– Сколько предполагаете мне запросить, если удастся доказать? – поинтересовался Сулейманов с кривой ухмылкой, когда забрался в машину.

Вопрос он адресовал Топоркову. Но тот кивнул в сторону прокурорского.

– У него спросите. Мое дело собрать доказательства вашей вины. И я уже их собрал, будьте уверены.

– Так сколько?

Прокурорский покосился в его сторону, наморщил лоб.

– На два пожизненных точно потянет, – вернул он Сулейманову его кривую ухмылку. – Если все преступления, совершенные вами, будут доказаны, выйти не надейтесь. Так что советую сотрудничать со следствием по-любому.

– А зачем? – он вдруг вобрал голову в плечи и впервые за долгие годы почувствовал себя маленьким и ничтожным человечком, таким, каким привык видеть других людей. – Что это изменит? Чем поможет мне?

– Ну... Облегчите душу, гражданин Сулейманов, – покивал Топорков и добавил со злостью: – Если, конечно же, она у вас имеется...

Вот и его толстая некрасивая жена, на которой его вынудили жениться на малой родине, тоже всегда восклицала, что у него нет души. Восклицала и плакала. Называла братоубийцей. Кликала, что на их детей его страшный грех перейдет. И зачем он только в тот вечер попросил ее о помощи?! Мог бы и сам в ужин добавить снотворного. И всех в машину перетаскать без ее помощи мог бы. Нет, попросил. И... напросился, получается. Она теперь даст признательные показания против него и улики может даже предоставить.

Какие улики?

Да попутал шайтан Сулейманова, снял он украшения с жены брата, больно дорогими были. В сейфе до сих пор валяются и против него теперь свидетельствовать могут.

Он ведь сам подписывал протокол, где с его слов записали верно: на жене брата было колье, подаренное ее матерью, пара дорогих сережек с бриллиантами – она их редко снимала, – и три кольца. На трупах украшений не обнаружили. Значит, их снял убийца.

Их и искали в доме Баскакова и в домах его людей. Не нашли. Что ж, теперь найдут в его сейфе. И показаний жены не надо, чтобы все понять.

– Жена... – Топорков устало потер обросший за день подбородок. – Ваша жена сотрудничает со следствием. Весьма активно, между прочим. Но она была вынуждена это сделать, гражданин Сулейманов.

– Не понял?

– Под грузом неопровержимых доказательств, собранных Полукаровым.

– То есть?! Он что же, фотографировал, как я их закапывал?! – выпалил он неожиданно и тут же прикусил язык, поняв, что нечаянно проговорился. – Что же тогда не остановил меня? Если он такой замечательный?

– Нет, он не видел этого. Он однажды стал невольным свидетелем вашей ссоры с женой. Началось все с мелочей, потом перекинулось на ваши постоянные измены ей, а закончилось уже страшными обвинениями в ваш адрес. Полукаров стоял на улице в то время и нечаянно подслушал. Ну а вы сами взрастили агента, знаете, он не мог такой материал упустить, не зафиксировать. Он и...

– Записал, мразь??? – скрипнул зубами Сулейманов, теперь-то отпираться было нечего, теперь стало ясно, что он влип.

– Он все снял на камеру. Где-то картинка присутствует, где-то просто слышна ваша ругань. Но, просмотрев и прослушав материал, ваша супруга все рассказала. Более того, вздохнула наконец с облегчением. Говорит, такой грех в душе носила. Как же вы так, гражданин Сулейманов, как же вы могли так страшно поступить?! Зарыть живыми...

– Они спали! – взвизгнул он и снова почувствовал, как рот наполнился горькой слюной. – Они ничего не чувствовали! А что, мне надо было горло им перерезать всем?! Это куда... Куда страшнее!!!

– Он был вашим братом!

– Он был глупцом! Он пришел к мировому соглашению с Баскаковым!!! Он собрался мириться с ним, идиот!!! Мне ничего не захотел подарить! Я должен был работать, работать, работать!!! Ты, говорит, только тогда ощутишь вкус денег, когда сам их заработаешь! Я мог пахать на него всю оставшуюся жизнь за грошовую зарплату, я мог...

– А вместо этого вы решили убрать брата с пути, а заодно и его наследников, чтобы целиком и полностью завладеть их имуществом. А попутно решили подставить честного человека под страшный удар.

– Баскаков честный?! Такие богатые люди, как он, не могут быть честными!!! – захлебываясь слюной, пафосно провозгласил Сулейманов. – Все состояния нажиты на крови.

– Все, да не все, – недовольно поморщился Топорков.

Насчет крови он, конечно, мог бы поспорить, а то, что закон такие люди любят обходить стороной, он не сомневался.

– Полукарова вы сразу заподозрили в двойной игре, стоило ему отослать фотографии своей жены и Баскакова. Вы ведь фото не видели и об их существовании не знали, не так ли?

– Не видел, не знал.

– Вызвав его на разговор, вы начали прощупывать и, когда тот принялся вилять, вдруг осознали, что у этого парня может быть очень много фотографий, целая коллекция, содержание которых могло компрометировать не только ваших конкурентов, но и вас! И тогда вы послали к нему братьев Синюковых, славящихся своей кровожадностью и беспринципностью. Они должны были изъять у него все, что тот прятал, и...

– Никаких и! – взвизгнул Сулейманов. – Я не давал этим придуркам таких указаний! Я не виноват, что они его замучили до смерти!!! И к его жене я их не посылал. Витька орал перед смертью, все время жену звал по имени. Они и ломанулись к ней. Сила есть, ума не надо, честное слово! Но я не давал им таких указаний, не давал! И к их исчезновению я не причастен. Сам бы хотел увидеть этих идиотов! Но думаю, господин Баскаков о них позаботился?

И Сулейманов со странной надеждой глянул на Топоркова.

Что он хотел? Чтобы Баскаков тоже сел, хоть за что-то? Чтобы враг, с мести которому началось его грехопадение, тоже был повергнут? Чтобы не остался жить в роскоши, которую так любил сам Сулейманов?

– Баскаков о них в самом деле позаботился. Он доставил их в отделение в целости и сохранности, как только возникла в этом необходимость, – разочаровал его Топорков с величайшим удовольствием. – И смею вас заверить, что ни один волос не упал с их тупых голов. Но вот ваши заверения они оба в один голос опровергают.

– Какие?!

– Они утверждают, что вы приказали им все подчистить после того, как получат от Полукарова фотографии, негативы, диски. Короче говоря, весь собранный им материал. И когда они там ничего не нашли, вы приказали им ехать к дому жены Полукарова, дождаться темноты, не рисоваться и осторожно проникнуть к ней в квартиру. На вопрос, а что с хозяйкой делать, вы с раздражением ответили, что учить их не собирается. Они должны действовать по ситуации. Они и действовали! Сначала сидели на скамейке возле ее подъезда. Ждали темноты, а дождались ее. И не нашли ничего лучшего, как последовать за ней. Хвала небесам, у Дарьи Дмитриевны хватило сообразительности позвонить Баскакову. Хотя... Надо бы все же в милицию ей было звонить. Взяли бы сразу голубчиков, они бы и разговорились под протокол.