class="p">– Потому что любишь ее, – ласково отвечает мама, и я вскидываю на нее взгляд, полный недоумения. – Не спорь со мной, – улыбается мама. – Мне сложно объяснить тебе признаки твоей влюбленности, но со своего места я вижу, что это так. Когда ты говоришь о ней, в твоем голосе проскальзывает нежность. Даже когда рассказываешь о том, как злишься на нее. Рядом с ней твоя кровь вскипает, а это самый главный индикатор.

– Я слышал сердцебиение нашего ребенка, – улыбаюсь, глядя на маму.

– Это волшебные моменты беременности, сынок. Наслаждайтесь ими, пока есть возможность. Позже у вас будут новые заботы и новые радости.

– Я бы хотел переехать в дом в пустыне и жить там с Нисой, – произношу серьезно. – Но понимаю, что это обидит Яру. Я и так в квартире бываю набегами. Здороваюсь, справляюсь о ее делах и ухожу к Нисе. Все остальное время провожу на работе.

– Ты не можешь жить с одной и не жить с другой. Что, если перевезти Яру в пустыню?

Я задумываюсь над словами мамы и понимаю, что вся моя сущность противится тому, чтобы мои жены жили на одной территории. Во-первых, я понимаю, какой Армагеддон устроит Ниса. А, во-вторых, я и сам не хочу этого. Просто, потому что Ниса нужна мне безраздельно, все свое свободное время я хочу отдавать ей.

– Нет, – отвечаю коротко, не вдаваясь в подробности своих размышлений.

– Тогда тебе придется как-то сглаживать острые углы и учиться быть идеальным мужем для обеих.

Я киваю, понимая, что разговор с мамой еще больше запутал меня.

– Мам, как ее порадовать?

– Кого?

– Нису.

– Спроси у нее, чего она хочет.

– Сказала, что хочет, чтобы я поставил ее на первое место.

– По отношению к Яре? – киваю. – Это же невозможно. Они равны.

– Как же ей донести это? – задумчиво бормочу я, наконец и сам осознавая, что мне отчаянно хочется, чтобы Ниса была единственной. Да, ведьма. Да, злющая фурия. Но моя. Временами неадекватная, но уже такая родная и близкая.

– Попробуй уделять ей больше внимания. Подари подарок, своди ее в какое-нибудь красивое, романтическое место. Дай ей почувствовать собственную значимость.

После этих слов лампочка в моей голове загорается. Конечно! Я должен поухаживать за ней. Показать ей, кто она для меня, и что ее место совсем не второе. Но не успеваю я продумать все это до конца, как мама резко отодвигает чашку и вцепляется в столешницу с глухим стоном.

– Мам! – подскакиваю со своего места и оббегаю кухонный островок, когда маму складывает пополам. Подхватываю под локоть, помогая встать. – Мама, что случилось?

– Зови отца, – тяжело дыша, сипит она. – У меня воды отошли.

– Рано же еще!

– Зови Заида! – резко выкрикивает мама и снова сгибается.

Глава 44

Я бреду вдоль границы территории, зная, что за мной наблюдают. Цепные псы Омара не спускают с меня глаз. Мысленно отмечаю еще одну камеру видеонаблюдения на высоком заборе, бросаю взгляд на предыдущую, просчитывая слепую зону.

Я дала Омару сутки с момента, как он уехал, и пообещала себе, что, если в течение суток он не вернется, я сваливаю отсюда. Мне надоело жить взаперти в ожидании милости от моего благодетеля-мужа. Я устала каждый раз напрашиваться на ласку, подавлять в себе эмоции и чувства, делая вид, что меня устраивает нынешнее положение дел. Ни черта меня не устраивает! Ни его первая жена, ни то, что он проводит с ней гораздо больше времени, чем со мной. Ни то, что ко мне он приезжает, судя по всему, только трахаться. Некоторое время проводит в доме, судя по всему, чтобы у меня не было ощущения, словно меня пользуют. Хотя именно так он и поступает.

Вчера вечером были третьи сутки, как он свалил, и я на грани истерики. Но у меня, оказывается, есть сообщник, готовый помочь мне сбежать из этой тюрьмы. Мой любимый брат Райан. Ему плевать на отцовские договоренности, на выгоду этого брака и риски, которые принесет с собой его расторжение. Райан уже летит сюда.

Мы договорились встретиться в полночь недалеко от конюшен. Их, конечно, нет на карте, но, уверена, мой предприимчивый брат найдет это место. Подъезжать ближе к дому я запретила, потому что тогда его наверняка засекут камеры. Черт его знает, какая еще система защиты от несанкционированного вторжения стоит у моего параноика мужа.

Дорогу до конюшни я уже знаю, так что добраться туда мне не составит труда. Идти недалеко. К тому же, ночью будет прохладно, что позволит мне передвигаться быстрее, чем если бы я делала это днем. Райан, конечно, назвал меня идиоткой, но я заверила его, что там пешком по пустыне не больше десяти минут пути.

Я, может, и дура, но не наивная. Не верю я в то, что у Омара с Ярой ничего нет. Если меня он трахает с периодичностью раз в две недели – как по расписанию, – то с ней проводит гораздо больше времени. Будем откровенны, его старшая жена красавица. Ни у одного мужика член в штанах не задержится, если ему дадут зеленый свет прикасаться к ней. И что за возраст шестнадцать лет? Бывшая Малоуна переспала с ним в таком возрасте, так что не настолько Яра и юна, если смотреть с этой точки зрения.

Вечером я долго сижу на балконе, рисуя пустыню. Как только вспоминаю, что затеяла, сердце выпрыгивает из груди. Чуть раньше мне пришло сообщение от Райана, что он уже в Абу-Даби. Значит, отступать поздно. Я прошу Зухру не будить меня утром. Якобы я плохо спала последние две ночи, и завтра хочу выспаться. Сказала, что сама спущусь, когда проснусь. На самом деле ко времени, когда они обнаружат мою пропажу, я буду уже далеко отсюда. Буду лететь где-то над океаном навстречу новым приключениям.

Горжусь собой, что додумалась до этого сейчас. Позже, когда вырастет живот, у меня не будет физической возможности перелезть через огромный забор. Пока я еще мобильна и поворотлива, надо этим воспользоваться.

Когда дом пустеет, я судорожно выдыхаю. Пульс разгоняется на максимум, когда я дрожащими руками собираю свой маленький рюкзак. В него кладу документы, снимки УЗИ как воспоминание. И пускай у меня будут новые, но к этим первым я отношусь с особым трепетом. Забрасываю туда смену белья и, окинув безразличным взглядом свою клетку, спускаюсь по ступенькам вниз. Подхожу к щитку и выключаю свет во всем доме, кроме второго этажа, где в моей спальне горит ночник. Это должно усыпить бдительность охраны. А на