– Как могла, – кивнула Варвара.

– А меня понесло. И на Марину вынесло. А тебя это не устраивало. Через нее на Гучкова можно было выйти, а через него – на Каратая.

– Я тогда вообще про Гучкова ничего не знала. Каратай меня в подробности не посвящал.

– А зачем тогда ты его убила?

– Думаешь, я нарочно?

– А разве нет?

– Ну, злости во мне было много. Но ведь не Гучков был во всем виноват.

– Я не про вину, я про то, что ты заметала следы…

– Об этом я тогда не думала. Эта мысль пришла потом. Скажи, ты счастлив от того, что узнал правду?

– Лучше горькая правда.

– Что ж, в этой правде мы и будем жить. Ты своей жизнью, я своей…

– Ты так рвешься к своему Каратаю?

– Нет.

– Ну да, ты же ему не нужна…

– Ну, не совсем так… Просто он устал от меня… Я не люблю его, и он это понимает. Мужчина очень быстро устает от женщины, которая его не любит. Есть исключения, но Каратай не из таких. У него сейчас другая женщина, но, если я поманю его пальцем, он ее бросит и перебежит ко мне. Возможно, я заблуждаюсь. Но лучше я буду жить с этими заблуждениями, чем с ним.

– Ты убила Гучкова, – повторил я, вспомнив недавний разговор со следователем.

– Ну да, ты вправе отказаться от своих показаний. Что ж, тогда дети останутся с тобой, – сокрушенно вздохнула Варвара, – а я отправлюсь отбывать наказание. Которое заслужила… Да, так и должно быть.

– Я не отказываюсь от своих показаний. Убийство Гучкова на мне. Но Скоромыхов глубоко копает. И тебя всерьез подозревает.

– Как будет, так и будет…

Варвара припала к бутылке, сделала пару глотков и поставила ее на пол. Оказывается, бутылка была пуста. Она в одиночку уговорила пол-литра, а я даже не заметил.

– Как будет, так и будет, – повторила Варвара. – А так и будет, что вместе нам не жить. Есть предложение остаться друзьями… Или мы с тобой враги?

Последнюю фразу она произнесла, с трудом ворочая затяжелевшим вдруг языком, и ее вдруг качнуло. С удивлением глядя на меня, Варя пошла к дверям, но не попала в проем и врезалась в косяк.

– Что-то хреново мне, – пробормотала она, пытаясь покрепче обнять стойку дверного косяка, и, не удержавшись на ногах, опустилась на пол.

Меня самого качало, и все же я смог подойти к ней и, взяв ее на руки, понес на второй этаж.

Мы не враги, это раз. У нас дети, это два. И общий бизнес, который позволяет нам красиво жить, это три. И главное, Варвара любит меня. А Боря Каратай – кошмар из прошлого, о котором лучше забыть. Интерес к Варваре он потерял, меня из ее жизни вычеркивать не собирается. Меня Варвара любит, его терпеть не может… Все это – реальные причины, чтобы махнуть рукой на прошлое и жить настоящим, широко замахиваясь на будущее…

Когда-то я совсем не прочь был изменить свою жизнь. Вроде бы и не хотел бросать Варвару, но, если бы мы бы вдруг развелись, возражать я бы не стал. Но сейчас мне совсем не хотелось ее терять. Во мне произошла переоценка ценностей, в списке которых Варвара занимала первое место.

Она спала, не выдержав состязания с коньяком. Может, и была она в душе дикой волчицей, но передо мной сейчас лежала милая уставшая овечка. И мое сердце вдруг сжалось от нежности…

Да, я не должен ее терять. Я прощу ее, и мы будем жить в мире и согласии… Это самый реальный вариант, и я его принимаю.

Превозмогая желание поцеловать Варю, я повернулся к ней спиной. Прошел в комнату, которая считалась моим кабинетом. Здесь у меня был оружейный сейф – отличного качества, вмурованный в стенку. Сейчас бы взять карабин да на охоту – душу отвести.

Но, увы, от моего охотничьего прошлого в сейфе остался только запах оружейной смазки. Отобрали менты карабин и возвращать его не собираются. Еще не успели снять одну судимость, как наклевывается новая…

Если сидеть, не рыпаться, может, и пронесет, отделаюсь условным сроком. А если дернусь на Каратая, то могут закрыть на реальный срок. За ним сила, деньги…

Я мысленно согласился с тем, что с ним лучше не связываться, и вынул из сейфа перетянутый резинкой жгут из пятитысячных купюр. То ли двести здесь тысяч, то ли триста, я точно не помню. Этого мне надолго хватит…

В шкафу висел мой старый охотничий костюм – теплый, из камуфлированной непромокаемой ткани. Сейчас такой в любом магазине за копейки можно взять, а пять лет назад я отвалил за него приличную сумму.

Я не стал переодеваться – взял костюм, баул с палаткой, рюкзак со снаряжением и снес все это вниз, погрузил в свой старенький «Мерседес».

Ночь, город уже давно спит. И менты должны отдыхать, но в центр города все же лучше не соваться. Голова вроде бы соображала трезво, но алкоголь из крови никуда не делся…

Я выехал на окраину города и остановился. Может, не стоит гнать коней? Как говорится, похмельное утро мудрее пьяного вечера… Может, надо подождать до завтра и уже на свежую голову принять решение?..

Нарост на коре – нос, проплешина в ней же – рот. Вместо глаз я присобачил две шишки. Могло показаться, что это лицо лешего прорезалось в толстом стволе старой сосны. А с расстояния выстрела мне казалось, что это сам Каратай скалится, грязно насмехаясь надо мной.

Я нажал на спуск, стальная луковина резко разомкнулась, распрямляя тетиву, и стрела полетела в дерево. Но, увы, она прошла мимо цели, хотя и царапнула слегка ствол…

Я снова зарядил арбалет, прицелился и нажал на спуск. На этот раз стрела пронзила шишку, которая изображала глаз Каратая. Я снова привел арбалет в действие, и стрела вонзилась в причинное место…

Я стрелял, пока не закончились стрелы, только затем пошел их собирать.

Цель поразила каждая третья стрела. Но Каратай все еще жив. И в мыслях у меня жив, и вообще… И его, настоящего, не так-то просто будет поразить из спортивного арбалета, которым я обзавелся сегодня утром. Я стрелял в неподвижную цель с пятнадцати метров, а в реальной жизни столь комфортных условий у меня не будет.

Арбалет не ахти, слабенький, без оптического прицела, но ничего лучше Оболенск мне предложить не смог. Существовали куда более мощные, охотничьи арбалеты, сила натяжения которых позволяла отправлять стрелу на шестьдесят-семьдесят метров. Но за таким оружием нужно было ехать в Москву. Я бы съездил, но арбалет с мощным натяжением без специального разрешения не продадут, так что придется рассчитывать на то, что есть.

А может, мне и вовсе не придется воспользоваться этой штукой…

Я собрал стрелы и направился к машине.

Свой «Мерседес» я загнал в самую глушь заповедного леса, замаскировал его, чтобы не попался на глаза егерю. Палатку разбивать не стал – ни к чему это, если есть машина. Бак полон бензина, и ночью запросто можно включить обогрев. Даже костер не нужно разводить.