– Шутливые слова Татьяны каким-то волшебным способом дошли до ушей Морти, и они буквально силой заставили меня переодеться в эту… гейшу, – пожаловался Кеннет, давясь от смеха.

– Кто такая гейша? – тут же поинтересовался Рей, Айрис быстро прошептала мужу на ухо распространённое объяснение этого слова, отчего у мужчины брови поползли вверх и грозили вскоре скрыться в волосах, – Кеннет, я никому не скажу.

– Эй! Ты мне не говорила, что это слово означает, – возмущённо воскликнул его высочество, а я, не выдержав столь бурной реакции мужа, фыркнув, громко рассмеялась. Вскоре смеялись все, до слёз, до боли в челюсти, но это был исцеляющий смех, от которого кружилась голова, а на душе становилось легко и спокойно. Чуть позже, когда мы наконец перевели дух, Рей поведал нам последние новости в столице, и вскоре я в сопровождении Айрис отправилась в комнату. Сейчас я мечтала лишь об одном: жутко хотелось принять настоящую ванну, понежиться в тёплой, ароматной воде, смыть с себя дорожную пыль и толстый слой грима.

– Мы вроде бы с тобой одного размера, я принесла своё платье, оно новое. Ещё пижаму, нижнее бельё и тапочки, вот только, кажется, моя обувь тебе будет немного велика.

– Спасибо, большое не маленькое, – улыбнулась девушке, бегло осмотрев комнату. Просторная, светлая с красивой мебелью из тёмного дерева, огромной кроватью, расположенной изголовьем к стене. Диван, два кресла, чайный столик, камин, сложенный из серого с голубыми прожилками камня, и пушистый ковёр в центре комнаты.

– Я понимаю, что тебе сейчас очень хочется всё смыть с себя и отдохнуть после такого долгого и выматывающего пути, но я всё же спрошу, – проговорила Айрис, пристально на меня посмотрев, – ты действительно хочешь спать в одной постели с Кеннетом?

– Да, не беспокойся, этот парень забрался в моё сердце и теперь его оттуда клещами не вытянешь, только ему об этом не говори, – ответила, благодарно улыбнувшись за такую искреннюю заботу, – и ты права, хоть меня и разрывает от любопытства и не терпится услышать твою историю, в моей голове сейчас звенит от усталости и, боюсь, я ничего не пойму.

– Отдыхай, я немного задержу Кеннета, чтобы ты могла спокойно помыться. А поговорить мы и завтра сможем, поверь, мне тоже очень интересно, как ты очутилась в мире Скайдор.

Понежиться в чуть горячеватой с запахом лаванды воде я себе в этот раз не позволила. Отскребла с лица грим, тщательно промыла волосы и тело, укутавшись в тёплый халат, покинула ванную, застав у кровати разоблачающегося Кеннета.

– Татьяна, спасай, я не могу снять эту удавку, – пыхтел от усилия муж, пытаясь руками развязать туго стянутый корсет.

– Сейчас, – хихикнула, рванула на помощь к мужчине, проговорила, – Рей и Айрис и правда чудесные, я, конечно, не сомневалась, в том, что Ирина замечательная, но всё же очень рада познакомиться с твоими друзьями.

– С нашими, – поправил меня Кеннет, наконец вдохнув полной грудью, проговорил, – корсет – страшное орудие пыток.

– Согласна, – улыбнулась старой гейше, у которой к концу дня потёк глаз, и выглядел его высочество сейчас как грустный Пьеро из «Буратино».

– Ты смеёшься, – заметил невольно расползающуюся улыбку на моём лице муж, сдвинув нарисованные коромыслом брови, проговорил, – тебе очень идёт улыбка и мне сейчас очень трудно устоять, но ты такая чистенькая и, боюсь, мой поцелуй всю тебя измажет.

– Да уж, – отпрянула от мужа, махнув рукой в сторону ванной комнаты, проговорила, – иди туда и возвращайся ко мне Кеннетом.

– Кстати, ты мне расскажешь кто такая гейша, а то Рей, стоило ему на меня взглянуть, безостановочно ржёт, – замер мужчина на полпути к ванной, требовательно на меня посмотрев. Я же пребывала в глубокой задумчивости, рассказать ему сейчас, но прежде подобрать наикратчайший путь к отступлению, или всё же выждать. Но взглянув на нахмурившегося мужа, поняла, что от меня так просто не отвяжутся. И тяжело вздохнув, на всякий случай встав за диваном, заговорила:

– В нашем мире гейши – это девушки, развлекающие гостей танцем, пением, ведением чайной церемонии, беседой на любую тему…

– И что из сказанного так веселит Рея?

– Ну… почему-то к девушкам искусства сформировалось ошибочное мнение, что они развлекают мужчин.

– Что! Татьяна! – взревел муж разъярённым зверем и бросился в мою сторону, – ну всё! Ты знала и не остановила Лилит, мало того, сама подрисовывала и хихикала надо мной!

– Никто же здесь не знает об этом! – визжала, бегая от его высочества вокруг дивана, стола и остальной мебели, как оказалось, не слишком уж просторной комнаты, – и ты так фыркал, что тебя нарядили в девицу, что я хотела посмеяться, и вообще первыми гейшами были мужчины.

– Тьяна! – рыкнул Кеннет, ловко перемахнув через диван, успел схватить меня за руку и перекинув через плечо, словно мешок, потащил в ванную, – сама будешь отмывать то, что нарисовала на моём лице… сидя вместе со мной ванне.

– Нет! Я только помылась, – колошматила ладошками по спине мужа, пытаясь укусить, но слишком плотная шкура дракона не поддавалась.

– Будешь ёрзать – до ванны не дойдём, – предупредил мужчина, поправив сползающую меня, распахнув дверь, озадаченно пробормотал, – так воды нет, подожди… куда?! Трусишка! – Прокричал мне вслед Кеннет, но догонять не стал. Набросив халат, скорчив устрашающую гримасу, покинул покои. Когда он вернулся, я уже не услышала, забравшись на кровать, укутавшись в одеяло с головой, стоило мне только закрыть глаза, тут же отключилась.

Глава 47

– Он такой крохотный… а взгляд какой серьёзный, – пробормотала, глядя на двухмесячного сынишку Айрис и Рея, – как ты не побоялась здесь рожать? Медицины нет, нормальных условий по уходу за ребёнком тоже.

– Ты забыла, что я видела куда худшие условия, – улыбнулась мамочка, кормя любимого кроху, – да это и не первые роды, так что уже не страшно как в первый раз, когда вообще ничего не знаешь, и не так страшно, как во второй, когда знаешь уже всё.

– Такое точно не забудешь, просто в голове пока не укладывается твоя история, – хмыкнула, услышав из уст девушки её невероятное появление в этом мире. А то, что она помнит все свои прошлые перерождения так вообще жутко. Ведь это такой груз и как только Айрис удалось сохранить в себе легкость и доброту, после всего, что с ней произошло. Мне ещё сказочно повезло, я очнулась во дворце при своей памяти и мне даже удалось благополучно смыться из серпентария.

– Ну твоя тоже не была лёгкой: голодовка, постоянное напряжение, ожидание смерти и опасность со всех сторон. Я была лишь однажды во дворце, хм… на твоей свадьбе и больше меня туда не заманишь, тот ещё гадюшник. Хорошо, Рей тоже не пришёлся ко двору и