погоди! — я еще цеплялась за старую картину мира. — А тот человек у подъезда? В капюшоне?!

— С чего ты вообще взяла, что это он? — Вадим разговаривал со мной, стоя вполоборота и не глядя в глаза. И все поправлял и поправлял рукава и галстук.

— Но он же… — я потрясла головой. Действительно. Просто стоял человек. Мало ли, что совпало со звонком? — Не он?..

— Нет. Твой Стрелец инвалид-колясочник. Дома сидит целыми днями. Злобный и умный. А теперь еще и боится.

То есть я просто испугалась, слишком сильно испугалась. Особенно на фоне историй про закатать в асфальт от Вадима. А он…

— А ты мне не рассказал?!

— Ты рвалась на работу, как еще тебя удержать?

— Соврать?!

Я вдохнула, выдохнула. Так. Перестать орать для начала, а то вообще ничего не узнаю.

— Я не врал.

— Ты просто не договаривал! Но умолчание — тоже ложь.

Вадим дернул рукав сильнее, чуть не оторвав манжету.

— Ян, давай поговорим спокойно.

У меня тряслись губы. Я даже положила на них пальцы, чтобы проверить, что мне не кажется. Черт, черт, черт… Разве так можно? Разве так можно — со мной?

— Мы этим и занимаемся. Я спокойно интересуюсь, почему ты лишил меня информации и запер в квартире, хотя нужды в этом не было.

— Уже говорили. Мне было страшно тебя потерять. Я боялся. И сейчас боюсь.

Он бросил терзать рукав и сел на кровать. Положил ладонь мне на ногу, но так и не повернулся.

— Ты сделал ровно то, что повысило шансы меня потерять до невероятных высот.

— Ян, не бесись, — Вадим погладил меня по ноге, словно успокаивая бешеную лошадь. Странно, вроде у меня не было привычки пинаться. — Ты можешь понять, что я это сделал не со зла? Я хотел, чтобы у тебя было все, что захочешь. Вообще все.

— Кроме свободы?

— Блин, да при чем тут свобода! — он стиснул пальцы так, что мне стало больно. — Я же не запирал тебя всерьез!

— Именно это и делал!

— Ну перестань. Что ты ведешь себя как ребенок. Ты ведь могла выйти из башни? Или ходить по ней? Ты могла поехать, куда угодно, если говорила мне. Поехала же в аэропорт? Не драматизируй, Ян. Это было маленькое недопонимание.

Я закрыла глаза. Слезы жглись где-то под веками.

— Серьезно. Ну чего тебе не хватало? Вот скажи? Ты же не хотела действительно вырваться, чтобы на форумах идиотам объяснять в двадцатый раз как зарегистрироваться? Вот и скажи мне — что ты такого хотела, чего не могла?

— Работать, — если говорить коротко, будет незаметно, что я уже почти плачу.

— На форумах? В Инстаграме лайки ставить? Ты же фигней у меня занималась, прости уж. Чего ты по жизни хочешь? Я все тебе устрою.

Я промолчала. Он, конечно, был прав. Но никто не возьмет меня в крутую компанию на должность мечты вот так, с улицы. Сначала форумы, потом уже остальное. И как мне, прикажете, добираться до остального?

— Ян… — Вадим повернулся, и я поразилась тому, какая мука была написана у него на лице. — Ты ведь веришь мне?

— Уже не очень.

— Ян, не дури. Мы же идеально друг другу подходим. Мы же любим друг друга. Что еще надо? Ян, я хочу от тебя детей.

Десятерых? Я все-таки всхлипнула.

— Янушка… — он придвинулся, взял меня за руку и потянул к себе, заставив уткнуться в рубашку, как тогда, когда я подумала, что Стрелец… черт, все равно больно от его вранья!

— Что?

— Янушка… Давай заведем ребенка, а? Вот прямо сейчас и начнем? Представляешь, какой он будет — красивый как я и умный как ты? Или даже двоих — второй красивый как ты и умный как я. Тяжело ему будет, конечно. Пусть будет девочка… Давай?

Он покачивал меня в руках, словно убаюкивал этими словами.

— Вадим… — самое худшее, что я ему верила сейчас. — Вадим, ты же не ребенка хочешь. Ты хочешь меня покрепче привязать.

— Ты и так ко мне привязана, чудо мое, — он погладил меня по голове. — Ведь мы же вместе, правда?

— Не знаю. Не уверена. Ты не рассказываешь мне важные вещи. Зато требуешь все больше.

— Чего я такого особенного от тебя требую, ну что ты говоришь? — возмутился он.

— Измениться! Стать такой, как жены твоих друзей.

— Разве я заставлял тебя? Разве ты не сама выбрала быть со мной? Это накладывает определенные обязательства, правда. Но ничего непосильного.

Что я могла ему ответить?

— Прости! — он посмотрел на часы, потом на свою заплаканную рубашку, отстранил меня и застегнул пиджак. — Мне правда надо бежать. Только не уходи, пожалуйста. Вернемся — договорим!

И дверь номера захлопнулась за ним.

Почему вчера было так все хорошо, а сегодня все так плохо?

Каждый из нас в глубине души надеялся, что вечером, когда мы встретимся, мы найдем какую-то волшебную тему для разговора, которая все перевернет.

Но все волшебные темы уже были исчерпаны: мы уже признались друг другу в любви, он уже попросил меня родить ребенка. Больше чудо-клея человечество не изобрело.

Он вернулся за три часа до самолета и сразу сказал собираться. В такси мы молчали — было страшно начинать. В зале ожидания тоже молчали — там были люди. Среди них наверняка те, кто знал русский, и ругаться у них на глазах не хотелось.