– Но только сам ты останешься заложником до того времени, когда я полностью получу свой гонорар.

– Кто же тогда с тобой расплатится? – спросил мужчина, слегка пошевелившись.

– Сиди тихо! – рявкнул Карина. – Будешь дергаться – пристрелю!

– Руки затекли, – мужчина поморщился от боли, – так кто же будет с тобой расплачиваться?

– Только не рассказывай мне, что ты – одинокий ковбой! – Карина повысила голос. – Только что ты разговаривал по телефону со своим напарником. Вот он и принесет деньги…

– Ничего не получится, – возразил старик, – никто, кроме меня, к моим деньгам не имеет доступа. Только я могу их получить. Давай договоримся там: я согласен на твою цифру, пусть будет еще один ноль, но только ты меня сейчас отпустишь. Мы договоримся о новом порядке связи, и ты получишь свои деньги завтра, конечно, в том случае, если сейчас ты выполнишь заказ, получишь всю сумму на тех условиях, которые сама посчитаешь удобными…

Карина с подозрением посмотрела на старого хитреца. Ее удивило то, как легко он согласился на десятикратное увеличение гонорара – огромная сумма нисколько не испугала заказчика. Но еще больше Карину удивило, как многословно и неубедительно он говорит.

Казалось бы, его положение не способствует разговорчивости – он сидит на грязном и холодном полу лестничной площадки, с руками, скрученными за спиной, и пистолетом, направленным в голову, и при этом говорит, говорит, говорит…

Тут Карина услышала на лестнице у себя за спиной едва слышный шорох. В долю секунды она поняла, что старик просто отвлекал ее своими разговорами, заговаривал ей зубы, чтобы она не услышала, как сзади приближается его напарник. Она хотела развернуться и выстрелить на звук, но у нее уже не было в запасе нужной для этого доли секунды: за спиной раздался негромкий хлопок, и пуля тридцать второго калибра из пистолета с глушителем вошла ей в затылок, ослепительной вспышкой в развороченном мозгу оборвав молодую жизнь и успешную профессиональную карьеру.

Карина ничком рухнула на связанного седовласого мужчину. Он отбросил ее тело резким движением плеча и подождал, пока его напарница, высокая спортивная женщина с убранными под темный берет длинными рыжими волосами, разрезала веревки на его руках и помогла подняться на ноги.

После этого он посмотрел на труп Карины, который лежал на боку, как будто девушка внезапно заснула на грязном бетонном полу, и сказал с циничной усмешкой:

– Ну и кто же из нас любитель, а кто профессионал?

«Я», – подумала его рыжая напарница, но вслух ничего не сказала.

Вслух она спросила:

– Что будем теперь делать? – бросив при этом выразительный взгляд на труп возле своих ног.

Петр Ильич подошел к окну, выглянул в него и сказал:

– Теперь мы будем ждать. Если Александра придет в квартиру Березкина, работаем по прежнему плану, за тем исключением, что убить ее придется тебе.

Предупредив возможные возражения своей рыжей подруги, он сказал:

– Естественно, ты получишь предназначавшийся ей гонорар, – он ткнул носком ботинка тело Карины и повернулся к окну, чтобы не пропустить появления объекта.

На лестничной площадке наступила тишина. Время ползло чудовищно медленно, и рыжая женщина постепенно начала накаляться.

– Чего мы ждем! – проговорила он сквозь зубы. – Александра наверняка не придет.

– Если она не придет, – спокойно ответил Петр Ильич, – задействуем второй вариант плана, но мы должны подождать еще двадцать минут, до конца названного ей срока. Учись ждать, дорогая, ждать и сохранять хладнокровие, а то в самый решающий момент у тебя дрогнет рука.

Рыжая обиженно замолчала, и на лестнице снова наступила тишина.

Прошло еще около получаса, и только тогда мужчина решительно сказал:

– Александра не придет. Вместо нее используем вот эту, – он показал на Карину. – Сходи к моей машине, принеси оттуда большую клетчатую сумку.

Рыжая послушно спустилась по лестнице и через пять минут вернулась с огромной клетчатой сумкой, из числа тех, с какими челноки летают за товарами в Турцию или Польшу. Вдвоем с Петром Ильичем они уложили в сумку тело Карины, застегнули молнию и оттащили тяжелую сумку вниз по лестнице.

На улице было безлюдно, и они, никого не встретив, донесли тело до нужной квартиры. Петр Ильич открыл дверь отмычкой, сумку втащили внутрь и мертвую Карину уложили на полу в комнате в такой позе, как будто именно здесь ее настиг роковой выстрел. Затем Петр Ильич тщательно протер пистолет, из которого была убита Карина, чтобы на нем не осталось никаких отпечатков пальцев и, осторожно держа его за ствол рукой в тонкой перчатке, нанес на его рукоятку отпечатки Березкина, которые заблаговременно снял с дверцы его автомашины. Подготовленный пистолет он засунул под диванную подушку.

После всех этих манипуляций Петр Ильич снял телефонную трубку и набрал номер Березкина. Услышав в трубке голос Алексея Игоревича, он включил диктофонную запись.

На этой пленке был записан голос неулыбчивого московского покровителя Березкина, который коротко и решительно приказал Алексею Игоревичу немедленно приехать в известное тому место.

Петр Ильич уже несколько месяцев прослушивал служебный телефон Березкина и сумел записать нужный разговор. Как только голос на пленке замолчал, Петр Ильич нажал на кнопку отбоя и сделал еще один телефонный звонок.

Получив приказ своего московского покровителя явиться на конспиративную квартиру, где обычно проходили их встречи, Березкин вздохнул с облегчением.

Если бы покровитель хотел сдать его, бросить на растерзание своре врагов, он просто забыл бы сейчас о его существовании, вычеркнул телефонный номер Березкина из своей записной книжки. Если он приехал из Москвы и хочет встретиться – значит, он собирается помочь Алексею Игоревичу. Значит, он в нем по-прежнему нуждается.

Березкин оделся, сухо сообщил секретарше, что уехал в Мариинский дворец, и отправился без шофера, на личной машине, на Седьмую Советскую улицу.

Поднявшись на пятый этаж, открыл дверь своим ключом и вошел в квартиру. Его встретила тишина, но Березкин не удивился: московский покровитель часто заставлял себя ждать, предварительно заезжая по каким-нибудь другим важным делам.

Повесив на вешалку плащ и пригладив перед зеркалом волосы, Березкин вошел в комнату… и в ужасе остановился на пороге.

На ковре лежала незнакомая молодая женщина. Мертвая женщина.

Березкин похолодел. Что это может значить? Московский покровитель убил кого-то и решил сделать его, Березкина, козлом отпущения?

Алексей Игоревич бросился к дверям, чтобы скорее убежать из этой квартиры, потом вспомнил о своем плаще, сорвал его с вешалки… и когда он уже схватился за ручку двери, дверной звонок требовательно и резко зазвонил.

– Кто? – вскрикнул Березкин в панике.