Верхнее зрение его уже показывало пустынные лесные чащобы почти на день пути. Лишь непуганое зверье да птицы, озабоченные повседневным добыванием пищи и выведением потомства. Тишина и умиротворение. Но часто видимость обманчива. Он вспомнил железное жерло люка под мирной полянкой — распахнутую глотку, едва не проглотившую бесследно его женщину.

Если Глядящий Вдаль предсказывает надвигающуюся опасность, он знает, о чем говорит. Стало быть, ему — ученику Старого Бирюка — надлежит взглянуть за грань видимого, распознать не только действие, но даже замысел его. Если опасность следует по пятам, то, может быть, именно с той стороны необходимо искать крадущегося врага. Леха постарался распространить свое видение как можно дальше. Да, так и есть. Испуганные птицы. Они вились, не решаясь опуститься на ветви, в нескольких часах ходьбы от того места, где они с Лилией решили свернуть в селение.

* * *

Пуля сбила ветку над головой Марата. Следующая глухо тенькнула, вгрызаясь в древесный ствол.

— Ложись! — закричал чешуйчатый, падая наземь и судорожно пытаясь нащупать рукоять автомата. Та словно пряталась от него.

Кричать было излишне. Смиренные братья хорошо знали свое дело. Они в мгновение ока рассыпались полукольцом, стараясь укрыться за деревьями и наметить себе цели. Лишь те двое, что несли миномет, замешкались, и тут же поплатились за это.

Марат краем глаза уловил, что они живы, но затянись схватка на каких-то триста вдохов, и им уже не помочь. Кровь хлестала из ран, как вода из пробитого ведра. Но монахи силились блюсти молчание, чтобы не отвлекать собратьев по оружию. В этот момент рукоять, наконец, обнаружилась, и драконид выставил оружие перед собой, передернул затвор и выстрелил невесть куда, невесть в кого, в ответ на огненную вспышку.

«Итак, только пятеро! — мелькнуло в голове. — Был бы здесь Лешага, он бы точно знал, что делать. А скорее всего, не попался бы в эту западню!»

Он снова выстрелил. Скорее для собственного успокоения, чем в цель. Руки тряслись, точно никогда прежде не приходилось участвовать в перестрелке.

«Надо успокоиться. Утихомирить бешено колотящееся сердце».

Драконид сделал три глубоких вдоха и пошевелил мизинцем на левой ноге. Кто знает почему, но помогло. Этот способ подсказал ему Лешага, а тот почем зря болтать не будет. Не сказать, чтобы действие вернуло ему покой и ясность ума, но все же первоначальный ужас отступил, позволяя яснее воспринимать реальность.

«Надо отползти к миномету!» — осенило Марата. Пока смиренные братья поливают врага свинцом, он поставит трубу на сошки и снова, как тогда, у Сарычевой горки, начнет обстрел. Правда, осталось всего четыре мины, но там-то хватило и двух!

Драконид снова выстрелил и устремился к брошенному орудию. Уже отползая в высокой траве юркой ящеркой, он вдруг вспомнил, что следует как можно быстрее оказать помощь раненым. Но если он начнет перевязывать и накладывать жгуты, будут потеряны драгоценные мгновения, а значит, и все остальные его соратники легко могут полечь в неравной схватке. Ему вспомнился Заурбек, требовавший добить раненых, и чешуйчатому тут же захотелось взвыть от досады.

«Может, не так уж он был не прав?» — подумал Марат и ужаснулся своим мыслям. Скрипнув зубами, он дал очередь в сторону противника и с радостью услышал вскрик. В ответ дальние кусты отозвались огнем настолько плотным, что драконид вжался в землю, не смея даже ухом шевельнуть, ах, да, как раз ушей ему природа не дала.

— Они тратят зря патроны! — в отчаянии копируя учителя, шептал он, чувствуя, как между пластинами чешуи пытаются расположиться вечно голодные муравьи. — Вот бы заряды у них кончились. Поскорей бы!

Где-то неподалеку слышались странные звуки: шаги, треск ветвей, сдавленные крики. Марат лежал, не рискуя приподняться. Затем огонь стал еще сильнее, и юнцу показалось, что стреляют со всех сторон. Драконид уже прощался с жизнью, когда вдруг чья-то рука ухватила его за щиколотку и с силой потащила невесть куда.

— А-а! — Он попытался брыкаться. — Оставьте, я буду стрелять!

— Живой! — радостно выдохнул знакомый голос, усиливая хватку.

— Анальгин! Я думал, вы ушли! — воскликнул он, наконец, оказавшись в безопасности за толстенным стволом дерева.

— Мы и ушли, да вы так шумели, что пришлось вернуться. Не наткнись эти сволочи на вас, аккурат бы ударили нам в хвост. Ты-то чего в траве разлегся?! Не знаешь, что ли, за укрытием надо прятаться!

— Знаю! Я к миномету полз…

— Понятно. А миномет где?

— Там остался. Мне до него шагов десять было ползти.

— Там его нет! Есть два расстрелянных трупа с перерезанным горлом, а миномета нет, — откликнулся бывший главарь шайки раздольников.

Между тем стрельба начала утихать. Противник отступал, огрызаясь нечастыми одиночными выстрелами.

— Кажется, отбились, — усмехнулся атаман. — Считай, повезло. — Он выставил из-за дерева сплетенную из сухой травы шляпу, утыканную ветками. Пошевелил ею из стороны в сторону.

— Все тихо. Оказать помощь раненым, подобрать трофеи, пленных сюда!

Анальгин привалился к стволу, держась за подраненную руку.

— А Заурбек где?

— С тремя бойцами остался прикрывать раненых и снаряжение.

Марат невольно вздрогнул.

Один из людей Анальгина приблизился к убежищу ватажника:

— Пленных нет, трофеев, почитай, тоже нет, только те стволы, что были у смиренных братьев. Четверо из них убиты, двое пропали без следа. Может, сбежали, но скорее их захватили. И миномет тоже исчез.

* * *

— Что там?! — окликнула Лешагу дочь старосты.

— Здесь неподалеку действительно есть отряд, — сказал он, возвращаясь сознанием к реальности приютившегося на скале мирного селения. — Не очень большой, около четырех десятков всадников. Есть раненые. Если вы незамедлительно примете меры для обороны, то сможете отбиться без особых потерь. А я пошлю пса с запиской к моим людям. Они подойдут на помощь. Там опытные бойцы.

Лицо главы селения несколько прояснилось. Ему вспомнились слова Видящего Путь: «Вслед за ними придет Буря». Оно понятно, буря — дело такое, под нее лучше не попадать. Но иную бурю удается в безопасности пересидеть за высокими толстыми стенами. А если еще и подмога не оплошает…

Он повернулся к дочери:

— Может, тогда останешься? Чего мешать-то, под ногами крутиться?

Он хотел было развить свою мысль, но наткнулся на колючий взгляд. Староста вздохнул и покачал головой. Он знал этот взгляд. Характером дочь пошла в него. Даже не в него, а в его отца — ее деда, построившего это селение на скале.

— Это мой мужчина, и я буду прикрывать ему спину, даже если весь мир будет против нас!

Лешага почувствовал, как сердце охватывает незнакомое чувство. Вдруг захотелось прижать Лил к себе и шептать глупые словечки, которыми в детстве их с сестрой успокаивала мать: «котеночек мой, моя рыбка». Он нахмурился от диковинного ощущения, давая себе зарок как следует обучить свою подругу обращаться с оружием. Да и Марата стоило бы. Слепое везение, что Анальгин оказался рядом и буквально выдернул юнца из схватки, а возившиеся с минометом враги не обратили внимания на распластанное в траве чешуйчатое тело.