– Возможно, так и есть, – хрипло отозвался Франк и откашлялся. – Только объясни, как взломщик очутился у квартиры Рейдун именно в то утро, когда она лежала на полу мертвая.

– Вот тебе несколько версий с ходу, – ответил Гунарстранна. – Судя по всему, что нам известно, она сама могла назначить ему встречу. А может, взломщик о чем-то договорился с убийцей. Или следил за ним… Вот, навскидку. Главное тут другое. – Он улыбнулся. – Главное – понять, что искал взломщик… Тогда он у нас в кармане!

Франк не отрываясь смотрел на инспектора. Тот пил кофе и курил; под глазами залегли темные круги. Остатки волос лежали на макушке беспорядочными кустиками, плащ помялся, на изможденном лице выросла седая щетина…

«Боже мой, – подумал он, – тогда он у нас в кармане!»

Он взглянул в окно. Начался новый день. Небо над городом стало голубым.

Хотя Франку немного полегчало, он все же входил в застекленные двери ресторана «Скарлет» не на пике формы. В полутемном зале было совершенно тихо. На столах стояли перевернутые стулья. Пахло пивом и табачным дымом.

Он пересек танцпол, где несколько часов назад Терье Энгельсвикен сам себя наказал, и подошел к барной стойке перед стеллажом, уставленным бутылками. За распашными дверями, ведущими на кухню, слышались голоса.

– Эй! – позвал он.

В дверях показался круглолицый небритый мужчина. Он оперся о створку двери, глядя на гостя с любопытством, но без всякого сочувствия.

– Мне нужен владелец заведения.

– Это я.

– Полиция. – Фрёлик показал удостоверение.

Владелец подошел ближе, изучил документ, потом серьезно посмотрел Фрёлику в лицо.

– В чем дело?

Фрёлик снял с ближайшего к нему столика стул и сел.

– Меня интересует один ваш завсегдатай, – начал он с делано небрежным видом.

Хозяин «Скарлет» взял с подноса пол-литровую кружку, нацедил себе пива из бочки и сдул шапку белой пены. Он показался Франку самым заурядным типом. Поверх простой белой рубашки хозяин носил вязаный синий жилет. На вид ему можно было дать лет пятьдесят или чуть побольше. Лицо пухлое, слегка обрюзгшее, под глазами мешки. Он вяло смотрел на кружку, жидкость в которой стала янтарной и прозрачной.

– Пивка хотите? – спросил он, сделав большой глоток.

– Н-нет, спасибо, – поколебавшись, ответил Франк.

Владелец достал из нагрудного кармана пачку сигарет и коробок спичек. Выложил все на поднос и подсел за стол к Фрёлику. Открыл пачку, закурил сигарету, которая пахла, как сигара.

– Его зовут Терье Энгельсвикен!

Владелец кивнул:

– Он у нас человек известный, – и деловито закинул ногу на ногу. – Ребята прозвали его «кайзер», потому что он не скупится на чаевые.

– Он приходил к вам тринадцатого апреля, в субботу?

– Погодите-ка, – задумчиво ответил хозяин. Положил сигарету в пепельницу, встал и куда-то ушел.

Сигарета дотлела через четыре минуты. Хозяин с листком бумаги в руке вернулся еще через две.

– Вот квитанция за пятнадцатое, – сказал он, садясь. – Значит, тринадцатого, в субботу, Энгельсвикен у нас был. Квитанция от стекольщика… – Заметив вопросительное выражение Фрёлика, хозяин пояснил: – Он разбил ногой стеклянную дверь… Его выходка стоила недешево!

– Когда он пришел?

– Обычно он появляется около одиннадцати. У него есть карточка постоянного клиента, поэтому он заходит вне очереди. Мы предоставляем нашим завсегдатаям некоторые привилегии.

– А в ту субботу когда он пришел?

Хозяин закурил еще одну сигарету и задумался, положив подбородок на руку. Затянулся, смял окурок в пепельнице.

– Сам я приехал только в двенадцать… Не знаю, когда появился Энгельсвикен, потому что он уже находился здесь.

– Откуда вы знаете? Вы его заметили, что ли?

– Да в чем дело-то? – воскликнул хозяин «Скарлет», глядя на Фрёлика в полном недоумении.

Фрёлик не ответил.

– Для меня Энгельсвикен – хороший клиент, и все. – Хозяин отпил пива и вытер губы. – Не хочется его подводить!

– Терье Энгельсвикен был у вас в прошлую субботу. Он сам так сказал, – солгал Франк, глядя хозяину в глаза. – Посмотрите на дело вот с какой точки зрения: то, что вы говорите, подтверждает то, что мы уже знаем. Но мне хочется выслушать и вас, узнать вашу точку зрения.

Хозяин кивнул.

– Все было как всегда. – Он сломал спичку и принялся ковырять ею в зубах. – Устроил заварушку, как обычно…

– С кем он был?

– Не знаю. Он носился по всему залу. У нас Энгельсвикен как дома. Он знаком почти со всеми завсегдатаями. Иногда он приходит в компании, но… – Хозяин вытащил изо рта самодельную зубочистку, принялся рассматривать улов. – В общем, я не помню. Скажем так: он не из тех, кто отказывается выпить, если его угощают. В тот раз он здорово набрался.

– Больше обычного?

– Может быть, но точно я не помню.

– Имя Эйвинн Брегор вам о чем-нибудь говорит?

– Нет.

– Такой мускулистый качок… Блондин, в одном ухе серьга, пышные вислые усы.

Хозяин кивнул и пожевал спичку.

– Да, усач у нас тоже появляется… Он приятель Энгельсвикена.

– Верно. В ту субботу он здесь был?

Хозяин снова сунул в рот спичку и задумался.

– Не знаю, – сказал он наконец. – Во всяком случае, я его не заметил.

Франк порылся в нагрудном кармане. Протянул хозяину снимок Рейдун Росендаль.

– А ее вы видели?

Хозяин долго разглядывал фото. Наклонился ниже, попробовал стереть коричневое пятно на лице. У него ничего не вышло.

– Трудно сказать. На вид – обычная девушка, верно?

– В ту субботу она у вас была.

Хозяин выжидательно смотрел на Фрёлика и молчал. Тому пришлось продолжить:

– Должно быть, она ушла отсюда между половиной двенадцатого и половиной первого. С приятелем, симпатичным черноволосым парнем. У него длинные волосы, которые он стягивает в конский хвост. Лет ему примерно двадцать пять – двадцать семь… Одевается в черное. Чем-то похож на художника… Не от мира сего.

Хозяин кивнул.

– Да, наверное, – буркнул он, наклонил голову, почесал заросший подбородок. – И время подходит!

– Вот как?

– Я пришел часов в двенадцать. У входа стояла длинная очередь. Полный зал… Заварушка началась почти сразу после моего прихода. И затеял все Энгельсвикен. Я по привычке присматривал за ним, боялся, как бы не вышло скандала, но он скоро успокоился. Энгельсвикен сидел у стойки и что-то кричал длинноволосому парню, который собирался уходить с хорошенькой блондинкой.