– Я нахожусь здесь с разрешения капитана и состою на службе в тайной полиции Токио.

– Понимаю! Кроме вас на пароходе еще девять ваших товарищей?

– Я знаю только, что их еще несколько, но число точно назвать не могу.

– И всем им приказано охранять меня?

– Да. Собственно говоря, мы должны держать это в тайне от вас, но раз вы уже осведомлены, то я полагаю, что вас посвятил в это дело сам генерал.

– А кем переодеты ваши товарищи?

– Одни – пассажирами, другие – матросами. Куда вы ни пойдете, вас везде будут охранять.

Ник Картер кивнул. Сообщенные японцем сведения соответствовали тому, что ему говорил генерал Лакатира.

– Идите и выбросьте эту вещичку за борт, – сказал сыщик, – а затем вернитесь сюда, мне нужно с вами поговорить.

Японец с крайней осторожностью взял отравленного «ежа», предварительно обмотав руку полотенцем, и вынес его из каюты.

Когда он вернулся, Ник Картер спросил:

– А в чем, собственно, заключаются ваши обязанности? Каким образом организована моя охрана?

– Я только начал свою службу, и обязанности мои состоят в том, что я должен постоянно находиться вблизи от вас и тщательно осматривать вашу каюту, прежде чем вы ляжете спать. Кроме того, я должен дежурить у двери каюты до тех пор, пока вы не выйдете из нее.

– А что делают ваши товарищи?

– Я могу дать вам информацию только о четверых из них. Обязанности остальных мне не известны.

– И чем же занимаются эти четверо?

– Каждый из них проводит шесть часов вблизи от вас, а следующие шесть часов должен быть наготове на случай покушения. Затем двенадцать часов отдыхает.

– Вы полагаете, что на меня нападут открыто?

– Нет, – ответил японец так простодушно, что Ник Картер рассмеялся.

Помолчав немного, он сказал:

– Не лучше ли будет, если я лягу на нижнюю койку?

– В таком случае я предварительно осмотрю и ее, – сказал японец, а затем подошел к кровати и стал внимательно ее обыскивать.

– Так и есть! – вдруг воскликнул он. – Тут их даже два!

Он опять собрался взять полотенце, чтобы вынуть таинственные предметы из постели.

– Не трогайте полотенце, – сказал ему Ник Картер, – а то скоро в каюте ничего не останется. Я хочу взять эти подарочки с собой. У меня в чемодане есть коробка, в которой они прекрасно поместятся.

Он взял чемодан, положил «ежиков» в особое отделение и пояснил:

– В Нью-Йорке я присоединю их к своей коллекции. Теперь вот еще что: если не ошибаюсь, вы говорили, что состоите на службе в тайной полиции?

– Совершенно верно!

– В таком случае вам наверняка известно, кто именно преследует меня?

– К сожалению, точно я этого не знаю, – ответил агент. – Только подозреваю одну особу, но абсолютно никаких улик у меня против нее пока нет.

– И кто же это? Мне очень интересно знать, так как я хочу сам заняться охраной своей особы. Не знаю, известно ли вам, что я в некотором роде ваш коллега по роду деятельности.

– Что за вопрос, мистер Картер, – произнес агент, – кто же не слышал о всемирно известном сыщике?

– Вот какая у меня репутация! А мне уже казалось, что меня считают ни на что не годным человеком, который даже самого себя защитить не может… Правда, должен признаться, я не догадался бы осмотреть постель, прежде чем в нее лечь. Так вот, кого же именно вы подозреваете?

– Одного из пассажиров, – уклончиво ответил агент.

– Что же это за пассажир? Говорите яснее, – нетерпеливо сказал Ник Картер, – какую каюту он занимает?

– Это не мужчина, а женщина!

– Женщина? – изумился Ник Картер. – Что это за женщина?

– Знатная японка, у которой много прислуги.

– Но ведь японки обычно не путешествуют без сопровождения мужчин?

– Обычно нет, но гейша может делать это, не смущаясь.

– Быть может, это гейша из императорского дворца?

– Да, мистер Картер, а зовут ее Ота Окума.

Ник Картер чуть не подскочил на месте. Сначала он даже решил, что ослышался.

– Но каким образом Ота Окума могла очутиться на пароходе? – пробормотал он. – Это ее вы подозреваете в том, что она принимает участие в заговоре против меня?

– Именно так.

– В таком случае должен сказать, что вы жестоко ошибаетесь. Мне хорошо известно, что Ота Окума готова отдать за меня жизнь. Если она действительно на пароходе, то разве только для того, чтобы также позаботиться о моей безопасности… Но почему же я до сих пор ее ни разу не видел?

– Она не выходила из своей каюты с самого отплытия.

– Вы говорите, она путешествует с прислугой? Много ли у нее прислуги?

– Всего три человека: одна женщина и двое мальчишек.

Ник Картер взглянул на часы.

– Где находится каюта Ота Окума? – осведомился он.

– Как раз на противоположной стороне.

– Я сейчас же пойду к ней, – заявил Ник Картер. – Но после беседы с гейшей я хотел бы еще раз повидать вас. Как ваше имя?

– Ханчу, – ответил японец.

– Так вот, Ханчу, вы меня поняли?

– Понял, мистер Картер.

* * *

Сыщик тихо постучал в дверь каюты, где, по словам тайного агента, находилась Ота Окума.

Дверь приотворилась, и в проеме показалось лицо японки.

– Я хочу видеть твою госпожу, – сказал Ник Картер по-японски, – передай ей, что с ней желает поговорить Ник Картер.

Японка молча отворила дверь и предложила сыщику войти.

Оказавшись в каюте, Ник Картер сразу увидел красавицу-гейшу, полулежавшую на кушетке. Когда он вошел, девушка вскочила с кушетки, опустилась, по японскому обычаю, на колени со скрещенными на груди руками и поклонилась так низко, что лбом коснулась пола.

– Почему ты поступила так легкомысленно, Ота? – мягко спросил ее Ник Картер, а затем помог гейше подняться. – Зачем ты поехала в Йокогаму и села на этот пароход? Ведь твое место в императорском дворце!

Уступая просьбе сыщика, Ота Окума снова села на кушетку. Ник Картер опустился на стул рядом с ней и спросил:

– Откуда тебе стало известно, что мне угрожает опасность?

– Я подслушала беседу микадо с генералом Лакатира, – ответила она, не сводя с него глаз, – но и без этого я была уверена, что тебе угрожает опасность. Я слишком хорошо знаю коварного Мутушими. Человек, у которого столько приверженцев-самураев, не уйдет в царство теней, не отдав распоряжение отомстить за себя.