Вопросов больше, чем ответов, поэтому я бы не считал 1 сентября 1941 года точной датой появления водки в обиходе Красной армии.

Важнее ответить на другой вопрос.

Почему Сталин пошел на этот шаг, имея, как я подозреваю, довольно обширную и, зачастую, негативную информацию о роли крепких спиртных напитков в некороткой истории строительства русской армии?

Многочисленные факты были далеко не в пользу «наркомовской дозы».

Вот краткий исторический экскурс.

В 1433 году в битве под Москвой многочисленная и хорошо вооруженная дружина Василия Темного была перебита небольшим отрядом его родича Юрия Звенигородского. Ратники Темного, утомленные многодневной пьянкой, не оказали сопротивления.

Еще ранее, 2 августа 1377 года, войско царевича Арапши (Араб-шах) из Синей Орды, который, по словам летописца, был «ратник велий и мужествен, и крепок, и свиреп зело», одержало верх над ратью русских. Какое отношение это событие имеет к водке?

Самое прямое.

Причиной поражения русских было пьянство.

Огромное русское войско, сбитое из полков князей московских, суздальских, нижегородских, муромских, юрьевских и ярославских, вело себя крайне странно и, как пишет летописец, «ездиша порты своя с плеч спущающе, а петли растегавше, аки в бане растрепаша».

А все потому, что русские, по словам современника, «мед пиаху допиана и ловы деющее, потеху себе творяще…», то есть, говоря современным языком милицейско-полицейского протокола, «находились в крайней стадии опьянения», потому-то и доспехи, и щиты, и оружие свалены были на телегах.

Татары, которых тайно навели на русских мордовские князья, напали на перепившееся русское воинство «бьюще, колюще и секуще».

В рядах пьяной рати возникла невообразимая паника. Преследуемые и избиваемые татарами ратники бросились в реку Пьяна, где и нашли свою погибель.

Среди них был и князь Иван Дмитриевич, который направил своего коня в реку и утонул, избежав позора татарского плена.

Та бойня вошла в народ поговоркой: «За Пьяною люди пьяны».

Обобрав убитых, татары пошли на незащищенный Нижний Новгород. Ворвавшись в город, перебили женщин и детей, сожгли дотла дома, церкви и монастыри. Подробное описание этого события есть у русского историка Н.М. Карамзина.

Та история ничему русских не научила. В ночь с 23 на 24 августа 1382 года (сколько лет спустя? пять?) хан Тохтамыш взял Москву, разорил ее и разграбил. Сопротивления почти не было. И быть не могло, ведь доблестные московские ратники два дня и две ночи опустошали ими же взятые боярские винные погреба. Пьяному, как известно, море по колено. С крепостных стен принялись задирать татар. Те и уговорили перепившихся москвитян открыть ворота, уверив их в своих мирных намерениях…

Надо сказать, что русские дружины силу хмельного напитка всегда сочетали с бранным словом. Бранные вылазки перед сражением – это давняя традиция русского воинства. В дружинах даже искали острых на язык добровольцев-«ругателей». Напаивали щедро вином и напускали на врага с бранным словом, как с оружием.

Славились искусством «хульного слова» новгородцы. Вот как описывает летописец дебют Шелонского побоища: «новгородцы по одной стороне реки Шелони ездища, и словеса хульные износяще на воевод Великого Князя, еще же окаянные и на самого Государя Великого Князя словеса некая хулная глаголяху, яко пси лаяху».

Москвичи в долгу не оставались, так как тоже были «ругачи и хульны».

Но русский солдат не всегда тянулся к водке.

На Бородино перед битвой, как пишет Ф. Глинка, солдаты отказывались от водки, хотя есть апокриф, что русские и французские офицеры ходили в гости друг к другу, пили шампанское и водку и даже менялись нательными крестами.

В Хивинском походе (1873 г.) будущий герой Шипки генерал М.И. Скобелев отменил в своей армии ежедневную порцию водки для нижних чинов. Скобелев был не оригинален: в английской армии во время экспедиции на Золотой Берег, в Абиссинию и Египет все спиртное было под запретом, несмотря на тяжелые климатические условия и физические нагрузки. Алкоголь был заменен чаем и кофе.

(По другой версии, он выпивал бутылку шампанского перед боем. – Прим. А.Н.).

На боевом духе солдат сухой закон сказался положительно. Опыт М. Скобелева стал предметом изучения.

Вот что по этому поводу пишет известный нарколог В.П. Нужный:

«Доктор Радаков в 1914 году, отвечая велениям времени, опубликовал доклад под названием «Алкоголь в военной терапии и диетике». Наряду с перечислением некоторых положительных сторон использования алкоголя в действующей армии он приводил примеры и того, как неумеренное его потребление чревато негативными последствиями.

Например, в турецкую кампанию 1877 года во 2-м армейском корпусе, несмотря на настояния командиров многих частей, усиленной выдачи водки не производилось; вместе ней стали выдавать двойную порцию мяса. 2-й армейский корпус находился в тяжелых условиях, требовавших чрезвычайного напряжения нравственных и физических сил, отмечались случаи заболевания тифом, цингой, желудочно-кишечными заболеваниями.

Несмотря на все эти невзгоды, солдаты в этом корпусе были бодры и веселы…»

В Воинском уставе 1716 года признавалось, что при ведении боевых действий или в походах «понеже недовольно, чтоб при войске токмо один хлеб был, но и надлежит и иные припасы и питье всемерно иметь». «Питье» – это не только вода, но и так называемые особые порционы – нормы выдачи солдатам спиртного.

Матросский порцион состоял из двух чарок казенного вина, то есть водки. Его выдача осуществлялась перед обедом и в шесть часов вечера. Дважды в день на палубу выносили огромную луженую ендову (приземистый сосуд с широким горлом и названием корабля в виде клейма) – с водкой, если корабль стоял у пирса или на рейде, и с ромом, если он совершал плавание или находился на боевом дежурстве. «К ендове» свистели боцманские дудки, и этот свист носил у матросов название «соловьиные трели».

Первым принимал чарку старший боцман (хозяин палубы), за ним – унтер-офицеры или почетные гости корабля, если они были в наличии, а уже потом – матросы всех боевых служб по списку. Перед приемом чарки полагалось снять бескозырку и перекреститься, если был крещен в православие. После принятия порциона надо было поклониться баталеру (унтер-офицер, отвечавший за хранение продовольственных и питейных запасов) и передать пустую чарку стоящему за тобой в очереди.

Чарка (винная емкость в 60 мл) могла служить и наградой за хорошую службу или за подвиг. Такое право делегировалось командующему эскадрой (или другими соединениями), командирам кораблей или старшему офицеру. Младшие офицеры могли ходатайствовать за матросов и унтер-офицеров перед вышестоящими.

Считалось, что разовое принятие сразу 100 граммов водки принесет матросу вред, поэтому дозу полагалось дробить на части из расчета 2/3 – перед обедом, 1/3 – к ужину. На деле это требование Морского ведомства не соблюдалось и военнослужащие на флоте получали по две полные чарки водки ежедневно, то есть больше 100 граммов.