– Я теоретик, – проглотив шпильку, ответила Таня. – Но вообще, я за хамство могу и в жопу послать. Не обломаюсь. Сиди, жуй сопли в одиночестве, если так больше нравится.

– Извини, – Дарье стало стыдно.

Таня не ответила, принялась смотреть на проплывающие за бортом однообразные пейзажи. Но, по сути, она ведь была права. Быть объектом обожания, не испытывая взаимного чувства, очень непросто. С одной стороны, такое внимание тяготит, с другой – ты вроде как чувствуешь себя обязанной ответить на ухаживания парня, который ради тебя устроил диверсию и, чего уж тут лукавить, спас твою шкуру от цепкой хватки Шамиля.

Если бы выбор был в ее власти, Дарья бы предпочла с Лисом крепкую дружбу. Но он-то хотел другого. И даже не секса, а именно ответного чувства. Но его же не создашь из ничего… Вот и выходит, что человек хороший, и обидеть его жаль до боли, и себя не переломишь тоже. Дарья только сейчас поняла, насколько ее тяготила эта внутренняя борьба. Может, если Лис сойдется с Варей, то с ним, через какое-то время, можно будет просто дружить. Хотя, конечно, это не совсем дружба. Он ей скорее как брат, ей трудно было его воспринимать иначе, хотя никакие родственные узы их и не связывали. Наверное, здорово иметь родного брата, который заступится за тебя перед другими, но сам на тебя не претендует. Красота. Впрочем, хороший друг не хуже брата. Просто в Крепости с самого начала так сложилось, что дружбы между представителями разных полов и представить было нельзя. Но тут… Тут, похоже, дела обстояли иначе, и на это можно было надеяться. Ну нет, так нет. Почему-то Денис вызывал куда большее чувство надежности, чем Лис, и его вниманию Дарья была рада несоизмеримо больше, чем навязчивому вниманию Лиса.

Днем привалов не делали, шли против ветра, лавируя галсами. Когда движешься таким образом, быстро не получается, а утомляет оно довольно сильно, так как рулевой не может просто зафиксировать руль, а вынужден постоянно контролировать угол вырезки на ветер по компасу, и вовремя совершать повороты для смены галса. Но к вечеру главный навигатор колонны, сверившись с картой, компасом и одометром, оповестил Рахима о приближении к Порт-Саиду.

Несмотря на близость городских руин, Денис уверил, что мутантов тут нет и не будет. На открытой местности под палящим солнцем они жить не любят, предпочитают прятаться в подземных коммуникациях и канализационных тоннелях. Но за тридцать лет без вмешательства человека, где-то выходы занесло песком, где-то просел и провалился грунт, образовав огромные дыры в асфальте, куда тоже за десятилетия намело тонны песка. Мутанты, конечно, без особого труда прорыли себе путь, но обезвоженные подземные коммуникации не соответствовали их представлениям о комфорте, поэтому они потихоньку перебрались дальше на запад, ближе к Нилу и заболоченным землям вокруг него. Морскую же воду они не любили, всегда предпочитая ей пресную.

– Самый трудный участок будет, когда преодолеем канал, – объяснил Денис, глядя на приближающиеся руины города. – Поэтому ночевать надо по эту сторону.

– А что там? – насторожилась Дарья.

– Там дельта Нила. Множество русел, озерца, болотца и орды мутантов. Причем все это в непосредственной близости от канала. Поэтому, едва одолеем мост, придется тут же выкатывать на дорогу до Исмаилии и на полном ходу рвать на юг. К счастью, там сохранился асфальт, и при западном ветре сможем набрать приличную скорость.

– А если ветра не будет? – встревоженно спросила Таня.

– Тут так не бывает, – с усмешкой ответил Денис. – Недавно закончился хамсин, это западный ветер из Ливийской пустыни. Еще неделю будет крепко и устойчиво дуть с запада. Проскочим. Туда проскочили, проскочим и обратно.

– Проскочили, потеряв десять человек… – вспомнила Дарья.

– С учетом допущенных ошибок сможем вообще без потерь обойтись, – успокоил ее Денис. – Рахим парень горячий, но далеко не дурак.

У Дарьи не было никаких причин не доверять подобным оценкам, но необходимость пройти в непосредственной близости от заболоченной местности пугала ее. Это же смешно подумать – бежать из Москвы в Сахару, чтобы столкнуться с такой проблемой уже в Африке. Но, вообще-то, веселого как раз мало.

Углубляться в руины городских кварталов не было необходимости, поэтому Рахим велел остановить буеры, не доезжая до окраины. Все двенадцать парусных тележек расположили по кругу, как это делали переселенцы на американском Диком Западе, выстраивая импровизированную крепость из фургонов. Эта мера была рассчитана не столько против мутантов, сколько на случай нападения диких. Без необходимости нильские племена не перебирались на восточный берег канала, но лучше проявить излишнюю бдительность, чем подвергнуться неожиданному нападению.

Когда обустройство лагеря было закончено, Рахим выслал отряд разведчиков с одним буером к каналу, чтобы они нарубили разросшийся вдоль него кустарник на дрова. На всякий случай разведчики прихватили с собой нескольких собак, облачив их в стеклопластиковые и алюминиевые панцири. Из доспехов во все стороны торчали остро отточенные лезвия, так, что мутанты не имели ни малейшей возможности ни схватить пса, ни нанести ему результативный удар. Из лобных пластин шлемов, надетых собакам на головы, торчали широкие, направленные вперед кинжалы, делая животных похожими на карликовых единорогов.

Менее чем через два часа разведчики вернулись в полном составе, доставив несколько вязанок дров и пластиковые канистры с дизельным топливом, добытым на заправке у окраины города. Из их доклада выяснилось, что ближе к воде, в зарослях кустарника, паслись одичавшие козы, а также можно было добыть пернатую дичь. Рахим понимал, что рыбалка, способная обеспечить людей свежей пищей, займет непозволительно много времени, тогда как добыв мясо, можно сытно накормить всех перед трудным завтрашним днем. Подумав, Рахим дал разрешение на охоту с тем условием, что огнестрельное оружие применяться не будет, чтобы выстрелы не привлекли внимания диких, а то и мутантов. Узнав об этом, Таня вызвалась принять участие в охотничьей экспедиции, так как лучше нее с луком обращаться не умел никто. Варя с Лисом перебрались в восточную часть лагеря, всем своим видом показывая, что Дарье они рады не будут. Дениса Рахим отправил помогать рубить ветки для костров, а Дарью, поскольку та была вооружена шашкой, приписал к внешнему западному дозору.

Делать было особо нечего, Дарья устроилась на песке в ста метрах к западу от лагеря и глядела, как над руинами города полыхает короткий тропический закат. Ветер почти стих, из-за того, что песок стремительно остывал, и давление воздуха постепенно уравнивалось.

Примерно через час, когда сумерки сменились темнотой, вернулись сначала охотники с дичью, а потом сзади послышались шаги. Дарья обернулась и разглядела Дениса.

– Скоро у тебя смена? – спросил он, садясь рядом.

– Через час, наверное. Уже меньше. Два же часа на посту?

– Ага. Я же тебе рыбы обещал. Печеной. На всю ораву ее не наловить, а вот для себя сможем. Хочешь?

– Конечно. Я морскую рыбу вообще никогда не ела.