– Рекомендую тебе поглотить его ци. Дай ему умереть безболезненно. А потом мы забудем о твоих промахах, и я позволю тебе начать все сначала. – Йена даже не удостоила взглядом распростертые на полу тела. Она аккуратно пересекла кухню и покинула ресторан.

– Пожалуйста. Пожалуйста. Пожалуйста, – повторяла Миён снова и снова, зажимая рану Джихуна. Только вот помочь это никак не могло: слишком много крови он уже потерял. Девушка принялась собирать полотенца и тряпки – все что угодно, лишь бы остановить кровотечение.

Однако, когда она прижала к его шее окровавленные пальцы, пульса не было – и ее сердце остановилось вместе с его.

– Нет, нет, нет, – затянула она по новой, прижимая ухо к его груди в надежде отыскать внутри признаки жизни. Но она ничего не услышала.

С жалобным выдохом Миён прижала кулаки к его сердцу. Рыдания сотрясли ее тело, и из кармана что-то выпало.

Миён взглянула на еву кусыль. Маленький простенький камешек на запятнанном линолеуме. Она подняла его и крепко зажала в ладони, а потом рухнула рядом с Джихуном.

– Прости меня, – прошептала она, однако слова звучали бесполезно, фальшиво.

Бусина обожгла ладонь. Миён вскочила и бросила ее на пол, пока она не прожгла ей руку.

А вместе с Миён подскочил и Джихун, судорожно хватая ртом воздух.

– Джихун?

Парень подавился, кровь хлынула изо рта, залила лицо. Его затрясло, глаза закатились. С губ капала кровь и слизь.

– Стой!

Девушка зажала руками его рану, надавила на нее, но кровь только сильнее начала сочиться сквозь пальцы.

– Пожалуйста, скажи, что мне делать? – взмолилась она – Джихуну, богам, самой себе.

– Бусина, – вдруг услышала девушка тихий хрип.

Миён перевела смятенный взгляд на камень. Не мог же он заговорить?

– Используй бусину. – К девушке подползла хальмони; в волосах у нее запеклась кровь.

– Хальмони, – произнесла Миён, одновременно испытывая облегчение и горечь.

– Используй еву кусыль. – Хальмони схватила Джихуна за руку. Его дыхание совсем затихло, почти пропало.

– Откуда вы знаете про бусину?

– Старики видят и знают больше, чем ты думаешь. Пожалуйста, спаси моего внука. – По ее испещренному морщинами лицу катились слезы.

Миён осторожно подняла еву кусыль; от жара кожа мгновенно сморщилась. Лисица чуть было не уронила камень – она не привыкла испытывать боль от прикосновения к собственной бусине. Но вместо этого она сжала ее в ладони.

Джихун тяжело задышал, пытаясь вдохнуть воздух.

Миён положила бусину ему на грудь, напротив сердца, а сверху свою ладонь.

Раскаленный камень жег кожу. От боли Джихун выгнул спину, перекрутился, и девушку скрутило вместе с ним.

Джихун зашелся кашлем. Щеки и подбородок окрасились в темно-красный цвет.

Бусина в ладони остывала по мере того, как из нее утекала энергия.

Миён выругалась и нажала сильнее.

– Не умирай, – умоляла она.

Но тело Джихуна не слушало. Парня затрясло в предсмертной агонии – ранение брало свое.

– Не работает! – закричала Миён, нажимая кулаками юноше на грудь.

А потом остановились судороги. Остановился кашель с кровью. Все остановилось. В том числе сердце Джихуна под ладонями Миён.

– Нет! – Она продолжала нажимать ему на грудь – снова и снова. Как будто ее удары могли стать ударами его сердца.

Хальмони протянула руку, останавливая девушку.

– Бусине нужно больше энергии.

– Я пытаюсь! – Миён раскрыла ладони, показывая жуткие красные ожоги. Камень лежал на груди Джихуна, весь покрытый кровью – его и ее.

Хальмони положила руки Миён на плечи.

– Ей нужна ци.

– У меня слишком мало.

– Я знаю. Возьми мою.

– Что? – Девушка хотела спросить хальмони, откуда та знает, но вместо этого продолжила: – Я никогда не высасывала женскую ци, я не знаю, смогу ли.

– Ну, сейчас и узнаем. – Хальмони взяла окровавленные ладони Миён в свои.

Миён нерешительно взглянула на недвижное тело Джихуна.

– Пожалуйста, торопись, – взмолилась хальмони.

Миён закрыла глаза и приступила.

Поначалу ци не поддалась. Но Миён не отступала, и наконец энергия хлынула на нее горячей волной, словно хальмони сама подтолкнула ее в сторону Миён.

Бусина нагрелась, и женщина положила их с Миён руки на грудь Джихуна, вжимая камень ему в сердце.

Ци хальмони наполнила тело Миён, укротила ее голод – а потом отхлынула в камень. Точь-в-точь вода после долгой жажды – желание пить она утоляла, но, добравшись до желудка, тут же рвалась наружу. Миён была просто мостом между энергией хальмони и камнем.

Ресницы Джихуна затрепетали, зрачки начали двигаться под веками. Грудь подрагивала от слабого дыхания.

Миён попыталась закрыть связь между собой и старой женщиной, но бусина продолжала тянуть энергию. Девушка оказалась в сердце водоворота, и остановить его было не проще, чем победить гравитацию.

Миён попыталась выдернуть руки, разорвать связь физически, но хальмони крепче сжала ее ладони.

– Сработало, – прошептала Миён. – Остановитесь.

– Нет, еще не все, – покачала головой хальмони.

Со лба женщины вперемешку с кровью срывались капли пота.

Миён чувствовала, как затухает энергия хальмони – засыхающий колодец, от которого вскоре останется лишь пустая яма.

Из носа старой женщины потекла кровь, падая на их соединенные ладони.

Джихун распахнул глаза и быстро задышал – словно рыба на суше.

А потом замер.

Хальмони рухнула в обморок, и Миён едва успела поймать женщину, прежде чем она ударилась головой о пол.

Джихун тяжело втягивал воздух, но хотя бы дышал.

На разрушенной кухне воцарилась тишина.

Бусины больше не было.

36

В больнице их навестила полиция.

Этого стоило ожидать. Ресторан стал настоящим местом преступления, всюду была кровь. Конечно, это не могло не вызвать вопросов.

Миён отвели в зал ожидания, чтобы задать несколько вопросов.

– Можете описать нападавшего? – Полицейским оказался молодой парень в серой рубашке и неоново-желтой жилетке. Его грудь украшала огромная надпись «ПОЛИЦИЯ», и черные буквы выглядели почти агрессивно. Миён стояла обхватив себя руками и не сводя глаз с этих букв – лишь бы не видеть осуждающего взгляда мужчины.

– Не могу, – покачала головой Миён. И она не врала. Что бы Йена ни делала, Миён ни за что не могла ее сдать.