– Значит, один из членов моей команды покинул свой пост, чтобы сделать… кое-что с тобой, а потом вздремнул в твоей комнате? Должен сказать, как его работодатель, я не очень рад это слышать.

Может ли все стать еще хуже?

– Не хочу доставлять никому неприятности, – ворчу я. – Я просто… он не спал долго, мы просто… просто… ты знаешь.

Нейтан вздыхает, его широкие плечи немного опускаются.

– Знаю. Я, наверное, просто позволяю своей ревности мешать мне. Честно говоря, это нормально. Вы оба взрослые люди. Просто день был не очень удачным, вот и все. Мне так жаль. – О, как я понимаю каждое слово.

– Не могу даже описать, как сожалею обо всем.

Небольшая улыбка пробегает по его лицу, превращая его в Нейтана, которого я знаю и люблю. Если бы я только могла протянуть руку и поцеловать его.

– Нет, не извиняйся. Все в порядке. Кризис закончился. Мне нужно идти. Сделай все, чтобы убедиться, что церемония пройдет гладко.

– Да, конечно. Увидимся.

– Увидимся, Мэдди.

Одного только звука моего имени, произнесенного таким низким, мягким тоном, достаточно, чтобы по моему позвоночнику пробежала дрожь. Я смотрю, как он уходит, и затем встряхиваю головой, чтобы прояснить ее еще раз. Мне трудно уследить за всем этим безумием, которое происходит сегодня. Я снова достаю телефон и звоню маме.

– Алло, Мэдди? – На заднем плане громко смеются люди.

– Ма, что происходит?

– У меня небольшая проблема. Очень маленькая.

Что-то разбивается и ломается с ее стороны. Звук сильный.

– Что происходит?

– Ох, это твоя четвертая тетя, она никому не говорила, просто пришла сюда, дала им выпить, ну, знаешь, акцент?

– Акцент? – На блаженную секунду я нахожусь в замешательстве. А затем ужас охватывает меня. – Абсент? Кому она дала абсент?

– Всем… ах!

– Мама?

– Не слушай свою маму.

– Это… четвертая тетя? Это ты?

– Да, конечно, кто же еще?

– Пожалуйста, скажи мне, что происходит. Кому ты дала абсент?

– Ладно, это не совсем так. То есть, да, я принесла немного абсента, но твоя мать принесла свою обычную китайскую медицину. Дерьмо, – шипит она, и ее голос звучит торжествующе.

Я практически вижу, как они с ма убийственно смотрят друг на друга. Что-то еще грохочет позади нее, и она кричит:

– Эй! Прекратите! Животные.

– Ее фигня из китайской медицины… – повторила я. – Не понимаю…

– Ну, вообще-то это не так уж плохо, я думаю. Слушай, не волнуйся слишком много, это к лучшему.

Звучит сигнал тревоги, и не только в моей голове. Я смотрю на свой телефон. Черт. Это сигнал о том, что я должна быть в бассейне на церемонии.

– Мне нужно идти. Пожалуйста… – Пожалуйста, что? – Мне нужно идти.

Я кладу трубку и спешу в комнату Жаклин.

Как всегда, там царит хаос, хотя теперь громил-охранников снова заменили подружками невесты. Макияж Жаклин отретуширован, и она выглядит безупречно, никаких следов уродливого инцидента с Морин на ее лице, кроме крошечной дрожи, которая время от времени пробегает по ее подбородку. Когда она видит меня, улыбается.

– Девочки, можно мне поговорить с Мэдди, пожалуйста?

Вторая тетя, которая хлопочет вокруг Жаклин, добавляя небольшие невидимые штрихи к ее прическе, смотрит на меня. Понятия не имею, что должен означать этот взгляд. Умираю от желания оттащить ее в сторону и трясти до тех пор, пока она не скажет мне, но вместо этого наблюдаю, как она выходит из спальни вместе с остальными.

Жаклин вздыхает.

– Мэдди, мне очень, очень жаль.

– Что… Почему?

– Вся эта история с подарками для чайной церемонии и обыском в твоей комнате! Я чувствую себя ужасно из-за этого.

– Ах, да. Да нет, не волнуйся об этом, пожалуйста. Мне просто жаль, что тебе пришлось пройти через весь этот стресс.

Она сжимает мои руки.

– Я просто… Морин так уверенно говорила, что ты взяла их. До сих пор не могу поверить, что она это сделала. – У нее вырывается сдавленный всхлип, она смотрит в потолок и яростно моргает, чтобы остановить слезы. Я беру со стола лист бумаги и обмахиваю ее лицо. – Она моя лучшая подруга уже более десяти лет. Я все еще не могу… – Ее глаза блестят, и слезы грозят пролиться и разрушить всю тяжелую работу второй тети.

– Все в порядке, – поспешно говорю я. – Давай не будем думать об этом сейчас. После свадьбы у вас будет столько времени, что вы сможете все обсудить и обдумать.

– Я даже не могу сказать никому из своих друзей, потому что они все мои подружки невесты, и Том сказал, что, если кто-то из них узнает, мы потеряем лицо, потому что это покажет, что я была настолько глупа, что меня обманула моя собственная подружка невесты, так что я просто сидела здесь и умирала от желания поговорить с кем-то, кто понимает…

– Я понимаю. Но ты не глупая. – Серьезно, Том? Что за придурок. – Ты действительно не глупая. Никто этого не ожидал.

– Спасибо.

– Выглядишь такой сияющей. Твои фотографии получились прекрасными.

– Правда? – Она немного взбадривается.

– Да. Ты самая красивая невеста из всех, кого я фотографировала. И определенно мой любимый клиент. Точнее, один из самых любимых.

Она смеется.

– В пятерке лучших? Даже не в тройке?

Я морщу нос.

– Может быть, в десятке.

Мы улыбаемся друг другу, а затем я помогаю ей подняться, вычищая ворсинки спереди ее пышного платья.

– Ты просто загляденье. – Проверяю время на своем телефоне. – Я должна занять место на площадке. Увидимся там, Жаклин. Ты будешь выглядеть потрясающе. – Еще раз сжимаю ее руки, прежде чем уйти.

В гостиной номера для новобрачных я оглядываюсь в поисках второй тети, но ее нигде не видно. Проклятье. Я бросаюсь вниз по коридору, на открытый воздух, и наслаждаюсь свежим океанским бризом. Свадебная церемония организована на воде.

Буквально на воде: курорт построен в форме полукруга, и огромное раскинувшееся здание плавно изгибается вокруг гигантского бассейна. Сцена установлена прямо на вершине бассейна, так что кажется, что она плавает. Ряды и ряды светильников украшают проходы по бокам, а чаши с фонариками в центре безмятежно плавают на поверхности бассейна. От всего этого захватывает дух.

Вокруг бассейна установлено две тысячи мест, и все они заполнены. По иронии судьбы, две тысячи человек – это не так много для индо-китайско свадьбы. В Джакарте на свадьбе среднего класса присутствует более трех тысяч человек. У алтаря гости выглядят счастливыми, что радует: я полагаю, никто из них не знает о тех казусах, что произошли за кулисами. Все, что они знают, – что эта удивительная свадьба проходит без сучка, без задоринки. Я оглядываюсь