У женщин менструации могут усиливать эту предрасположенность к согласию, так как в этот период она внутри себя проживает интимность двух типов:

1) интимное переживание ею своей телесной сущности, то есть менструации – это факт, вызывающий любопытство и приводящий женщину к собственным биологическим истокам,

2) культурный взаимообмен аффективностью между дочерью, матерью, семьей, женщиной-гинекологом, подругой. Иногда сновидения чуждой инкубации активизируются в менструальный период с целью системной иннервации все того же монитора отклонения. Однако менструальный цикл представляет собой благодатную почву ддя вмешательства, а не причину.

Кроме того, хочу подчеркнуть, что я не считаю менструальный цикл естественным фактом. Я всегда рассматривал его как некое нарушение – неразумное и противное природе. Метаболизировать и отдавать вовне можно было бы и без этой тяжелой кровопотери, связанной с чем-то неестественным. Это – один из следов насилия над женской природой[146]. Во всяком случае, менструальный период представляет собой момент, в который женщину обычно сильнее, чем в обычные дни привлекает что-то негативное в себе самой.

Еще одним отражением сновидений чужеродных инкубаций является толпа. Как бы там ни было, в основе всегда лежит рефлективная матрица. Например, у девочки, пережившей, как почти все ее ровесницы во всем мире, первый эротический опыт с отцом, первичный факт сохраняется в бессознательном, превращаясь в рассеянное по различным образам чувство связи с монитором отклонения. При попытке обнаружить причину, однако, находят толпу, а не субъекта. С этим связаны все символы отчуждения.

Разница между теми сновидениями, которые я описываю, и связным сновидением, отражающим реальность сновидца, очевидна. Действительно, собственные сновидения субъекта представляют собой своеобразную картину его психического состояния, тогда как в сновидениях чуждых инкубаций ее нет.

К моему присутствию в вашем сновидении надо отнестись с осторожностью, потому что мой образ используется монитором отклонения, и часто это вовсе не я. Когда в сновидении появляюсь действительно я, то я не рассуждаю, ограничиваясь буквально несколькими словами, а делаю. Я – только некое молниеносное присутствие, которое действует. Если кто-то увидит меня во сне разговаривающим, значит, он смотрит чуждую кинопленку, ибо я – человек действия.

Кроме того, меня надо видеть в лицо, и я должен быть цельным, так как монитор отклонения подобной технологией не обладает. Монитор отклонения не может сделать человека полностью позитивным, он способен воспроизводить только отдельные позитивные части. Именно поэтому здоровый человек – если это именно он – появляется целым, во всех аспектах. Следовательно, я могу появиться в чьем-то сновидении обязательно целым и увиденным анфас в момент совершения действия, которое может захватить или нет того, кто видит сновидение. В противном случае это обман, который необходимо сразу пресечь, отвергнув этот образ и его слова.

Монитор отклонения проникает в основной жизненный образ, используя образы, – как он использует образы отца и матери, – заслуживающие наибольшего доверия. Поэтому субъекту в сновидениях могут явиться образы тех, кого считают великими.

Это неудивительно, ибо история человеческой цивилизации развивалась тысячелетиями. Мы действительно мало знаем о реальной истории человечества, но, исследуя археологию человеческого бессознательного, можем обнаружить стадии, изменения – от взаимодействий с внеземными существами до метаисторических психических констелляций. Точно так же в сновидении шестидесятилетнего человека можно обнаружить факты из его детства.

Особняком в сновидениях, вызванных чуждым присутствием, стоят те, в которых субъекту снится совокупление с чуждым ему. Этот внеземной коитус опаснее просто инкубации, поскольку в этом случае происходит реальное парапсихическое совокупление, в котором за очередным образом скрывается внеземное присутствие, поглощающее эротическую энергию субъекта: проснувшись, он чувствует себя полностью опустошенным. Он получает реальное наслаждение, ибо чуждые сновидения умело создают иллюзию человеческого эротизма. Они практически закупоривают выходы вовне и захватывают посредством идущего из желудка внутреннего наслаждения, которое кажется физическим наслаждением, будучи на самом деле только плодом воображения. Через него субъект вампиризуется. Таким образом, в сексуальном контексте чужой отнимает жизнь, энергию. Это – способ изъятия жизненности, потому что максимум энергии позитивности составляет именно витальность субъекта. Человек не осознает своей витальности, не представляя той благодати, коей он иногда обладает, не знает, что такое ценность и красота, но, прежде всего, не понимает, какую власть держит в своих руках, поэтому и позволяет ее отнять.

Эта витальность (или эфирное поле) может быть изъята для других целей, например, для восстановления другого: больному флебитом старику переливают кровь молодого человека, благодаря чему старик выживает и внешне демонстрирует хорошее состояние здоровья. С помощью человеческой энергии можно возродить жизнь другого и получить прямое удовольствие[147].

На следующее утро после внеземного коитуса, о котором он помнит, субъекту кажется, что у него по-прежнему все в порядке, однако, на самом деле он становится неполноценным, утрачивая отдельные способности, но не осознавая этого. Начиная ощущать психологический дискомфорт, он думает, что сумеет восстановиться, восполнить свою потерю. При этом окружающие его люди, с которыми он вступает в контакт, начинают относиться к нему, как к умственно неполноценному, а все его замыслы заканчиваются крахом. Таким образом, эти мелкие провалы накапливаются, стимулируя в нем регресс. В подобной ситуации субъекту, напротив, не следует два-три дня ничего предпринимать (лучше как-нибудь развлечься, посмотреть фильм, сходить в ресторан, пройтись по магазинам и полюбоваться витринами, ничего не покупая, просто погулять, поработать в саду и т.д.), пока организм не восстановится.

Самая большая опасность ночного чужеродного совокупления заключается в его повторяемости, грозящей превратиться в дурную привычку. От этой привычки невозможно отказаться, если только субъект не примет жесткого решения блокировать ее либо уже в момент проявления, либо непосредственно перед ним, отбрасывая все образы и при необходимости прибегая к мастурбации для разрядки напряжения. При этом очень важно не заснуть снова.

Особенность человека думать и фантазировать определенным образом притягательна для вмешательства чужеродного присутствия, которое использует эти фантазии в своих целях. По этой причине необходимо отрезать детский матричный образ: на его основе активизируется первичный контакт фантазии, вступающий в связь с чуждым присутствием. С разрушением рефлективной матрицы исчезает и возможность подобных вторжений. Внедрение чужеродных элементов происходит на основе мысленной навязчивой идеи программы монитора отклонения.