На первой полосе мы напечатали: «Джек Потрошитель вернулся! Невероятно жестокое убийство в Ист-Энде! Маньяк вырезал жертве сердце! Эксклюзивные подробности от нашего корреспондента княжны Зинаиды Валуйской».

Прошло несколько дней, и ранним утром пятнадцатого ноября меня разбудил резкий телефонный звонок.

– Новое убийство, причем еще гораздо более ужасное! – оповестила меня Ганна. – У нас имеется уникальная возможность отправиться на место преступления и сделать фотографии!

Полицейский осведомитель работал на редкость хорошо – когда стало известно, что обнаружена вторая жертва Вулка, он первым делом оповестил Рудольфа. Быстро собравшись, я вышла на улицу, где меня ждала Ганна. Белесый, похожий на сметану туман заволакивал улицы Экареста, было около шести часов утра, близился рассвет.

Мы попали в Ист-Энд – я редко бывала там. Оставив автомобиль около одного из кособоких домишек, мы вошли внутрь. Я помню резкий, чрезвычайно неприятный запах, который ударил мне в нос. Обстановка крошечной комнаты была весьма скудная, жертва лежала на кровати. У меня перехватило дыхание, Ганна сдавленно вскрикнула: грудная клетка девицы была выворочена, а на столе я увидела нечто, напоминающее…

– Сердце! – выдохнула Ганна.

Кривые буквы на стене гласили: «Это моя вторая жертва! Половину сердца я оставляю, а вторую половину съем! Вам никогда не поймать меня! До смерти ваш, Вулк Сердцеед».

Раздались крики, в домик ввалились полицейские. Нас вытолкали прочь, но, честно говоря, я была рада тому, что мы оказались на улице. Я сделала глоток холодного воздуха и ощутила миазмы, заполнявшие улочки Ист-Энда.

– Нам пора в редакцию, – сказала Ганна. – Руди ждет отчета об увиденном!

Мы принялись за работу, чтобы в вечернем выпуске подробно сообщить читателям о втором убийстве, совершенном Вулком. Я пыталась сконцентрироваться, в деталях живописуя тот ужас, который увидела в комнате проститутки, когда около полудня редакцию посетил курьер. Он принес небольшой сверток, адресованный на мое имя.

Я расписалась в получении, удивляясь тому, что отправитель не указал своего имени. Мне часто приходили признания в любви, проклятия и критика. Иногда я получала цветы, а однажды – дохлую лягушку.

Мое имя и адрес редакции были выведены странными печатными буквами, которые, как мне показалось, я уже где-то видела. Я разорвала серую бумагу, отметив, что она пропиталась чем-то темным и липким.

И тут я вспомнила: почерк как две капли воды походил на надпись на стене в комнате убитой девицы. Но значит ли это, что я получила посылку от Вулка Сердцееда? Я развернула сверток и увидела кусок мяса, который при ближайшем рассмотрении оказался частью человеческого сердца. На его боку явственно виднелись следы укуса.

К сердцу булавкой был пришпилен клочок бумаги. Тем же почерком на нем было выведено: «Зинаида! Ты сделала меня знаменитым, за что я тебе благодарен! Получи от меня подарок – это сердце! У полиции никогда не хватит ума поймать меня! В следующий раз на месте преступления будет море крови. Твой поклонник, Вулк Сердцеед».

В тот момент, когда я, содрогаясь от ужаса, читала послание убийцы, ко мне в каморку влетел Поликарп. В руке он держал чашку с кофе. Заметив на моем столе половину человеческого сердца, он выронил чашку и простонал:

– Боже мой, что это такое?

– Послание от Вулка, – ответила я. – Кажется, он желает переписываться со мной. Тем лучше! Мы должны вынести это на первую полосу вечернего номера. Беспощадный убийца корреспондирует с «Королевским Сплетником».

Я помню, что думала об одном – мне хотелось приложить все усилия для того, чтобы поймать Вулка Сердцееда. Я дала себе зарок: рано или поздно я докопаюсь до истины, и убийца понесет заслуженное наказание. Но в тот момент я и не подозревала, что меня ожидает кромешный ужас, о котором я вспоминаю с содроганием каждый раз, когда в памяти всплывает имя «Вулк Сердцеед».

Но обо всем по порядку…

Раскатисто чихнув, Эльвира в который раз за вечер подумала о том, что жизнь несправедлива. Когда она два с половиной года назад приехала в Экарест из горной деревни на севере страны, то и предположить не могла, что будет батрачить на улицах Ист-Энда. Тогда она была безмозглой девчонкой шестнадцати лет от роду – надоело посещать школу, выслушивать родительские нравоучения, ходить за свиньями, молиться перед едой и посещать церковь по воскресеньям. При этом все на тебя пялятся – ведь Эльвиру в компании с молодым человеком застукали на старом кладбище, где они предавались пылкой любви. Отец как следует выпорол ее, а затем запер в чулане, где продержал на воде и черством хлебе три недели. Еще бы, он не мог поверить, что Эльвирочка, их белокурый ангелочек, согрешила, причем столь страшным образом!

Достопочтенные матроны указывали на нее пальцем и начинали шушукаться, как только Эльвира появлялась в магазине. Девушка давно мечтала о свободной и, главное, богатой жизни в столице. Как-то в одном «женском» детективе она наткнулась на акцию «Столица падет к твоим ногам!», которую проводило издательство. Автор его заявляла, что провинциалкам пора завоевывать место под солнцем, как это когда-то сделала она сама и делают героини ее книг, – регулярно читать ее романы, учиться уму-разуму и обязательно ехать в столицу!

Плененная льстивыми призывами и головокружительными перспективами, Эльвира прочитала все книги этой авторши, убедилась в том, что героини, в большинстве своем девицы из провинции, прибывая в столицу и переживая массу невероятных приключений, обзаводятся престижной высокооплачиваемой работой и любимым в придачу, и решила, что Экарест вскоре падет к ее ногам. Там она быстро найдет работу – и в мгновение ока станет манекенщицей или супермоделью. Ведь все только и твердят, что она до одурения красива. А вместо этого ей приходится прозябать в забытой богом деревеньке!

Эльвира сбежала в город в пасхальное воскресенье. Прикинувшись тяжело простуженной, она осталась дома – родители отправились в церковь на торжественную литургию. Прихватив чемодан со своими нарядами, вырезками из журналов, детективами столичной авторши и столовым серебром прабабки, Эльвира выскочила на улицу, где ее ждал один из новых друзей. Он обещал доставить ее в Экарест – за это ей придется быть по отношению к нему ласковой и покорной, но она была готова на все, лишь бы унести ноги с «малой родины».

Мечты исчезли и иллюзии рассеялись, когда Эльвира прибыла в столицу. Призывы из книг оказались рекламным ходом, нацеленным на увеличение сбыта произведений авторши в провинции, и не имели ничего общего с действительностью: такие, как Эльвира, в столице были не нужны и даром. Это у себя в деревне она считалась писаной красавицей, в Экаресте ей отказали в двадцати семи модельных агентствах: то ноги коротки, то нос слишком большой, то уши оттопыренные, то зубы желтые. Да в довершение ко всему, вернувшись на третий день пребывания на квартиру к дружку, Эльвира обнаружила, что тот исчез в неизвестном направлении, умыкнув с собой ее чемодан с фамильным серебришком.