войны не увидел. 15 июля 1904 года он был убит в Петербурге бомбой, брошенной террористом Егором Созоновым.

Я пересказываю общепринятый взгляд на Русско-японскую войну. Вполне возможно, что военные историки видят ее несколько иначе. Для нас важнее другое… Когда началась война, царица была уже беременной. Родители с тревогой ждали: неужели родится пятая девочка! Двор наполнялся сплетнями и пересудами. Если бы родилась пятая дочь, радости противникам Александры Федоровны не было бы границ!

Эта атмосфера тревоги в связи с будущими родами не могла не влиять на настроение Николая II при всем его известном самообладании. Это был уже тот случай, когда внутренняя семейная жизнь не помогала ему справляться с внешними заботами, а, напротив, еще и увеличивала эти заботы тревогой за будущее семьи, а вместе с ней и всей России. Ведь мальчика ждали не только в царской семье, но и во всей огромной стране.

Всё не так

КБ: Вы передергиваете и чисто «по-мужски» пытаетесь возложить на женщину ответственность за то, за что она отвечать не могла! При чем тут Русско-японская война? Хотя… Можно в чем угодно обвинять Александру Федоровну – в провинциальных вкусах, в неумении поставить себя во Дворе и прочих слабостях, но во время этой войны она повела себя очень достойно и уж точно не посрамила своего мужа. Софья Буксгевден пишет:

”Императрица Александра Феодоровна сразу же приступила к активной работе. В то время как вдовствующая императрица возглавила Красный Крест, ее невестка организовала в Эрмитаже особую мастерскую, или склад, предназначенный для того, чтобы комплектовать санитарные поезда, снабдив их теплой одеждой для воюющих солдат и медикаментами. Красный Крест не мог удовлетворить все запросы военных госпиталей, поскольку его запасы в Сибири были очень невелики. Императрица отправляла на фронт теплую одежду, а на Рождество выслала в войска тысячи подарков, многие из которых были сделаны и ее руками. В мастерской работали сотни женщин из всех слоев общества. Здесь с радостью принимали всех желающих, так что огромные комнаты были переполнены. Каждый день императрица посещала свой склад. Двери, ведущие в Эрмитаж из Зимнего дворца, отворялись, и императрица проходила внутрь, сопровождаемая слугой, несшим ее работу. Она заходила во все комнаты, заговаривала то с одним, то с другим человеком, присаживалась сначала к одному столу, затем к другому, беседуя с самыми простыми из своих работниц, и лишь затем приступала к своим ежедневным обязанностям.

Все это она делала, будучи беременной. Да такой супругой любой император мог бы гордиться!

ПБ: Вы правы. Но я и не говорил, что Александра Федоровна была в чем-то виновата. Во всяком случае – в это время. Просто опять все обстоятельства складывались не в ее пользу.

Кто в России знал о ее благотворительной деятельности во время войны? Только солдаты, получавшие помощь из столицы, где были и подарки, сшитые и связанные ее собственной рукой. Но весь русский народ не этого от нее ждал. Он ждал НАСЛЕДНИКА. И вину за его отсутствие возлагал на царицу. Это же «Сказка о Царе Салтане»! Ткачиха с поварихой благодарности не получат. Ни от царя, ни от народа. Слава достанется той, кто «к исходу сентября» царю «родит богатыря».

Богатырь

ПБ: Но вот богатырь родился!

Дневник Николая:

”30-го июля. Пятница. Незабвенный великий для нас день, в кот<орый> так явно посетила нас милость Божья. В 1¼ дня у Аликс родился сын, кот<орого> при молитве нарекли Алексеем. Все произошло замечательно скоро – для меня, по крайней мере. Утром побывал, как всегда, у Мама́, затем принял доклад Коковцова (Владимир Николаевич Коковцов – в то время министр финансов. – П. Б.) и раненого при Вафангоу арт<иллерийского> офицера Клепикова и пошел к Аликс, чтобы завтракать. Она уже была наверху, и полчаса спустя произошло это счастливое событие. Нет слов, чтобы уметь достаточно благодарить Бога за ниспосланное нам утешение в эту годину трудных испытаний!

Рано счастливый отец благодарил Бога! Хотя все отмечали, что мальчик действительно родился богатырем – крупный, красивый и на вид совершенно здоровый. Но почему-то во время его крещения в часовне Большого Петергофского дворца родители страшно боялись, что несшая его на руках княгиня Голицына поскользнется и уронит младенца. Поэтому она надела специальные башмаки на каучуковой подошве. И еще боялись, что престарелый священник Янышев уронит его в купель. Потому что в обоих случаях, как писала затем баронесса Софья Буксгевден, «последствия будут самые ужасные».

КБ: Понимаю вашу черную иронию, но не разделяю ее.

ПБ: Да какая уж тут ирония! Тут только, как писал Борис Пастернак, «достать чернил и плакать». «Наследник цесаревич был красивый синеглазый мальчик, – пишет биограф царской семьи Роберт Масси, – с золотистыми кудрями, которые впоследствии потемнели и выпрямились. С самого младенчества это был жизнерадостный, полный энергии ребенок, и родители никогда не упускали возможности похвастаться им. Когда наследнику было всего лишь несколько месяцев, государь, встретив А. А. Мосолова, начальника канцелярии Министерства Двора, сказал:

– Вы, кажется, еще не видели цесаревича во всей его красоте? Пойдемте, я вам его покажу.

“Мы вошли, – вспоминал Мосолов, – наследник полоскался в ванночке. Мальчика вынули из ванночки и, без всяких затруднений, обтерли. Тогда царь снял с ребенка простыню, поставил ножками на руку, другой держа его подмышками, и показал мне его во весь рост. Действительно это был чудно сложенный ребенок”. На следующий день государь сказал императрице:

– А мы вчера с Мосоловым делали смотрины цесаревичу».

Но беда в том, что этот чудный долгожданный ребенок был обречен. «Проклятие Викторианского рода», поразившее не одну европейскую королевскую семью, настигло и Россию…

КБ: Ах, вот для чего вы с таким упоением в течение всего разговора нагнетали обстановку! Чтобы поставить бедного маленького мальчика в середину сцены и высветить прожектором со словами: «Вот оно, проклятие Викторианского рода». Просила бабушка королева Виктория: не ходи, Алиса, в Россию! Но Ники так настаивал, вот и получай! Что за глупости? Рождение мальчика, больного гемофилией, у матери, которая является носителем гена болезни, ровно пятьдесят на пятьдесят. Либо – да, либо – нет. Родился бы здоровый ребенок – что бы мы сейчас обсуждали? Не было бы проклятия «викторианской крови», придумали бы другое?

Вот родился здоровый сын Алексей у Петра I. Никакой гемофилии или чего-то подобного. Его убили до вступления на престол. Родился здоровый цесаревич Александр у императора Павла I, а наследников не оставил. Родился здоровый наследник у Александра II – Николай Александрович. Умер от туберкулеза мозга, не успев жениться. Это чье проклятие?

Проклятый ген

КБ: С другой стороны – откуда у самой королевы Виктории появился «проклятый ген»? Науке