– Вы имеете в виду, если я ему наскучу? – зачем-то переспрашиваю я. В общем-то, не так важно, что принц имеет в виду, просто я не знаю, куда деваться от смущения и не желающей отступать паники.

– Он тебе. Ты ему не наскучишь никогда, я уверен, – чуть улыбается принц. И целует мне руку.

– Зачем Ривтеру была нужна Иннаси? – спрашиваю, не рассчитывая на ответ. Спрашиваю, чтобы сменить тему. Чтобы сказать хоть что-то, ибо всё равно я не могу произнести то, что, как мне кажется, принцу хотелось бы услышать. Но он, к моему удивлению, отвечает:

– Ему нужны были связи её отца, чтобы попасть во дворец и совершить кражу, – отзывается, задумчиво перебирая мои пальцы. – Ривтер был шпионом, и я теперь знаю, чьим именно.

– Почему он бросил её… так?

Я чувствую, что это можно спросить. По крайней мере, сейчас, пока Александр настроен на лирическо-романтический лад. Что именно и у кого именно украл бывший жених моей подруги – спрашивать нельзя ни за что на свете и никогда, хотя и так понятно: что-то важное, у самой королевы.

– Увы, но Ривтер мёртв, так что могу только предполагать, – усмехается Его Высочество.

– Предположите, пожалуйста, – прошу я, невольно чуть улыбаясь в ответ. Принц может быть вполне обаятельным, если пожелает. Не как некоторые альды, конечно, но вполне… Хотя руку я всё равно забираю.

– Предполагаю, что ради самой Иннаси. Он понимал, что сильно рискует, не думаю, что Ривтер всерьёз рассматривал вариант устранения собственными нанимателями, но, как минимум, настойчивые поиски со стороны Тайной службы, Личной стражи и всей полиции предвидел. – Его Высочество немного медлит и добавляет. – Можешь ей об этом сказать.

– Спасибо, – шепчу всё так же близко стоящему принцу… и делаю шаг назад. – А… воздействие было только на Иннаси? Или на всю её семью?

– Только на неё, – губы принца складываются в жёсткую усмешку. Лирический момент безвозвратно прошёл. Но я всё равно спрашиваю ещё:

– Они… её братья… они собирались меня отпустить? Тогда… Ну, когда похитили для разговора с Иннаси.

Принц качает головой. И подкрепляет моё разочарование в людях ёмким и коротким «нет», заодно давая понять, что разговор закончен.

Я собираюсь отправиться к Иннаси, тем более что Его Высочество пусть и не прямым текстом, но вполне чётко и ясно разрешил мне с ней переговорить, да и оставаться в комнате с принцем совершенно ни к чему, но не успеваю. За дверью какой-то шум, по коже опять разбегаются уколы от чужой магии, а уши на секунду захватывает от невыносимо противного свиста. Я в растерянности отступаю назад и оборачиваюсь к принцу. Он, оказывается, уже совсем рядом и, к счастью, в отличие от меня точно знает, что делать.

– Надо уходить, – коротко говорит он, не вдаваясь в подробности. – Подтянуться можешь?

Я послушно следую за ним вглубь комнаты и испуганно, но честно признаюсь:

– Один раз и с большим трудом.

Как-то не приходило мне в голову, что главное, чему надо научиться – это бегать и подтягиваться. Кто ж знал, что эти навыки травницам необходимы куда больше, чем способность сварить универсальное противоядие.

– Пойдёт, – говорит принц. – В трубу. Быстро!

Я в ужасе, но, наверное, во мне умер хороший солдат – беспрекословно подчиняюсь, отстранённо гадая, не застряну ли я там. И как собирается выбираться сам принц – ведь если я и пролезу, то он уж точно застрянет. И что вообще происходит, кто напал, и кто его цель? Принц? Иннаси? Я? А может, это очередная попытка скомпрометировать альдов?

В трубе тесно, предсказуемо невероятно грязно, где-то даже скользко, радует только виднеющееся вроде бы не так уж и далеко небо. Я вжимаюсь спиной в кладку так, что чувствую каждый кирпичик и его неровность, наверное, даже слишком сильно вжимаюсь, мешая самой себе ползти вверх. К счастью, кирпичи уложены достаточно неровно, чтобы при большом желании можно было ненадолго зацепиться или опереться. Пару раз мои пальцы соскальзывают, и я ломаю ногти, неприятно и болезненно, но, звук распахнувшейся или вернее даже снесённой двери в комнате заставляет не обращать на такие мелочи внимания. Вот только что мне делать, когда я окажусь на крыше?

Последние полметра я буквально пролетаю – видимо, Его Высочество, устав ждать, решил мне немного помочь. Или же это побочный эффект от применяемой внутри помещения магии – меня потряхивает от мощных заклинаний. Я еле успеваю уцепиться за край трубы, чтобы не слететь с крыши. Тут же распластываюсь. Надеюсь, после пребывания в трубе моя белая когда-то блузка достаточно грязная, чтобы не привлекать к себе внимания в наступивших сумерках? И что же там вообще происходит?

– Спускайся, – раздаётся негромкий голос принца, и я невольно первым делом кошусь на трубу. Что-то мне туда не хочется. И ни в одну из её соседок – тоже. Из некоторых вон вообще дым идёт…

– Спускайся! – уже с нажимом повторяет Александр, и я соображаю, что голос раздаётся не из трубы, а с улицы. Приподнимаюсь, держась за трубу, и встречаюсь взглядом с его тёмными глазами. – Тридцать секунд, – говорит он.

Я озираюсь вокруг и, чувствуя себя отвратительно беспомощной и слабой, перевожу взгляд на Его Высочество. Беззвучно спрашиваю:

– Как?!

Воздушный поток обхватывает меня за ногу и неумолимо тянет вниз, вырывая спасительную и, в общем-то, уже практически родную трубу из ослабевших и уставших рук. Я не кричу. Не успеваю просто. Принц дёргает меня в самом начале вдоха, а когда я его заканчиваю, я уже стою на земле рядом с ним, вернее, уже бегу куда-то рядом с ним. Нам навстречу торопятся местные жители с вёдрами – кажется, в комнате принца полыхает самый настоящий пожар.

– Что произошло? Где остальные? – задыхаясь от бега и этим вопросом лишь добавляя себе боли в левом боку, спрашиваю я.

Принц, не отвечая, сворачивает к одному из домиков на окраине. Внутри лишь совсем молодая женщина, на восьмом-девятом месяце беременности, она испуганно смотрит на вломившихся к ней незваных гостей, но высыпанная принцем на стол кучка серебра её моментально успокаивает, и она начинает сноровисто собирать затребованную им еду, предоставив нам самим порыться в сундуках в поисках одежды.

Но что всё-таки, альд возьми, происходит?

Он и так направлялся к королю, намереваясь отяготить того личной просьбой, когда руку снова закололо вызовом. С тяжёлым сердцем Йар ускорил шаг. Если это ещё раз созыв на Совет, значит, случилось нечто экстраординарное и весьма гадкое, если же вызывают, что более вероятно, только его… возможно, Бран успел нажаловаться? Неправым себя Йар не чувствовал. Скорее выпачкавшимся. И возвращаться к этой мрази ни в мыслях, ни в разговорах не хотел.

Король был один. Значит, и в самом деле Бран.

– Пять минут, – кивнул ему король, скользнув взглядом по небольшой походной сумке. – Садись.