– Что это у вас, ваша милость? – оживился орк, указывая на узелок.

– Здесь мясо, возьмите. – Фрай передал узелок вниз.

– А нет ли у вас воды? – поинтересовался мессир Маноло.

– Воды пока нет, но я постараюсь принести.

– Ну как мое лекарство – сработало?

– Сработало. Я даже думаю, что следующую ночь мне позволят отдохнуть, поскольку вчера я обошелся с Лейлой чересчур жестоко.

– Это я виноват, – вздохнул мессир. – У меня не было времени отмерить разумное количество порошка.

– Тем не менее все получилось, и это хорошо. Я буду пытаться как-то вызволить вас, ну а пока придется потерпеть.

– Мы потерпим, – пообещал мессир Маноло.

– Мы потерпим! – поддержал его Углук, которому достался самый большой кусок мяса.

– Позже я принесу вам еще еды, а пока хочу навестить нашего эльфа.

Пока Каспар разговаривал со своими товарищами, Лейла стояла в стороне. Двое воинов, охранявшие яму, настороженно поглядывали то на нее, то на Каспара, но боялись что-то сказать – ведь этот чужеземец уже считался родственником самого Мансура.

Каспар вернулся к Лейле и, улыбнувшись ей, показал рукой в ту сторону, где осталась клетка с эльфом.

– Батур, батур, – произнес он, вспомнив слово «лиса» на языке Лейлы.

Она поняла и кивнула. «Новобрачные» снова вернулись в шатер и взяли для Аркуэнона кувшин с водой, две свежие лепешки и орехи.

Орехи Каспар ссыпал в мешочек из-под пряностей, чтобы передать их незаметно, на тот случай, если еду у эльфа отбирают охранники.

И снова, стоило Лейле и Каспару выйти из шатра, как они привлекли всеобщее внимание.

Эльф старался держаться, но было видно, что ему пришлось туго. На его руках и лице виднелись царапины и ссадины – как оказалось, местные мальчишки бросались в него камнями.

– Я постараюсь тебе помочь в ближайшее время, – сказал Каспар, просовывая между прутьев кувшин с водой и лепешки. – Тебе что-нибудь давали поесть?

– Со вчера ничего не было. Если охранники что-то приносят, мальчишки сейчас же отбирают. Им самим не хватает, а драться с ними опасно. Они могут забить камнями.

– Ладно, ты пока ешь, а я постою рядом – покараулю. И вот еще возьми – здесь орехи. Будешь есть, когда никто не видит.

Аркуэнон с благодарностью принял мешочек с орехами и спрятал его под куртку. При этом Каспар заметил, что даже в клетке – в этих ужасных условиях – одежда эльфа оставалось опрятной, а длинные волосы чистыми.

Фрай подождал, пока эльф поест и попьет. Но он съел только одну лепешку, а вторую вернул.

– Забери, – сказал он. – Две мне не съесть, а кормить этих мерзавцев не стоит. Они уже и так вытащили из клетки все, что можно.

На обратном пути «новобрачных» встретил Мансур. На его лице блуждала злая улыбка, он был явно недоволен тем, что Фрай прошел испытание. Мансур понимал: решив поиздеваться над пленником, он совершил ошибку, и теперь в качестве союзника у Фрая есть Лейла. В этих условиях убить пленника без причины было невозможно.

– Ну что, Проныра? Я вижу, ты начинаешь становиться настоящим степняком.

– Как видишь, я исполняю твои приказания.

– Если ты понравился Лейле, это еще не значит, что я простил тебя…

– Я понимаю это.

– И даже если я оставлю тебе жизнь, это не означает, что я оставлю жизнь твоим друзьям.

– И это я тоже понимаю, Мансур.

Лейла обеспокоенно смотрела то на Мансура, то на Каспара, но она не знала ярити и не могла понять, о чем говорят мужчины.

– Я знаю, что ты волен делать то, что посчитаешь нужным, Мансур. Но я хочу, чтобы мы нашли какое-то решение, которое бы устроило и тебя, и меня.

– Все твои деньги уже у меня, – улыбнулся Мансур. – Тебе нечем платить.

– Но мы могли бы договориться о наших взаимоотношениях на будущее. Дело в том, что я и мои товарищи выполняем задание герцога Ангулемского, за которое он нам щедро заплатит. Этим вознаграждением мы смогли бы расплатиться за наши жизни.

– Ох, Проныра! – воскликнул Мансур и рассмеялся. – В прошлый раз ты провел меня точно таким способом. Я сидел у костра до самого утра, пока он не прогорел, но так и не получил трехсот золотых, о которых мы условились. Помнишь? За тот свиток, что ты взял у моих пастухов. Костер прогорел, взошло солнце, и я отправился к пастухам, а они сказали мне, что ты давно уехал. Зачем ты сделал это, Проныра? Неужели пожалел трех сотен?

– Я не пожалел. Просто у меня на тот момент их не было.

– А если не было трех сотен, зачем ты говорил о них?

– Мне нужно было получить этот свиток, Мансур. Я обещал герцогу, и он ждал меня.

– Значит, герцогу можно обещать и выполнять обещания, а Мансур для тебя хуже облезлого шакала? Да?

– Я этого не говорил, – покачал головой Фрай. Он видел, что степняк намеренно распаляет себя. – Давай еще раз обсудим цену, за которую ты согласишься освободить моих друзей. Ведь пока они в твоей яме, от них нет никакого проку.

– Я всегда смогу продать их.

– Чтобы продать их, ты должен будешь везти их в Тегдаш. А значит, идти через владения правителя Арзаха, а затем Нухама Жестокого. Если их нукеры перехватят твоих пленников, ты не получишь ничего, поэтому придется отправлять их с охраной из конницы степняков. Двести клинков, а может, и все триста. Это войско изведет в дороге больше провизии, чем ты выручишь за пленников.

Говоря все это, Каспар наблюдал за предводителем степняков, который угрюмо молчал, стоя в окружении своих воинов.

– Это несерьезно, Мансур. Давай лучше поговорим о выкупе.

– Что ж, если хочешь договориться – давай договариваться, – ответил наконец Мансур. – Давай составим с тобой новый договор.

– Хорошо, какой договор?

– Договор простой. – Мансур улыбнулся и ударил носком расшитого сапога по песку, отчего тот фонтаном взлетел почти к груди Каспара.

Лейла невольно отшатнулась и что-то крикнула Мансуру, должно быть требуя от него соблюдения приличий, но он не обратил на нее внимания.

– Я выставлю одного воина, и ты выставишь одного воина. И пусть они сойдутся в честном поединке… Если выиграет твой воин, вы уходите отсюда на своих лошадях, с оружием и деньгами – я отдам все. Если выиграет мой боец, ты добровольно отказываешься от защиты Лейлы и вместе со своими друзьями становишься моим рабом.

– Договорились, – сказал Каспар. – Я выставляю себя. Кого выставляешь ты?

– Э-э-э, какой хитрый! – погрозил пальцем Мансур. – Ай, какой хитрый! Ты, конечно, лгун, Проныра, но с мечом в руках ты мужчина. Я это знаю. Против тебя я не выставил бы и пяти воинов – все равно они проиграют. Поэтому сделаем так – я выставляю своего младшего брата Эрдека. Эрдек! – позвал Мансур.