В Николаевском зале Зимнего дворца в Высочайшем присутствии был отслужен молебен о даровании Благоверному Государю Императору и Российскому Христолюбивому воинству победы над врагами. Затем Николай II обратился к присутствующим со следующими словами: "Со спокойствием и достоинством встретила Наша Великая Матушка-Русь известие об объявлении Нам войны. Убеждён, что с таким же чувством спокойствия мы доведём войну, какая бы она ни была, до конца. Я здесь торжественно заявляю, что не заключу мира до тех пор, пока последний неприятельский воин не уйдёт с земли Нашей". Государь повторил слова императора Александра I, сказанные им при вторжении армии Наполеона в 1812 г., подчеркнув, таким образом, освободительный характер начавшейся войны. После чтения манифеста император Николай II вышел на балкон Зимнего дворца. Собравшаяся на Дворцовой площади многотысячная толпа при виде Государя опустилась на колени. Над площадью раздались величественные звуки русского гимна "Боже, Царя храни!".

Патриотическая стихия охватила русский народ. Толпы с национальными знамёнами вышли на улицы Петербурга, Москвы, Тулы, Киева, Одессы, Ростова, Харькова, Томска. Всеобщее воодушевление вынуждены были признать даже враги существующего строя. Так, трудовик А. Ф. Керенский вспоминал: "Народ в 1914 году воспринял войну с Германией как свою собственную. Народ понял, что судьба России поставлена на карту"3. Керенский подчёркивал, что это была "вторая война за национальное выживание (первая была в 1812 году)". Поэтому официальное название, Вторая Отечественная война, было безоговорочно воспринято народным сознанием.

Начавшаяся война по своим масштабам, развитию вооружений, методов ведения и кровопролитности не имела аналогов в мировой истории. Можно с уверенностью утверждать, что все участники Первой мировой войны не были к ней психологически готовы. Хваленая германская армия, несмотря на весь свой профессионализм и высокие личные качества солдат и офицеров, проявила себя, особенно в области стратегического планирования, далеко не с лучшей стороны. План Шлиффена, на котором базировалась вся германская военная доктрина, рухнул в первые же месяцы, показав свою полную несостоятельность. Кайзеровские стратеги: Пауль фон Гинденбург, Гельмут фон Мольтке (младший), Эрих Людендорф, Август фон Макензен — явили себя хотя и способными, но при этом достаточно шаблонно мыслящими военачальниками, которые не смогли одержать ни одной решающей стратегической победы ни на Западном, ни на Восточном фронтах. Незаслуженно воспетый немцами пресловутый Танненберг, был всего лишь успехом их над одной русской армией. Да, он не позволил русским войскам овладеть Восточной Пруссией, но ведь речь шла об отчаянной обороне немцев на своей территории, а не о победоносном их походе в глубь России! К этому надо добавить, что благодаря Танненбергу германским войскам не удалось вывести из войны Францию, что привело к крушению всего германского стратегического плана войны и предопределило поражение рейха. Довольно сомнительная победа!

Что же касается русской армии, то, по существу, она с августа 1914 г. и до марта 1917 г. не потерпела ни одного стратегического поражения, и, наоборот, противнику за этот период на Восточном фронте не удалось достигнуть ни одной из поставленных им стратегических задач. В 1914 г. германское и австро-венгерское командования ставили своей целью разбить русские войска в Галиции, окружить их под Лодзью, взять Варшаву. Ни одна из этих задач им не была решена. Галицийская битва привела к крушению австро-венгерской армии, освобождению старинного города Львова, столицы Червонной Руси. Варшаво-Ивангордская и Лодзинская операции обратили в бегство армии самих Гинденбурга и Макензена, которые считались непобедимыми. В начале кампании 1915 г. русские войска успешно перешли Карпаты, была взята мощная крепость австрийцев Перемышль, считавшаяся противником неприступной. В плен было взято свыше 116 тыс. солдат и офицеров противника, это больше, чем Красная армия захватила в Сталинградском сражении. Даже кровавое отступление русских войск весны-лета 1915 г., вызванное катастрофической нехваткой тяжёлых снарядов, не привело ни к их окружению, ни тем более к уничтожению, а ведь именно это планировало германское командование. Несмотря на большие потери, результатом весенне-летней кампании 1915 г. для России стало оставление Царства Польского и г. Вильно. Уже к декабрю 1915 г. фронт стабилизировался, и немецкая армия до крушения Российской империи не смогла провести на Русском фронте ни одного крупного наступления! Большое морально-нравственное и организаторское значение имело принятие императором Николаем II верховного главнокомандования. Со сменой верховного командования и появлении во главе русского воинства Государя, армия остановилась и стала отражать германские атаки, фронт выровнялся и застыл. Между тем снабжение русской армии боеприпасами и провиантом начало улучшаться, кризис начинал преодолеваться. Обращаясь к войскам 25 декабря 1915 г., император Николай II писал: "Глубокая вера в Господа и единодушное желание всех истинно русских людей сломить и изгнать врага из пределов России, дают мне твёрдую уверенность спокойно взирать на будущее"4.

На Кавказском фронте в 1915-1916 гг. русские войска одержали блестящие победы под Сарыкамышем и Эрзерумом, освободив от османских войск всю Западную Армению. Взятие Эрзерума подействовало настолько деморализующе на турецкую армию, что больше никаких крупных наступлений на Кавказском фронте она предпринять не смогла. Русские войска овладели городами Трапезундом и Эринджаном.

По указанию царя осенью 1915 г. был создан авторитетный орган, — Эвакуационная комиссия при особом совещании по обороне, который возглавил работу по эвакуации предприятий и учреждений из прифронтовых районов. Её возглавил председатель Государственной думы камергер М. В. Родзянко5. Одновременно стала формироваться законодательная база, обеспечивающая проведение мероприятий по эвакуации6. Началась предварительная разработка планов эвакуации отдельных районов и промышленных центров7. Из Петрограда был вывезен Охтинский завод взрывчатых веществ8. Россия была фактически единственной страной, которая проводила подобную эвакуацию заводов и предприятий. Именно эвакуационный опыт Первой мировой войны привёл к осознанию необходимости заблаговременной эвакуационной подготовки, что сказалось во время Великой Отечественной войны.

К моменту начала весенне-летней кампании 1916 г. русская военная промышленность совершила большой скачок. У. Черчилль писал: "Мало эпизодов Великой войны более поразительных, нежели воскрешение, перевооружение и возобновлённое гигантское усилие России в 1916 году"9. На 1917 г. было намечено строительство 37 новых заводов, производство винтовок возросло в 3 раза, орудий в 8 раз, количество боеприпасов в 5 раз. Численность армии была увеличена на 1,4 млн человек10. Генерал Головин указывает, что в 1916 г. началось "соответственное потребностям поступление патронов"11. Россия обошла в производстве пушек Францию и Британию12. Особенно много внимания уделялось ликвидации "снарядного голода". К 1917 г. Россия стала производить девять миллионов снарядов в год. (Большевики наследовали запас снарядов в 18 млн.)13 Правительство широко поддерживало инициативы промышленников по выпуску снарядов. Производились заказы вооружения и за границей14. Немецкий генерал Э. Людендорф писал, что "Сражения 1916 года на Востоке обнаружили весьма значительное повышение технических военных средств, проявившееся особенно в обилии снарядов. Россия частично перенесла свою промышленность в Донецкий каменный бассейн и значительно развила её. Россия приступила к особенно обширным новым формированиям. Она оставила в своих дивизиях только 12 батальонов, а в батареях — по 6 орудий; из излишних 4 батальонов и 7, и 8 орудий каждой батареи она сформировала новые дивизии. Такое переформирование значительно увеличило её силы"15.