А вот и форс-мажор. Паника, охватившая меня в доли секунд, пригвоздила мои ноги к полу.

Санитар посмотрел на меня в упор стеклянным взглядом. Будто видел перед собой стену или предмет мебели. Неужели я тоже так смотрела на других людей?

– Вы пришли за пробами для гидролизата белка? – пробасил он на удивление низким как для своего юного вида голосом.

– Ч-что?

– Гидролизат для клеверфуда, – рассеянно пробормотал парень и активировал дисплей на своём браслете. – Наверное, какая-то ошибка. Сегодня моя смена. Назовите свой идентификатор, я проверю, какой у вас сегодня участок.

– Хелена4403sd, – уверенно произнесла я. – Кажется, я действительно перепутала отсеки. Всего неделю здесь, ещё теряюсь.

– Минутку…, – санитар пару раз провел пальцами по дисплею. – Да, ваша смена сегодня в другом крыле. Через восемь отсеков направо.

– О! Ну, теперь точно не заблужусь. Успешной работы!

– Успешной.

Санитар, уже не обращая на меня внимание, принялся доставать из своей сумки какое-то оборудование, а я на негнущихся ногах вышла из отсека. И, судя по таймеру, как раз вовремя. Оставалось лишь уверенно покинуть здание и, на ходу сменив цвет комбинезона и дизайн сумки, добраться до паркинга, не будучи никем остановленной во второй раз.

На этот раз мне повезло: немногочисленные работники этой зоны клиники, часть из которых – женщины, издалека выглядевшие точь-в-точь как я, не обращали на меня ни малейшего внимания, направляясь по своим маршрутам.

Оказавшись в паркинге, я с сожалением подумала о том, что за руль своего дельфина мне больше не суждено сесть. Вместо этого я становилась владелицей глайдера на три класса ниже, когда-то принадлежавшего Эшли Кроутон. Этот малыш был не таким скоростным и комфортным, как мой, но, во всяком случае, у меня было средство передвижения. Всё могло быть гораздо хуже. К тому же, мой новый транспорт оказался значительно менее заметным, чем предыдущий, а это было только на руку.

Месторасположение своего нового глайдера я выяснила заранее, изучая данные электронного профайла «новоприбывшего объекта» в единой базе государственных моргов. Благодаря искусно составленному запросу небольшая шпионская программа в течение нескольких часов выискивала для меня все объекты, соответствующие заданным критериям. Женщина-европеоид – нордид или восточный балтид, возраст от двадцати двух до двадцати шести лет, не состоящая в брачном контракте и не имеющая зарегистрированных на неё детей. Критично важно, чтобы у неё не было семьи, без которой она не имеет права менять место жительства. Схожий с моим рост и вес, а также сердечная недостаточность в анамнезе. Все характеристики и даже история болезни подыскивались по критерию максимальной приближенности к моим собственным. Я была уверена, что в многомилионном городе, где смерть от сердечной недостаточности является статистически самой частой, шансы дождаться подходящую кандидатуру для подмены личности высоки. И не ошиблась.

Вплоть до этого момента план побега работал почти идеально.

Закинув сумку с немногочисленными вещами в пассажирскую капсулу, я глубоко вздохнула. Надеялась в этот раз покинуть Центрополис надолго, если не навсегда.

Насколько надёжен автопилот доставшегося мне глайдера, было неизвестно. Я не рискнула проверять, поэтому сразу взяла управление в свои руки. Некоторое время покружила вдоль городских магистралей – пыталась приноровиться к не совсем привычной скорости реакции машины на мои действия. Сенсоры, явно нуждавшиеся в хорошем сервисе, периодически подтормаживали, система балансировки плохо слушалась: корпус то и дело вело куда-то в сторону. Однако уже через час я приловчилась и уверенно направила глайдер к северному выезду из полиса.

Я рассчитывала проскочить КПП как обычно, за несколько секунд. Но внезапно раздался пронзительный звуковой сигнал. В ту же минуту прямо перед носом глайдера опустилась заградительная мембрана, и из кабины наблюдения в мою сторону двинулось два офицера в чёрных глянцевых комбинезонах.

«Не успела», – мелькнула холодящая мысль. Как «Зорким» удалось так быстро меня выследить?

Один из привратников приблизился вплотную, и я, повинуясь правилам, дала бортовому компьютеру команду поднять дверцу. Сердце выбивало глухую чечётку. Неужели всё закончится вот так?

– Слава Объединённому государству! – произнёс один из подошедших ко мне привратников. – Сканер зафиксировал отсутствие у вас персонального электронного браслета.

«Ч-чёрт!», – мысленно выругалась я. Действительно ведь, совсем забыла достать из пакета с вещами Эшли её браслет, который, само собой, был деактивирован. А собственный я оставила в той самой ячейке с трупом, вместе с другими личными вещами.

– О, благодарю, офицер. Я снимала браслет на осмотре в клинике, а после забыла надеть. Вероятно, произошла деактивация за это время. Сейчас же исправлюсь.

Под пристальным взглядом привратников я покопалась в сумке и, наконец, выудила оттуда злополучный браслет. Фиксируя его на руке, я не на шутку переживала, удастся ли налегке его активировать и тем самым избежать дальнейших задержек. И как же глупо попасться на такой мелочи! Однако мне несказанно повезло: зарядившись теплом моего запястья и отреагировав на сетчатку глаза, дисплей заморгал светло-зелёным неоном, автоматически отображая текущие показатели моего физического состояния.

Наблюдавший за мной офицер удовлетворённо кивнул:

– Успешной дороги, госпожа Кроутон.

– Успешной службы, господин офицер.

Ещё через минуту, на протяжном выдохе я покинула Центрополис, оставляя за спиной всю свою прежнюю жизнь. Впрочем, кое-что от прошлого я прихватила с собой в жизнь новую: запасную компьютерную консоль, на которую успела перекинуть всю важную информацию, и собственный портрет, написанный рукой Грега. О том, чтобы вывести со своего бывшего счёта хотя бы часть денег, не могло быть и речи: я осознавала, что финансы Миранды Грин находятся под неусыпным наблюдением. И любые подозрительные движения по счёту неблагонадёжной гражданки ОЕГ в преддверии её смерти, а тем более после неё, сразу дадут повод в этой самой смерти усомниться.

* * *

Поскорее оказаться в объятиях Грега, услышать его спокойный мягкий голос, способный как унять, так и всколыхнуть целую бурю чувств – вот чего мне хотелось больше всего на свете. Кажется, я вообще думала о нём ежечасно. И даже в те моменты, когда над всем моим побегом нависала угроза срыва, сильнее всего я переживала именно о том, что больше никогда не увижу Грега. Я видела в этом персональный конец света.

Но как бы ни было сильно моё желание поддаться соблазну и поступить так, как будет хорошо лично мне, этого нельзя было делать. Я не имела права подставлять его. За мной могли следить. Что если Альберт только того и ждал, чтобы я дёрнула в резервацию, а там бы он выследил всех, с кем я была знакома, и, возможно, нашёл бы доказательства их вины в преступной деятельности против государства? Исходя из таких рассуждений, я решила направиться подальше – в Северный-2 и провести там какое-то время, чтобы убедиться, что моя «смерть» не вызвала сомнений и реальных зацепок у служб, и что «Зоркие» не проследили никакой связи между мной и Эшли Кроутон. Если же, вопреки моим надеждам, охота за мной продолжится, придётся снова запутывать следы и бежать ещё дальше. Я подумывала даже о том, чтобы скрыться в резервации эмпатов вблизи какого-нибудь более отдалённого от столицы города, возможно, в районе Западных гор. Надеялась со временем, если повезёт, вернуться в трущобы близ Центрополиса и разыскать Грега. Но будет ли он ещё помнить обо мне? Кто я для него?