страдания Алексею Николаевичу доставляли кровоизлияния в области суставов. Проникая в суставную сумку лодыжки, колена или локтя, кровь сдавливала нервы, что причиняло ребенку невыносимую боль. Иногда причина травмы была понятна, иногда и нет. Но и в том, и в другом случае, проснувшись утром, мальчик жаловался: «Мама, я сегодня не могу ходить» или «Мама, у меня рука в локте не сгибается». Вначале, когда рука или нога еще сгибались и объем суставной сумки был достаточно велик, боль была терпимой. Но по мере того, как она заполнялась кровью, боль усиливалась. Морфий всегда был под рукой, но, поскольку применение его вызвало бы опасную устойчивую привычку, инъекции не делались. Единственным спасением был обморок.

Проникнув в область суставной сумки, кровь начинала разрушать кость, хрящи, мышечную ткань. Как следствие, рука или нога деформировалась. Лучшим средством помочь беде были упражнения и массаж, но при этом возникала опасность повторного кровоизлияния. Вот почему при лечении неизменно использовался целый набор тяжелых, изготовленных из металла ортопедических устройств. В сочетании с горячими грязевыми ваннами, они применялись для исправления деформаций. Само собой, больному приходилось неделями лежать в постели.

Вот с чем столкнулись несчастные родители, как только Алексей стал подрастать и активно самостоятельно двигаться, как и положено ребенку. Вы сказали, с этим можно научиться жить. Можно! Вероятно, можно и в аду научиться жить. Но проблема в том, что с этим адом имела дело семья, глава которой должен был одновременно управлять огромным государством.

И здесь надо обозначить, если угодно, основную тему нашей книги. Понимаете, если бы Николай был, допустим, просто одним из великих князей, а Александра одной из великих княгинь… Тогда – о чем разговор? Ну, беда! Но с ней можно жить. Но болезнь цесаревича становится бедой для всей России. Именно эта болезнь привела в царский дом Григория Распутина…

Глава девятая

Распутин, Вырубова и другие

Божий человек

ПБ: Когда впервые в царской семье появляется Григорий Распутин?

КБ: Первое упоминание о «человеке Божием» из Тобольской губернии в дневнике Николая датировано 1 ноября 1905 года. Хотя сближение Распутина с императорской семьей происходит несколькими годами позже – в 1907 году.

”1-го ноября 1905. Вторник.

Холодный ветреный день. От берега замерзло до конца нашего канала и ровной полосой в обе стороны. Был очень занят все утро…

В 4 часа поехали на Сергиевку. Пили чай с Милицей и Станой. Познакомились с человеком Божиим – Григорием из Тобольской губ<ернии>.

Царская семья в это время находилась на летней «даче» в Петергофе, которую принято называть Александрией. От нее до имения герцогов Лейхтенбергских – усадьбы «Сергиевка», столь часто упоминаемой в дневнике Николая в этот период, – совсем недалеко. Все это район нынешнего Петергофа. Милица и Стана – две сестры, черногорские принцессы: Милица и Анастасия Николаевны, о которых я упоминала в предыдущем диалоге в связи с Mr Philippe. Обе сестры в это время дружны с императрицей. Одна из них, Стана, томилась в несчастном браке с герцогом Георгием Лейхтенбергским, который по матери, великой княгине Марии Николаевне, дочери императора Николая I, приходился дядей Николаю II.

Герцог Лейхтенбергский, никогда не любивший свою черногорскую супругу, большую часть времени проводил во Франции, а петергофская усадьба с просторным красивым парком была полностью в распоряжении его жены и детей-подростков Сергея и Елены. Там и состоялась первая встреча Николая и «злого гения» его семьи – тобольского мужика Григория Распутина.

Любопытно, что в эту же осень в Сергиевке произошло знакомство царской семьи с Пьером Жильяром, будущим гувернером наследника, который в это время обучал сына герцога Лейхтенбергского.

Два человека, связанных в будущем с судьбой цесаревича, совершенно разных и по-разному повлиявших на жизнь императорской семьи, пришли из одного дома. Один из них станет причиной самого темного и запутанного клубка интриг вокруг Алисы, другой останется при ней и наследнике вплоть до их заточения в Ипатьевском доме. Преданность обоих царской семье не вызывает вопросов. Но найти общий язык друг с другом они так и не смогли.

В своей мемуарной книге Жильяр попробовал объяснить феномен Распутина и его влияния на императрицу, но это напоминает скорее собрание известных мифов о «тобольском мужике». Вот примерно так, я думаю, и видели Распутина окружающие царскую семью люди и передавали эти «сведения» друг другу:

”В каких-нибудь 150 верстах на юг от Тобольска стоит, затерявшись среди болот, тянущихся вдоль реки Тобола, небольшое село Покровское. Там родился Григорий Распутин. Его отца звали Ефимом. Как многие крестьяне того времени, он не имел фамилии. Жители деревни, которой он не был уроженцем, дали ему, когда он к ним переселился, прозвище «Новый». Его сын Григорий вел в своей молодости обыкновенную жизнь небогатых крестьян этой области Сибири. Неблагодарная почва часто заставляет поддерживать существование изворотливостью: так же, как и они, он высматривал, что плохо лежит, воровал… Однако он скоро отличился смелостью, которую проявлял в этих предприятиях, а его распутство не замедлило создать ему славу бесшабашного кутежника. Его уже иначе не знали, как под кличкой «Распутин», которая как бы заменила ему фамилию…

Никакой клички по распутному образу жизни крестьянин Григорий не получал, а фамилия Распутин принадлежала его предкам задолго до его рождения. Не был он и пришлым в селе Покровском. И многое в мемуарах очевидцев разбивается об известные сегодня факты. В этом смысле нам очень повезло. Нам доступны архивы и первоисточники, воспоминания разных лиц, которые мы можем сверить друг с другом. Существует объективное исследование фигуры Григория Распутина, написанное Алексеем Варламовым.

На протяжении всего XX века имя Распутина будет связано с диаметрально противоположными точками зрения. Святой – и грязный распутник. Божий человек – и служитель дьявола. Целитель – и мошенник.

Еще двадцать лет назад, на волне усиливающихся монархических настроений в России, фигура Распутина оставалась «загадкой», но куда ярче звучали голоса о божественной природе его пророческого дара и целительной силе. Люди, считавшие Распутина святым, объединялись в общественные и религиозные сообщества и пытались что-то сделать для возращения доброго имени тобольскому старцу.

Может быть, канонизация царской семьи притянула к себе и распутинский вопрос. Отец моей близкой подруги, всерьез веривший в святость отца Григория, несколько лет вел переписку с известным старцем – Николаем Гурьяновым, жившим на острове Залита. Старец Николай, родившийся в 1909 году, то есть бывший еще пусть и малолетним, но свидетелем распутинского времени, был убежденным ревнителем святости Распутина. Своим духовным чадам он говорил примерно следующее: «Царь Николай имел великую силу Иисусовой молитвы, и именно она, молитва эта, давала Ему духовный разум и Божественную мудрость, просвещала Его сердце и