Вечерело.

Однако Большой кремлевский дворец, из которого вышел король, все еще напоминал гудящий улей. Несмотря на поздний час работы в нем никто не отменял. Просто сменилась смена и опустели леса со стороны улицы, ибо ночная смена вела только внутренние работы.

Спустившись со ступенек крыльца Иоанн вышел на площадь перед дворцом. Ее за прошлый год сумели сформировать и замостить. То есть, сделать достаточно крепкую подушку из известково-песчаной смеси и покрыть брусчаткой из клинкерного кирпича. Для начала. Позже король планировал замостить ее более благородным камнем.

Но и теперь эта не очень просторная, но приятная глазу площадь выступала в качестве центра главного архитектурного ансамбля державы. С одной его стороны высилась могучая колокольня с аркой, ведущей в Успенский собор. С другой — Большой кремлевский дворец. С третьей — Белые палаты. С четвертой — триумфальная арка.

Причем Белые палаты, которые должны были вместить все ныне действующие и перспективные приказы, уже в целом были построены. Это трехэтажное кирпичное здание с высокой покатой крышей, крытой черепицей, нуждалось только в отделке. По сути своей оно представляло собой два параллельных вытянутых особняка с перемычками на торцах и внутренним двором.

А вот триумфальная же арка торчала из земли едва на метр-полтора. Просто потому что до нее по осени не успели добраться и теперь для продолжения работ ждали тепла. Слишком уж массивное основание под нее требовалось. Она ведь не маленькая и очень тяжелаявыходила, будучи монолитной и высокой.

Довольно интересным был тот момент, что эта триумфальная арка, Троицкие ворота и арка под колокольней Успенского собора составляли одну линию, ориентированную строго с запада на восток. Ну или с востока на запад, тут как кому удобнее мерить.

Центральный архитектурный ансамбль московского кремля занимал едва ли десятую часть общего пространства за мощными крепостными стенами столичной цитадели. Кроме них здесь имелись и Красная палата, и собор Архангела Михаила, и Золотой форт, и казармы, и конюшня, и арсенал и прочее.

В Красной палате все было оборудовано для больших собраний. Она хоть и имела высоту трехэтажного дома, но реальный этаж имела один. С одной его стороны — президиум. С другой — амфитеатр с многими уровнями сидений и столов. Что позволяло зданию вмещать порядка двух тысяч делегатов, будучи довольно компактным по занимаемой площади. А грамотное их размещение и хорошая акустика помещения давали возможность выступать в этой палате без всякого рода средств усилений голоса. Просто громко говоря.

Собор Архангела Михаила, как и Успенский, также полностью перестроился. В отличие от главного кафедрального храма королевства эта церковь занимала достаточно маленькую площадь. Но имела семь уровней подвала. Крепкого такого и добротного подвала с хорошей гидроизоляцией и системой помп для откачки воды.

Кроме того, в подземных помещениях использовалась система принудительной вентиляции. Сквозь храм до самого дна шла керамическая труба, сверху выходящая над крышей. На нее был надет специальный флюгер, отворачивающий г-образный воздуховод против ветра. Ветер создавал пониженное давление у среза воздуховода, что позволяло достаточно интенсивно выкачивать воздух из подвальных помещений, замещая его свежим, поступающим с поверхности. То есть, обеспечивало подвалам прекрасную вентиляцию и сухость.

Этот собор был задуман королем как королевская усыпальница. Сверху — ничего особенного. Обычная крестово-купольная церковь с чрезвычайно вытянутым барабаном и шатром вместо купола. Легким и высоким. Небольшое внутреннее пространство делалось скорее для частных нужд. Сюда члены королевской фамилии могли прийти, дабы помянуть предков. Здесь же должно было отпевать августейших покойников перед погребением. Да и вообще — в собор Архангела Михаила не пускали всех желающих. Потому как он выступал интимной, личной церковь[1].

Довольно интересным местом был Золотой форт. Грубо говоря — это место являлось хранилищем государственной казны, личных средств Государя и его особо ценных вещей. Именно здесь должны находиться королевские регалии, к примеру.

Как и собор Архангела Михаила этот форт очень глубоко уходил под землю. Под него вырыли глубокий котлован. Укрепили его стены. А потом соорудили девять подземных этажей с мощными арочными перекрытиями, позволяющими держать большие тяжести.

В центре этой «башни наоборот» находился грузовой лифт с ручным приводом. Кто желал его поднять или опустить — вращал ручку лебедки. В одиночку этого не сделать, потому что лебедок имелось четыре штуки. Система вентиляции и откачки воды у Золотого форта была такой же, как и у Архангельского собора.

Над землей же высилось небольшое трехэтажное здание с толстенными стенами. В нем размещалась охрана и небольшой персонал, ведущий учет материальных средств и осуществляющий их движение. Причем все было спроектировано таким образом, что в случае чего, форт могла эффективно оборонять даже дюжина бойцов. Сначала на верхних этажах, которые, в принципе, можно было разбить тяжелой артиллерией. А потом и на нижних, куда более защищенных. Благо, что внутри имелся колодец и довольно приличные запасы непортящегося продовольствия.

И таких интересных зданий хватало.

А вот усадьбы аристократов, вместе с жильцами, с территории кремля вывели. Потому что кремль теперь являлся и считался укрепленной резиденцией короля. И только короля. Хуже того — режимным объектом.

После тех беспорядков, что последовали после покушения на Иоанна в храме, он сделал нужные выводы. До паспортного режима, понятное дело, не дошел. Но случайных людей на территории крепости больше не было. Вообще. А гарнизон кремля состоял теперь из адептов Сердца и только из них. И к маю 1482 года их число уже достигло тысячи. В них, как и прежде, брали только из простолюдинов с строжайшим запретом потомкам до пятого колена поступать в адепты Сердца. Дабы пресечь семейственность и сохранить здоровую конкуренцию при отборе кандидатов.

Верстали их по новым правилам в шестнадцать лет. И после пятнадцати лет службы отправляли на пенсию, наделяя приличным наделом земли, крупной суммой выходного пособия и ежемесячной пожизненной пенсией, позволяющей безбедно жить.

Условия просто великолепные. Ведь это было реальным шансом для простых людей вырваться из того болота, в котором они сидели.

Престижная служба, за время которой ты получал приличное образование и связи. Так что «выпускники» эти имели самые радужные перспективы «на гражданке». Особенно в связи с тем, что у них, даже после выхода на пенсию, оставалась право прямого обращения к королю с просьбой. А значит и возможность решить какой-нибудь вопрос «на земле» с применением главного «тяжеловеса» государства.

Для купцов да промышленников этот «перк» выглядела настолько заманчивым инструментом, что они были готовы отрывать бывших адептов Сердца с руками. Для Государя же это право выступало как еще один канал связи «с реальностью». Чтобы не