class="p1">Отмахнувшись как от кошмара, она, даже не попрощавшись со своими собеседниками, поспешила поскорее оказаться в кабинете Юрия Марковича.

— Добрый день, Юрий Маркович, я смотрю вы все в делах, — Зоя зашла в кабинет, как будто ее здесь ждали.

— Да потихоньку, Зоя Михайловна, потихоньку. А что это вы решили ко мне заглянуть?

— Уезжаю я, Юрий Маркович.

— А что так?

— Да все, пора мне. Все у вас хорошо, нареканий ни к вам, ни к персоналу нет. Так что поеду я. И так уже задержалась. Хорошо у вас здесь — одним словом, санаторий.

— Согласен, самому нравится. Ну что ж, — главврач привстал и протянул ей руку, — очень рад был нашему знакомству. Передавайте привет вашему … руководителю.

— Да, конечно, передам. Подготовьте машину и мои вещи. Пожалуйста.

— Будет сделано, Зоя Михайловна.

— Да, — обернулась перед выходом Зоя, — я буду рекомендовать вас на повышение. Вся эта больница держится только на вас.

— Я даже не знаю, что сказать, — покраснел от неожиданной похвалы доктор.

— Мало кто знает, какой тяжёлый у вас труд. Гидроцефалов не так просты, как кажется. Они высокомерны и … я даже не могу подобрать это слово.

— Вы правы. Они очень высокомерны. Вы знаете, что они даже не считают себя людьми. Они называют себя «геркхи». Любопытно, правда?

— Геркхи?

— С какого-то языка, я забыл, что они там говорили, это переводится как «сверх», «над». То есть они как бы надлюди. Надлюди, представляете?

— Представляю. Любопытно другое, — перед глазами у Зои все стоял Питер с выражением брезгливости на бледном чужеродном лице, — как они все вместе решили, что они геркхи? Они же не общаются между собой. Если бы общались, я бы это знала.

— Не знаю, — пожал плечами Юрий Маркович. — Может и правда мысли друг друга читают.

— Что?

— Один из пациентов мне как-то на полном серьёзе заявил, что они могут читать мысли друг друга на расстоянии около пятнадцати метров. Что-то по типу телефона на магнитных волнах. Он объяснил вкратце, но я все равно не понял. Я попросил его тогда мои мысли прочитать, но он сказал, что мысли человека он не слышит. Я конечно не поверил, что они все телепаты, но так, поспрашивал других. Они даже не поняли, о чем я. А может все же стоит вернутся к этому вопросу, а? Зоя Михайловна?

— Думаю стоит, — одобрительно подтвердила Зоя с полуулыбкой на лице. — Вы изучайте, Юрий Маркович. Финансирование будет выделено по вашим запросам. И ещё… распорядитесь немедленно доставить меня в город. Пока я спускаюсь к выходу, мои вещи, а том числе телефон в рабочем виде, должны быть уже готовы. Всего доброго, удачи в вашем нелёгком труде.

— Да, да, уже, — пробормотал главврач, глядя как она выходит за дверь. — Боже, если и вправду повысят, надо будет всем тогда выписать премии. Виталий, подготовьте вещи Зои Авлот и проверьте не разрядился ли случайно телефон. Да, она уезжает. Хватит задавать вопросы, быстро исполняйте. Неужели повысят?

Глава 2

Личный кабинет Толма всегда удивлял Всеслава своими размерами. Высокие потолки, атмосферная мрачность — все это напоминало скорее главный зал какого-нибудь средневекового замка, чем офис генерального директора. Здесь впору было давать балы или устраивать пир в честь успешного военного похода.

Но если раньше он чувствовал себя здесь немного неуютно, то сейчас ничто более не сковывало его движения или сознание. Наглость зарвавшегося голожопого пролетариата — так описывал сам Николас Толм свободу в общении с ним Всеслава.

Тот же с удовольствием развалился в дорогом кресле, закинув свои дешевые, ничем не примечательные туфли на стол. Он делал вид, что подготовил какой-то отчёт о проделанной работе, и думал о том, как низко пал. Отчётность, планы, сроки… Ещё недавно лидер человекоборцев был свободен как горный орел, принимал любые решения или не принимал никаких. Никакого давления или суеты.

— Что такое?

— Что? — очнулся Всеслав, всплывая с нижних глубинных слоёв своего мыслительного процесса.

— Ты не слышишь, как звонит телефон?

— Я слышу. Но …

Увидев, кто звонит, Всеслав почувствовал, как резко вспотел.

— Это Зоя.

— И что? Возьми трубку, — раздраженно махнул рукой Толм.

— Она звонит со своего личного номера. Это может значить только что она, что она больше не в больнице.

— Тем более поговори с ней.

Всеслав обреченно поднес телефон к уху.

— Привет, Зоя. Очень неожиданный звонок. Ты вернулась?

— Да, Всеслав, привет. Мы можем встретиться и поговорить?

— Да, мы можем, конечно. Только я должен сначала кое-что объяснить.

— Я думаю, мы оба должны кое-что друг-другу объяснить.

***

Зоя назначила встречу в кафе, в котором они сидели в день их первого близкого знакомства, в день, когда Всеслав её спас. Всеслав хмуро оглядывался по сторонам, словно ожидая подвоха.

— Почему здесь?

— Почему бы не расстаться там, где все началось? Это символично.

— Да… символично, — Всеслава терзало сомнение — не разболтал ли ей Боб или Берта, что их встреча была тщательно спланирована.

Зоя взяла его за руку.

— Перестань, ты ведешь себя, как в зале суда перед прокурором. Я просто хочу поговорить.

— Я не знаю сам, как так получилось. А потом я не знал, как признаться, ведь ты сидела в гетто из-за меня, — Всеслав беспокойно ерошил волосы, чувствуя себя последним подлецом.

— Давай проясним то, что ты, конечно, к этому причастен. Но я поехала туда не из-за тебя, а из-за сочувствия к большеголовым людям. Из-за негодования, что можно так легко объявить кого-то недостойным жить в обществе. Я была ошеломлена, возмущена, я даже не могу подобрать нужных слов, насколько меня затронула вседозволенность правительства. Может, я чувствовала свою причастность из-за отца. Но скорее всего не причастность, а то, что у меня есть шанс все исправить, потому что я его дочь. Я чувствовала, что не смогла бы простить себя, если буду бездействовать.

Ты был моим вдохновителем, Всеслав. Когда мы сидели здесь в первый раз, я была очарована тобой, как героем. Потом, как лидером. Когда я увидела картину целиком, ты стал для меня миссионером. Но, давай признаемся друг другу честно, что между нами никогда не было той самой химии.

— Ты уверена? — недоверчиво уточнил миссионер.

— Вспомни, наше знакомство было как в сценарии из романтической дорамы. Ты меня спас, ты весь такой красивый и мужественный, я такая принцесса. Мы просто не могли поступить иначе. И если бы я была обычной девушкой, то, конечно, влюбилась бы в лидера человекоборцев без оглядки. Но я дочь Железного Авлота, меня вообще сложно впечатлить.

Всеслав хмыкнул:

— Но я ведь впечатлил.

— Ненадолго.