Нуберт поднял руку и сжал ее в кулак — самый типичный для него жест. Все в Дуболистье знали, что делать, если у старого чудака плохое настроение. Но на гномов это не произвело никакого впечатления.

А потом все произошло очень быстро. Нуберт наклонился, чтобы помочь лежащей на земле Ноне Валунс. В этот миг один из гномов подошел к нему и ударил полурослика ногой по голове. Нуберт опрокинулся навзничь и выронил цепочку из руки. Собака в панике бросилась в том направлении, откуда пришла. Однако теперь ее бегство было не слишком долгим, поскольку в заднюю лапу ей попал арбалетный болт, едва не сваливший ее с ног. Фазанбуль похромал дальше, на трех лапах. Затем в бок животного вонзился еще один болт, и собака упала. Гном, пнувший Нуберта, вышел вперед, выхватил из петли тяжелый боевой молот, размахнулся и сначала ударил им Нуберта по голове, а затем еще раз — по груди.

— Нет! Они просто взяли и убили его, — едва не задохнулась от ужаса Рубиния. — Эти чертовы гномы просто забили его, как скотину.

Гундер все еще стоял у окна рядом с ней. Он не произнес ни слова, просто стоял и смотрел, как гномы тащат Нону к колодцу. Затем повернулся, направился к большому дубовому сундуку, стоявшему у камина, и вынул оттуда короткий меч, замотанный в коричневое сукно.

— Что ты задумал, Гундер? — спросила его Рубиния, хотя уже знала ответ.

Гундер остановился, посмотрел на нее большими, полными слез глазами.

— Они спросили меня, не соглашусь ли я занять место Лютикса, пока не выберут нового бургомистра. Я отказался, потому что не знал, насколько сильно замешаны во всем этом Бонне и Мило. Нуберт вызвался занять должность. И вот теперь он лежит мертвый, на рыночной площади, потому что я не проявил достаточно мужества, чтобы выполнить свой долг. Это я должен был призвать гномов к ответу. И сейчас я это наверстаю.

Рубиния преградила ему путь.

— Ты ничего не будешь наверстывать, — заявила она. — Когда ты последний раз дрался мечом? Лет десять назад, во время праздника Тыкв, когда еще была жива Росвита? С соломенной куклой? Ты кончишь так же, как Нуберт. Подумай о детях. Ты им нужен.

Гундер опустил меч.

— Тогда что же нам делать? Дождаться, пока они не получат то, зачем пришли? Мы даже не знаем, зачем они сюда заявились. Если бы дело было только в этой Оде, им стоило только спросить. Полурослики никогда не нарушали законов гномов. Но теперь, когда они убили Нуберта и захватили Нону, мы не можем просто отпустить их с миром.

Рубиния вернулась к окну. Оба гнома стояли у колодца, рядом с растерявшим всю листву дубом. Они посадили Нону спиной к колодцу. Она дышала, но, похоже, была без сознания. Гномы мрачно оглядывали домики Дуболистья.

— Там должен быть еще третий, — произнесла Рубиния. — Собаку Нуберта убил арбалетчик. Должно быть, он сидит где-то в кустах.

В других окнах в земляных домиках под холмами вокруг рыночной площади полурослик видела испуганные лица. Гундер прав, если бы дело было только в Оде, гномам достаточно было бы спросить. Если их приговор справедлив, никто в Дуболистье не возразил бы. Так зачем они пришли, зачем убивают невинных?

Один из гномов снова вышел вперед. Встал посреди улицы, чтобы все могли его видеть, поднял руки, как гладиатор, приветствующий публику. По его знаку второй гном схватил Нону за волосы, заставил встать и положил на живот на край колодца.

У Рубинии едва не остановилось сердце. До нее странным образом только сейчас начало доходить, насколько сильны бородачи. Горстка полуросликов не справится даже с одним-единственным гномом.

Но все же с бородачами было что-то не так. Они двигались, словно деревянные, словно марионетки.

Рубиния почувствовала, что ее накрывает волна паники. Она просто не могла смотреть, как гномы убивают беспомощную женщину. Полурослик резко обернулась. Прямо над камином висел арбалет. Это был подарок двоюродного деда, дяди Таммета. Эта штука представляла собой простой ручной арбалет, и если бы она могла спорить, то поставила бы на то, что им еще никогда не пользовались. Рядом Гундер повесил колчан со стрелами. Она еще помнила тот день, когда Отман впервые пришел к ней, когда она еще жила в доме брата, поскольку молодому вдовцу нужна была помощь. Отман тогда бросил долгий взгляд на арбалет и вытащил из колчана болт. Положив его обратно, он произнес одно только слово: «миленько».

С точки зрения человека это могло быть правдой, но дело было не в этом. Стилет мог быть столь же смертоносен, как и длинный меч. Все дело лишь в том, кто им орудует — и именно в этом и заключалась проблема.

Рубиния бросилась к камину, подставила стул, сняла со стены арбалет и болты и в мгновение ока снова оказалась у окна. Обеими ногами уперлась в короткие плечи оружия, натянула тетиву, чтобы она дошла до упора. Подняла арбалет, вложила болт и прицелилась.

— Что ты собираешься делать? — ошарашенно поинтересовался Гундер.

Но спрашивать было уже поздно. Тетива зазвенела, окно разбилось, и болт нашел свою цель.

Рубиния испугалась сама себя. Можно было сказать, что она произвела мастерский выстрел. Болт в полфута длиной вонзился прямо над нагрудником и пробил шею гнома настолько глубоко, что видно было лишь редкое оперенье на древке. Этот выстрел должен был быть смертельным, но гном не упал, даже не обхватил шею руками. Он лишь заревел, и даже этот звук не похож был на те, что обычно издают умирающие, испытывая предсмертные муки. В голосе не было ничего гномского, ни единого слова не сорвалось с губ бородача — было только монотонное рычание.

Рубинию снова охватил страх. Казалось, она пробудила нечто, о существовании чего даже не подозревала. Но она не осмелилась сказать это.

Гном с болтом в шее пнул Нону, и полурослик, соскользнув с края колодца, исчезла в глубине.

— Нет! — взревела Рубиния, но больше не смогла произнести ни слова, поскольку ком в горле угрожал вот-вот задушить ее.

Гном у колодца обернулся, показал в сторону Рубинии. Из его шеи по-прежнему торчал арбалетный болт, но из раны не текла кровь. Второй гном сдвинулся с места, направившись к дому Черникса. Он сжимал в руке молот, и было нетрудно догадаться, что он собирается делать. Полудюжины ударов будет довольно, чтобы от защищавшей их двери остались одни только щепки.

— Вот сейчас и выяснится, насколько хорошо ты умеешь махать мечом, Гундер, — обратилась Рубиния к брату, снова заряжая арбалет.

Она не обманывалась, но все же считала, что лучше защищаться, чем беспомощно гибнуть. И как раз в тот самый миг, когда она вложила болт в арбалет, на маленькую круглую дверь в первый раз обрушился молот. С потолка посыпались пыль и песок.

«Ему не понадобится полудюжины ударов», — мучительно осознала Рубиния. Она встала рядом с братом, готовая сразиться с бородачом, когда до этого дойдет.

От второго удара дерево затрещало, погнулся верхний засов.

Нервы Рубинии были напряжены до предела, как тетива ее арбалета. Как завороженные, полурослики ждали следующего удара молота. Но его не последовало. Вместо этого мимо окна промчалась крохотная фигурка с горящим факелом в руке. Что-то разбилось о землю. По звуку было похоже на разбившийся глиняный сосуд. Мимо окна потянулись темные полосы дыма, в разбитое окно проник запах горелых волос.