отрасли (текстильная, металлургическая, химическая), "боевые" (авиационная, сталелитейная, угольная, легкая металлургия, судостроение) и отрасли повседневного спроса. Первая категория должна была быть преобразована во вторую, а третья - упразднена. Политика также была направлена на укрепление боеприпасной промышленности путем отнесения всех связанных с войной средних и мелких предприятий к двум группам: "сотрудничающие заводы", большинство из которых стали дочерними предприятиями, то есть постоянные субподрядчики крупных предприятий; и "фабрики группового использования". Результатом стало значительное увеличение концентрации промышленности в руках дзайбацу (тот аспект программы, на который чаще всего обращают внимание), но при этом произошел значительный сдвиг промышленной структуры в сторону тяжелой и химической промышленности.

Японское население жестоко поплатилось за этот сдвиг в структуре промышленности. Джером Б. Коэн утверждает, что "японский потребитель пострадал от войны сильнее, чем гражданское население любой другой крупной воюющей страны, по которой имеются данные".

 

Танака Синъити, отвечавший в КПБ за составление планов мобилизации материалов, признает, что в 1943 г. потребительские товары практически исчезли из экономики; а Маэда Ясуюки с горечью отмечает, что "мирная промышленность" Японии была уничтожена собственным правительством еще до того, как упала хоть одна американская бомба.

 

Однако этих усилий оказалось недостаточно. В течение восемнадцати месяцев после начала войны Япония пыталась создать экономические институты, необходимые для ведения войны. К тому времени, когда в конце 1943 г. Киси и Тодзио предприняли последний шаг по достижению полного государственного контроля над экономикой. Именно на этом фоне в конце 1943 г. Киси и Тодзио сделали последний шаг к достижению полного государственного контроля над экономикой. Они преобразовали МКИ в Министерство боеприпасов.

Т.А. Биссон, будучи союзным аналитиком японской экономики в годы Второй мировой войны, считал, что на протяжении всего 1943 г. в стране существовал "хронический закулисный политический кризис", и был совершенно прав.

 

Кризис имел, по крайней мере, три аспекта. Во-первых, Тодзио и Киси стремились к централизации власти над военным производством, но деловые круги сопротивлялись этому движению, и MCI тянули в обе стороны. Во-вторых, Совет по планированию при кабинете министров и MCI почти ежедневно вступали в перепалку по поводу приоритетов и поставок, отчасти потому, что CPB составлял планы для империи в целом, включая оккупированные территории (которые находились под военным контролем), а MCI имел юрисдикцию только над самой Японией. В-третьих, межведомственное соперничество сводило на нет все усилия по расширению производства, особенно по производству истребителей, которые становились наиболее приоритетными для сражений, которые предстояло вести в японских внутренних водах.

 

В марте 1943 г., в ответ на утверждение кабинетом Тодзио более широких контрольных полномочий и на движение за перенастройку предприятий, деловые круги и их сторонники в парламенте потребовали и получили гораздо более весомый голос в правительстве по вопросам политики в области военного производства. Это привело к тому, что 17 марта 1943 г. был создан Совет советников при кабинете министров, бизнесмены в котором хотели, прежде всего, контролировать сравнительно молодого министра МКИ Киси. Эти бизнесмены не были непатриотами или противниками военных действий, но они с подозрением относились к диктаторским наклонностям Тодзио и Киси и их известным антизайбацким настроениям. С точки зрения Киси, создание совета было личным оскорблением; оно напомнило ему о столкновениях 1930-х гг. между бюрократами-реформаторами и такими министрами МКИ, как Икэда Сэйхин, Фудзихара Гиндзиро* (вошедший в состав совета 1943 г. и ставший в итоге преемником Киси) и Кобаяси Итидзо*. Совет 1943 г. также означал, что ни группа государственного контроля, ни группа самоконтроля так и не смогли добиться полной победы своих взглядов в результате тех ранних сражений.

В состав совета вошли адмирал Тойода, президент Ассоциации контроля чугуна и стали; Окочи* Масатоси, один из гражданских коллег Ёсино по старому Бюро рациональности и президент Ассоциации контроля промышленного оборудования; Фуджихара, глава Корпорации промышленных объектов и лично связанный с компанией Mitsui; Юки* Тоётаро*, президент Банка Японии и член дзайбацу Ясуда, Гоко* Киёси, бывший президент Mitsubishi Heavy Industries, Ямасита Камесабуро*, бывший президент Yamashita Steamship Company, и Судзуки Чуджи*, президент Showa* Denko* Company и президент Ассоциации по контролю за легкой металлургической промышленностью.

Хотя эти люди были прикреплены к кабинету в первую очередь для того, чтобы заботиться об интересах дзайбацу, Киси быстро просветил их относительно проблем контрольных ассоциаций. Один из примеров позиции Киси можно почерпнуть из токийской радиопередачи от 23 июня 1943 года:

В то время, когда идет масштабная перенастройка промышленности, все еще есть предприниматели, живущие на нетрудовые доходы. В связи с этим министр торговли и промышленности Киси ... подчеркнул необходимость жесткого контроля над различными отраслями, что вызвало глубокую сенсацию среди руководителей промышленных кругов. . . . Министр торговли и промышленности был занят подготовкой конкретного плана, чтобы заставить контрольные компании работать как компании национальной политики. . . . Директора компаний, хотя и считаются ответственными лицами, остаются на прежних местах.

 

Из всех членов совета Киси больше всего опасался и возмущался Фудзихарой, поскольку тот давно сотрудничал с MCI и обладал инсайдерской информацией. Действительно, 17 ноября 1943 г., после создания 1 ноября Министерства боеприпасов, Фудзихара был тайно назначен государственным министром без портфолио в том же ранге, что и Киси, и переведен в министерство для наблюдения за его деятельностью. Тем не менее, факты свидетельствуют о том, что Фудзихара, как и Киси, был встревожен неэффективностью контрольных объединений в тот момент, когда война вступала в наиболее опасную для Японии фазу. После нескольких инспекционных поездок Фудзихара доложил Совету, что реальной нехватки угля не существует, а есть только неэффективность и халатность шахтеров, а производство самолетов сдерживается не нехваткой алюминия - лишь 55% имеющегося алюминия использовалось для самолетов, - а острой конкуренцией за материалы и их запасами со стороны армии и флота.

Киси предложил два варианта решения этих проблем: принятие нового закона, усиливающего государственный надзор за деятельностью контрольных ассоциаций, и полная реорганизация государственной экономической бюрократии. 31 октября 1943 г. на внеочередной сессии парламента был принят Закон о компаниях по производству боеприпасов (Gunju Kaisha Ho*, № 108), который должен был раз и навсегда закрепить принцип, заложенный в старом законе о новой структуре Коноэ 1940 г., а именно: отделение управления от собственности. На каждом заводе были назначены государственные чиновники - "инспекторы по боеприпасам", которые, а не общеотраслевые ассоциации контроля, отвечали за выполнение поставленных задач и соблюдение правил.

Как оказалось, этот закон был принят слишком поздно, чтобы оказать существенное влияние на ход военных действий. Он лишь добавил еще один