– Как сказать… Сами по себе ползучие холмы угрозы не несут, если, конечно, пейзаж не поплывет. Тогда и размазать может. А сейчас тут более-менее стабильно. Но так мы никогда не поймем, где находимся. Снова, видать, началась перетасовка местности.

– Перетасовка? – повторил Аким. – Это как?

– Бывает такое. В Зоне все в движении. Ловушки постоянно меняют расположение, границы самой Зоны расползаются. А внутри нет-нет да местность поплывет. Поэтому здесь бесполезно ориентироваться по картам. Уже не одна экспедиция так сгинула. В Институте теперь только вешкам доверяют: воткнули – она торчит. Поплывет местность – вешка тоже отклонится. Просто, как все гениальное.

– Пространственные аномалии, – констатировал Аким.

– Они самые, – не стал спорить Кот.

Хочет вешать околонаучные ярлыки – пусть вешает. Толку от этого никакого, но некоторых это почему-то успокаивает. Назови «комариную плешь» «гравиконцентратом» – и все ходят с довольным видом. А вертолетчикам, грохнувшимся в эту хреновину, уже неважно, как ее называют всякие умники.

– Бегом! – скомандовал Кот. – Вялым шагом отсюда не выбраться.

Перешли на бег. Это тоже рискованно: легко какую-нибудь ловушку пропустить. Но иначе никак – движение рельефа заставляет тупо топтаться на месте. Знакомый сталкер с погонялом Бам рассказывал про одного бедолагу, который так и загнулся в «акварели», сутками топчась на месте. Непонятно, правда, откуда этому бородатому проныре известны подробности. Кот так и спросил тогда: что, мол, бросил товарища? Чуть до драки не дошло.

Задыхаясь, они продолжали бежать, пока бугры внезапно не сменил каменистый пустырь.

– Стой! – крикнул сталкер, замерев на месте.

Все послушно остановились, тяжело переводя дух от бега. Из этой коварной «движухи» они вроде вырвались, но главное, на радостях не вляпаться в новое дерьмо.

Припав к земле, Кот внимательно оглядел неровную поверхность впереди. Так и есть: легкое марево поднимается от земли, это притом, что тропической жары вокруг не наблюдается.

Подкинув на ладони автоматный патрон, отправил его в это неприметное марево. Последствия оказались неожиданными.

Хлестко щелкнул выстрел. Камень под ногами Шевцова подпрыгнул, плеснув крошевом, с визгом рикошета пуля отправила вдаль.

– Так, с патронами пора заканчивать, – сказал контрразведчик. – Так мы сами себя поубиваем.

– Что это, гравиконцентрат? – спросил Аким.

Кот покачал головой:

– Нет, «комариная плешь» просто раздавила бы патрон в лепешку. Это на «микроволновку» похоже. Если туда голову сунуть – она тоже бахнет, как батарейка в костре. Так что стоим, не дергаемся.

Патроны все же пришлось использовать – иначе безопасный путь никак не проложить. Шагов сто прошли нормально. Затем снова раздался сухой хлопок выстрела. Впереди фонтанчиком всплеснулась земля.

– Слушай, хватит уже! – хмуро сказал Шевцов. – Потом кого-нибудь покалеченного через всю Зону тащить!

– Так это не я, – растерянно отозвался Кот. – Патроны у меня давно кончились!

Он показал пустые ладони.

– Не ты? – повторил Шевцов.

И, не сговариваясь, все трое попадали лицом в желтую траву.

Снова бахнуло, и пуля всплеснула землю по правую руку.

– Эй, загорающие! – донесся издалека чей-то крик. – Вставайте, нам вас так не видно!

– Кто это? – моргнув, спросил Аким.

– А я знаю? – сплевывая пыль, отозвался Кот.

– А сейчас мы посмотрим, кто! – передергивая затвор своего РПК, пообещал Шевцов.

Рывком стал на одно колено и послал пару коротких очередей в сторону подозрительного кустарника за россыпью камней, метрах в пятидесяти отсюда. После чего так же быстро распластался на земле. Сделал знак товарищам, чтобы те отползли в крохотную ложбинку по соседству.

– Э, вы чего такие резкие? – снова крикнул голос примирительно и вроде как даже обиженно. – Мы ж не на поражение стреляли!

– И мы тоже – не на поражение! – крикнул в ответ Шевцов. – Кто такие? Чего надо?

– А ты сам кто такой?

– А не твое собачье дело!

Шевцова оборвала длинная очередь. Залегших на землю друзей осыпало землей, красноречиво просвистели пули.

– Эй, хорош! – крикнул Шевцов.

– А ты не хами, – посоветовал голос. – Мы еще даже не начинали.

И Кот вдруг узнал эту интонацию.

Зубов. Точно – он. Сталкер ощутил, как нахлынула волна бессильной злости. Уже не в первый раз приходится сталкиваться с этим гадом за пределом институтских стен. Подонок давно уже должен был сгнить в тюрьме, пропасть, раствориться. Но какая-то поразительная живучесть помогает ему каждый раз выскальзывать из казалось бы патовых ситуаций. Тоже, между прочим, своеобразный талант. Такого надо за деньги показывать в каком-нибудь серпентарии.

– Эй, вы чего там притихли? – позвали со стороны кустарника. – Все живы?

– Да вроде того! – бодро отозвался Шевцов.

– Вот и хорошо. Потому что нам ваши жизни не нужны.

– Это правильно! Зачем они вам?

– Нам нужно кое-что другое. Эй, Кот! Ты чего там притих?

Шевцов колко поглядел на друга. Аким дернул сталкера за рукав, покачал головой: «Не надо». Но Кот, как всегда, поступил по-своему. Наверное, за это он получил когда-то свое прозвище.

– Чего тебе нужно, Зубов? – хрипло крикнул он.

– О, узнал! – довольно отозвался Зубов. – Ну так иди сюда, дело есть.

– Никуда он не пойдет! – крикнул за него Шевцов.

– Да все с ним будет в порядке!

– Ну конечно, мы такие лохи, уши развесили. Хрена вам лысого, а не Кота! – Шевцов бодро подмигнул друзьям. Аким бледно улыбнулся.

– Так дело не пойдет, – сообщил голос. – Хочу, чтобы вы знали: вы окружены, все у нас под прицелом, и от нас вам не уйти. Не хотелось бы, чтобы кто-то пострадал. Но пострадавшие будут, это я гарантирую. Мы не для того пришли в Зону, чтобы вернуться ни с чем!

– Я знаю, что ему нужно, – тихо сказал Кот, откладывая в сторону автомат.

Шевцов остановил его попытку подняться:

– Погоди, ты же не собираешься…

– Я просто поговорю с ним, – сказал Кот. – Так будет лучше.

Шевцов нахмурился, затем резко приподнялся, крикнул:

– Эй, кто там у вас главный – Зубов?

– Ну допустим.

– Сделаем так: вы встретитесь на нейтральной территории, у плоского камня в центре поляны. Только двое – ты и он. Поговорите спокойно – и разойдетесь. Если что-то пойдет не так – буду стрелять. Как говорится, уравняем шансы.