Наверное, принц именно в этот момент мне верит. Меня пробирает дрожь – принц применил магию, и мою руку моментально отдёргивает воздушным канатом, я даже невольно вскрикиваю от боли, надеюсь, у меня будет лишь растяжение, а не разрыв связок…

– Альдово безумие, видимо, заразно! – шипит мне в лицо Александр, держа меня за горло. Мне даже кажется, что его пальцы вот-вот сомкнутся, и хоть у него и нет силы альдов, этого будет достаточно для моего бесславного конца. Принц очень и очень зол.

– Я найду способ, – в тон ему отзываюсь я. – И в предсмертной записке укажу на Вас, даже не сомневайтесь!

– Я не сомневаюсь, – почти примирительно говорит Его Высочество, убирая руку и даже поправляя выбившуюся прядь. Вздыхает. – Уже нет. Обещаю, я приложу все усилия, чтобы Иннаси осталась в своём уме, и сохраню ей жизнь, даже если она виновна. Но если ты попробуешь повторить этот трюк ещё раз для чего бы то ни было, я надену на тебя браслет, свяжу парализующим заклинанием и отправлю самым долгим и медленным путём к альдам, чтобы ты и в самом деле расхотела жить, но ничего не могла с собой сделать!

– Да, Ваше Высочество! Спасибо, Ваше Высочество! Простите, Ваше Высочество! – счастливо выдыхаю я. Пережитый стресс выливается в слабость в коленях, я опускаюсь на пол, и смотрю, как принц подбирает кинжал.

– Тебе повезло, – говорит Александр, – задумчиво изучая лезвие. – Тебе очень сильно повезло. Ты – далеко не первая, кому пришла в голову такая глупость, и обычно я даже помощь предлагаю, потому что ни на минуту не верю в серьёзность таких намерений. И ненавижу блеф.

Он смотрит на меня в упор, и я стараюсь не дрожать.

– Почему же поверили мне? – спрашиваю я.

Принц качает головой, но я, кажется, знаю ответ. Я не знала, что лезвие отравлено. Откажись принц пойти мне навстречу, и я бы, наверное, надавила на лезвие, пуская себе кровь… и убивая себя ядом. Вероятно, видение Ульки было об этом? Как я убиваю себя на глазах у Его Высочества. И принцу, разумеется, об этом видении известно куда больше. Хотя, полагаю, тоже далеко не всё, иначе он бы принял меры, как только я вошла в его комнату, да что там в комнату, ещё на лестнице.

Александр уходит, оставив меня в комнате одну, и я уверена, что он не скажет мне больше ни слова, наверное, просто пришлёт своих агентов, чтобы они везли меня дальше, и вряд ли мы когда-нибудь ещё увидимся, что, честно говоря, меня вполне устроит…

Но время идёт, никто не заходит, а выглянув в коридор, я обнаруживаю своих сопровождающих – они подпирают стену возле двери, и сообщают, что Его Высочество велел дождаться конца допроса. С одной стороны, я рада, с другой – тревожно. Как знать, что у принца на уме? Вдруг он сочтёт, что Иннаси, а значит и я – настоящие преступницы, и возможные разногласия с альдами – не повод отменять наказание?

Его Высочество возвращается через несколько часов. Я уже искусала все губы и истерзала пальцы к этому моменту. Александр скользит взглядом по давно остывшему обеду, к которому я тоже не притронулась, и снова занимает своё кресло. Я остаюсь стоять, потому что садиться мне никто не предлагал, а если бы и предложил – кроме кресла тут только кровать. А уж от постели принца я точно настроена держаться как можно дальше, даже без всяких предсказаний.

Александр молчит, выразительно вздёрнув бровь, я отвечаю ему взволнованно-вопросительным взглядом и не могу заставить себя заговорить. Страшно услышать ответ. Слишком хорошо я помню ощущение от самого начала ментального сканирования, что же пришлось пережить Иннаси?

– Она жива, и я бы даже сказал, в лучшем состоянии, чем была, – усмехается, наконец, принц. – Иннаси Аркроу невиновна в убийстве Антуана Ривтера, и в краже королевской собственности тоже невиновна. С неё будут сняты все обвинения.

Облегчение сменяется возмущением – почему сразу нельзя было сделать такое сканирование?! Но я молчу. Наверное, потому что дело принц взял только теперь. А хорошие маги встречаются так же редко, как и действительно хорошие травницы. А ещё, наверняка, кто-то наверху был заинтересован в том, чтобы дело закрыли именно таким образом и быстро… и принц не может расследовать лично каждое дело. Я всё это понимаю. Но всё равно как-то по-детски обидно.

– Обнаружены следы нескольких ментальных воздействий, – продолжает Его Высочество, уставившись, кажется, на мои губы. – Три имели своей целью заставить её забыть определённые эпизоды, ещё два мы не знаем – слишком много времени прошло, и слишком много воздействий было после, и одно – внушение.

– Что ей внушали? – осторожно спрашиваю я. Александр подозрительно откровенен. С другой стороны, я почти люблю его сейчас за то, что он не стал мелочиться, выискивать лазейки в своём обещании и вымещать на Иннаси зло за наш утренний эпизод.

– Что все, кому Ривтер не кажется её идеальной парой – завистливые и лживые недруги, – всё так же любезно отзывается принц. А затем тон его становится куда жёстче, как, в общем-то, и взгляд. – А теперь скажи мне, Асия Тарн, откуда ты узнала, что Антуан Ривтер бросит Иннаси Аркроу у алтаря?

Несколько ударов сердца, прерывистый вдох, и…

– Я просто ей завидовала, – вру помертвевшими губами, и мне кажется, что даже неплохо, почти убедительно вру, но принц что-то не убеждается.

– Чему? – интересуется он.

Я поспешно пытаюсь вспомнить, чему я там, по словам Иннаси, завидовала.

– Красоте, – опускаю глаза в притворном смущении, чтобы скрыть самую настоящую панику.

– Глупости, – говорит принц. Он поднимается из кресла и делает шаг по направлению ко мне. – Ты – одна из самых красивых женщин, которых я видел. Эта слабая избалованная кукла и рядом с тобой не стояла! Так чему?

– Её богатству, – предполагаю я, удивляясь, что мой голос не дрожит. А принц уже совсем близко.

– И поэтому ты даже не поинтересовалась ни разу, какая сумма на твоём счёте в банке? – усмехается принц. Кажется, это тоже не то. Меня вообще не покидает ощущение, что принц давно знает ответ, ещё со времён моего обморока от браслета, но, видимо, это такая игра, он хочет, чтобы я призналась сама. А я не хочу.

– Её счастью с Ривтером, – пробую ещё раз. А принц берёт меня за руку, и голос его становится бархатным и вкрадчивым:

– Та, что отвергла и своего принца, и будущего короля альдов?

Звучит, конечно, впечатляюще, но, увы, не совсем это правда, с какой стороны ни посмотри.

– Ни принц, ни будущий король альдов не предлагали мне ничего, кроме пары страстных ночей. А Ривтер предложил Иннаси руку и сердце, – отзываюсь я, чувствуя, что краснею.

– Откуда узнала? – снова спрашивает принц, и я со вздохом поднимаю на него глаза. Он очень близко, держит меня за руку, и смотрит так, что мне страшно. И неловко. Я всерьёз боюсь, что он попробует меня поцеловать.

– Я просто ей завидовала, – повторяю я. – Ваше Высочество.

– Дай мне знать, если тебе наскучит альд, – вдруг говорит Александр. – Руку и сердце не обещаю, но я найду, что тебе предложить помимо большого количества очень страстных ночей!