«Баскелла» еще стояла на якоре, покачиваясь на редких волнах, когда корабль береговой охраны начал удаляться в сторону дамбы. Со стороны создавалось впечатление, что осмотр «Баскеллы» удовлетворил представителя капитана порта и маленький кораблик вернулся к патрулированию.

Сенешаль оглядел огромную гавань: внутри нее сновали корабли, некоторые подходили к причалу, другие направлялись в море. Кричали чайки, волны негромко бились о корпус корабля, маленькое суденышко удалялось — в порту все шло как обычно.

— Веди корабль против ветра, — приказал он Куинну. — Нам нужно отойти подальше от порта.

Куинн бросился выполнять приказ. Когда «Баскеллу» уже нельзя было разглядеть с причала, сенешаль похлопал Кломина по плечу.

— У тебя появился шанс исправить свой промах, — сказал он, и в его блестящих голубых глазах отразилось небо.

Кломин подошел к поручням.

— Где цель, сэр?

— Грот.

Арбалетчик прицелился — расстояние в три раза превышало дальность полета обычной стрелы.

— Я готов, сэр.

Сенешаль коснулся кончика стрелы и произнес слово «крив» — «зажгись».

Кончик стрелы покраснел, затем вспыхнул темный огонь.

Сенешаль кивнул, и Кломин выстрелил. На то время, что стрела летела к цели, ветер неожиданно стих.

Прошло еще несколько мгновений, и над гротом авондеррского судна появился тоненький столб дыма.

— Хороший выстрел, — похвалил сенешаль Кломина. Он поднял меч и из глубины своей темной души выпустил на свободу стихию ветра.

Ветер стремительно набирал силу. Возник и тут же исчез водяной смерч. Через мгновение паруса корабля береговой охраны наполнились ветром, а спустя еще несколько мгновений запылали. Огонь перебежал с бака на корму. Вся команда «Баскеллы» завороженно смотрела, как на месте катера появился красно-оранжевый огненный шар, окруженный черным дымом.

— Навались, Куинн! — приказал сенешаль новому капитану, который слегка задрожал, услышав трубный зов горнов и пожарных колоколов. — Следуй вдоль берега. К утру я намерен бросить якорь. Нельзя заставлять леди ждать.

15

Ярим-Паар

НА УТРО ВОСЬМОГО ДНЯ бурение неожиданно прекратилось.

Ирман Карскрик, успевший привыкнуть к оглушительному скрежету за окнами дворца, вскочил на ноги — он завтракал вместе с королем намерьенов — и поспешил к окну. Карскрик посмотрел в сторону шатра, внутри которого скрывался Энтаденин, и увидел, что внутреннее кольцо оцепления, состоящее из стражников-болгов, рассыпалось. Фирболги, воины и мастеровые, сновали взад и вперед — очевидно, собирали свое оборудование и грузили на большие повозки, доставившие его сюда всего восемь дней назад. Однако он не увидел никаких признаков фонтана или воды в бассейне.

— Боги, куда они уходят? — воскликнул Карскрик, в панике смяв салфетку.

Эши спокойно откусил от намазанной маслом лепешки и пожал плечами.

— Они не закончили — эту работу невозможно сделать за восемь дней, и я не знаю, радоваться мне теперь или ужасаться, — пробормотал Карскрик, переводя взгляд от шатра на короля намерьенов и обратно.

Эши проглотил последний кусочек лепешки и вытер рот льняной салфеткой.

— Возможно, они закончили. Акмед не любит попусту тратить время.

— Нужно поговорить с ним, милорд, — не унимался Карскрик, устремляясь к двери. — А где королева намерьенов?

— Наверное, в саду, поет утреннюю молитву.

Карскрик так суетился, так яростно потрясал колокольчиком, вызывая гофмейстера, что Эши встал из-за стола, решив закончить завтрак.

— Ирман, почему ты так встревожен? С тех нор как появились болги, ты все время волнуешься; мне казалось, их отъезд должен тебя обрадовать.

Карскрик мрачно уставился на Эши.

— Но воды же нет, милорд. Они спрятали Энтаденин в шатре, а там выпотрошили его — отсекли руку у нашей реликвии. В течение восьми дней они тревожили город, лишив покоя и сна рыночную площадь и все прилегающие к ней улицы, продолжая бурение даже по ночам. Они разбили тротуары и бассейн вокруг фонтана, но воды нет!

Эши уселся обратно за стол, чтобы закончить свой завтрак.

— Ладно, Ирман, успокойся. Сейчас появится Рапсодия, мы отправимся на площадь и выясним, что произошло.

Когда герцог и королевская чета прибыли на площадь, болги успели собрать половину своего оборудования. Карскрик подошел к Акмеду и нетерпеливо похлопал его по плечу.

— Куда вы собрались, сир? Разве вы уже закончили?

Король болгов повернулся и посмотрел на герцога так, словно перед ним стоял человек, из ушей которого росла цветная капуста.

— Естественно, мы закончили, — сказал он, словно обращался к пятилетнему ребенку или полному болвану. — Работа сделана. Мы ненавидим это место, а оно ненавидит нас. Так что лучшего времени для отъезда не придумать.

Герцог в смятении посмотрел на развороченную часть площади, до сих пор скрытую под шатром. Все было покрыто красной пылью, повсюду высились небольшие курганы. Торопливо засыпанные ямы походили на свежие могилы, повсюду в беспорядке валялись камни мостовой и тротуаров.

Но самым ужасным было другое: Энтаденин стоял голый и выпотрошенный, печальный и несчастный, с зияющей дырой в середине.

— Вы же не закончили! — воскликнул герцог, отчаянно размахивая руками.

— Мы сделали все, что было в наших силах.

— Но воды нет.

— Да, воды нет.

— Вы разбили Фонтан в Скалах, отсекли руку Энтаденину, раскопали площадь, устроили страшный беспорядок, а вода так и не появилась! И вы намерены уехать?

Акмед скрестил руки на груди и посмотрел на Рапсодию долгим взглядом. Потом повернулся к герцогу, прищурился и заговорил, с трудом сдерживая гнев:

— Мы, в отличие от вас, Карскрик, не забываем про фазы луны. — Он посторонился, пропуская трех солдат-болгов, тащивших тяжелый деревянный ящик. — Если вода и появилась в Энтаденине, то сейчас он спит. Дней через пять или немного позже гейзер пробудится — если это вообще возможно. Мы не знаем. — Он пожал плечами. — Мы сделали все для того, чтобы Фонтан в Скалах выдержал напор воды, если она вернется. Мы расчистили туннель, по которому она пойдет, однако есть еще одно место, где проход частично завален, — оно находится возле кандеррской границы, — но мы и об этом позаботимся. А здесь, как я уже сказал, мы закончили. Поскольку мы не можем точно сказать, как жизнь Энтаденина связана с фазами луны, я посчитал разумным вывести болгов из туннеля. Говорят, что при пробуждении поток воды набирает огромную силу, и я не хочу, чтобы мои люди пострадали. Ради вас я не намерен рисковать жизнью своих подданных.

— Он совершенно прав, Ирман, — вмешалась Рапсодия, глядя на высохший красный фонтан. — Болгам нет смысла оставаться здесь, в этой жаре, когда работы закончены. Не сомневаюсь, что король Акмед хочет побыстрее возвратиться домой.