— Но едва беда постучала в ворота, тут же вспомнила, да? — Илега надулась и бросила на свою полюбовницу неодобрительный взгляд. — Нельзя так, Бронь. Слечна Штернберк ведь заботится о тебе, и ты сама понимаешь, что тебе эта забота нужна.

— Мне казалось, что ты будешь ревновать, — змеюка удивлённо изогнула бровь.

Не она одна. Дарк аж затаил дыхание, пытаясь сделать вид, что его тут, как бы, на самом деле и нет.

— К чему? Для слечны Штернберк ты будешь lesis, а для меня — elsis, — пожала плечиками лисичка и перехватила поудобней свёрток с откочерыженной головой. — С точки зрения понятий моего мира, тут нет поводов ревновать. Появление нового звена в цепочке, делает её, в среднем, прочней. Увеличивает безопасность каждой из нас.

— Знаешь, я думаю, с тобой многие бы не согласились, — скептически хмыкнула Броня. — Воистину. Бытие определяет сознание. Магия вашего мира оставила серьёзный след на жизни общества. Ладно… я сейчас не намерена вести дискуссии. Просто скажу, что я подумаю.

— Да будут боги свидетели! — закатила васильковые глаза Илега. — Свершилось! Броня не хочет вести дискуссий! Кто-нибудь, запишите дату этого исторического момента! Предлагаю устроить в честь данного события общенациональный праздник.

— Ладно, девочки, — решил, наконец, обратить на себя внимание глупо лыбившийся “номер один”. — Нечего стоять на месте. Продолжим шествие, пока вечер не одарил нас парой неприятных сюрпризов.

— Ты прав, Дарк, — согласилась Фортуна. Она убрала палочку от лица змеюки и зябко повела плечами. — Я так… подправила чуть-чуть, но не больше. Ещё нужна нормальная помощь, но, хотя бы, в тёмном переулке столкнуться с вами стало не так страшно.

— Это вы зря, — невысокой Илеге приходилось куда быстрей перебирать ножками, чтобы держать общий темп. Кроме того, в компании она оказалась единственной, кто предпочёл высокие каблуки более практичной обуви. И вместе оба этих факта складывались в бойкий весёлый жизнеутверждающий цокот. — Бронька у нас любит бродить по тёмным переулкам. И горе тем, кто не успеет убраться с её пути. На поле боя, это просто злой рок воплощённый! А это её “ВЫ ЗА КОГО МЕНЯ ДЕРЖИТЕ!!!” просто до мурашек пробрало.

— Я же велела сидеть и не высовываться! — нахмурилась Глашек. — Ты что? Была там во время схватки?

— Ну… да… — лисичка настороженно вжала голову в плечики и состроила невинную мордашку. — Я всё обсудила со слечной Штернберк и, повесив трубку, подумала… вдруг я смогу помочь? Я же тогда не знала, насколько ты сильна. Ну я следила внимательно… и вот…

— Так вот, откуда у тебя пистолет. Кажется, завтра кое-кто будет искать своё табельное не там, где оставил… — понимающе вздохнула змеюка. — Но это не объясняет, почему я тебя не слышала.

— А я туфли в руках держала, а босые ноги по полу не шибко шумят, — смущённо улыбнулась Илега. — Я же в воду не прыгала, пока второй некромаг не прошёл мимо.

Выражение лица, с которым Броня смотрела на свою маленькую спутницу, было непередаваемым. Слегка нахмуренный лоб, приоткрытые губы, словно бы некромагичка хотела что-то сказать, но так и не могла решить, что именно, лёгкий недоверчивый прищур. Кажется, кое-кто кое-чего о своей полюбовнице не знал.

— Ты никогда раньше не видела некромагов в бою? — поинтересовался у отважной лисички Даркен.

— Некромагов — нет, но я в прошлой жизни колдовала и видела, как колдуют другие. Со стороны отличий не особо много, — задумчиво пожала плечами лисичка. — Хотя я и понимаю, что некромаги будут в бою гибче, чем widze. На самом деле, было очень страшно, — предвосхитила она повисший в воздухе незаданный вопрос. — Но я не могла усидеть на одном месте. Я решила… эй, что это за книга такая, в которой романтический интерес главной героини по углам жмётся!

— Книга? — в один голос удивились Дарк и Фортуна.

— Это… наше с ней, — тихонько вздохнула Броня. — Скажем так, в мире, откуда я родом, есть литература про попаданцев. Она, как местная беллетристика про подменышей: очень большой процент всякой графомании в стиле “воплощу-ка я на бумаге свои тайные фантазии”. И у нас с Илегой очень хорошо зашла шутка о том, что раз мы попаданцы, то надо, чтобы наши фантазии воплотились. Словно бы на самом деле мы — герои книги.

— Вы, я так понимаю, мечтали о гареме из красоток? — подмигнула рыжим глазом Фортуна.

— Скорей, я мечтала о том, как враги будут падать к моим ногам, униженные, сломленные, молящие о пощаде и беспомощные, — умела же зануда Глашек испортить лёгкую и непринуждённую атмосферу.

После тяжёлых событий тяжёлые слова, сопровождавшиеся тяжёлым взглядом в пустоту оставляли… тяжёлое впечатление. И ещё более тяжело становилось от осознания, что сказано это было, скорей всего, не для красного словца, а искренне. И пару тонн сверху добавляло осознание полезности этих мерзких качеств.

В жестоком мире некромагии можно победить только ещё большей жестокостью. Мир, добро, обнимашки и розовые поняши не помогут. Только сила, понимание, когда и куда эту силу стоит применить, и безжалостность к врагам. А ещё массовка и, конечно же, сам Дарк, которому придётся всем этим руководить.

— У тебя отлично получается добиваться того, что ты хочешь, — улыбка, а не истинные эмоции “номера один”, была ответом на заявление змеюки. — Вся семья твоя и твоей милой лисички у нас в гостях. Дадим же приют и нашим друзьям из ВАТИ. Завтра, в любое угодное тебе время, можешь пригласить их поползать у твоих ног, сломленных и беспомощных, осуществляя твою давнюю мечту. Ну и заодно допросишь их, — главарь демонстративно хлопнул ладонью по ягодицам пленной блондинки. — Приблизишь, так сказать, меня к исполнению моей мечты.

— Какой же? — в отличие от босса, Туна, как истинная форгерийка, разговоры о жестокости тяжёлыми не считала, а потому даже не ощутила скачка напряжения в беседе. — Неужто править миром?

— КАНЕШШШНА!!! — ответил Даркен с резким поворотом головы.

О, Семеро! Наконец-то! Наконец-то! Впервые он применил своё “КАНЕШШШНА” в тему! Именно так, как оно изначально и задумывалось.

1.

— Алло? Дарк?

Бойкий эмоциональный голос Ёлко, несколько искажённый телефонным динамиком, слегка нарушал меланхоличный настрой Маллоя-младшего.

Здесь, на скамеечке, в уютном полумраке беседки, вдали от царящей в усадьбе суеты, было крайне приятно и удобно предаваться ванильным мыслям и прочему соплежуйству. Горячий шоколад с терапевтической дозой коньяка, вишнёвым сиропом и зефиркой… хотелось бы про него что-то сказать, но этого и не требовалось. Горячий шоколад с коньяком, сиропом и зефиркой — это вещь в себе, не нуждающаяся в контексте и уточнениях. Последние минуты три он был единственным, что согревало одинокого молодого человека этим тихим скучным одиноким вечером. В мире, от которого нельзя было даже скрыться за спасительными тёмными стёклами очков: по возвращении домой от них вновь пришлось на время избавиться.