Темное пятнышко стремительно увеличивалось.

Дежурство Титуса подходило к концу, когда он заметил справа по борту машину с горящей на боку эмблемой Департамента Налогов и Сборов. Она появилась позже, чем ей полагалось по графику. И вела себя странно. Сначала зависла, потом начала болтаться из стороны в сторону. То ли пилот не справляется с управлением, то ли сама система управления не в порядке.

Титус возблагодарил судьбу: сейчас он совершит первый шаг на пути искупления своих непреднамеренных прегрешений!

Сделав маневр, он зашел налоговику в тыл, произнес заклинание и прикоснулся к двум оранжевым кристаллам справа и слева на приборной панели. Выдвинулись носовые захваты – словно патрульная машина выпустила клешни. Так, теперь надо пристыковаться к терпящему бедствие и набрать комбинацию Панадара…

Движение за левым иллюминатором. В горле у Титуса мгновенно пересохло, а травмированная щека заныла. Слева приближалось искрящееся лиловое облако, в его толще, за газовой оболочкой, шевелилось какое-то темное тело. Нэрренират! Несомненно, это она. Все-таки явилась по его душу, несмотря на конспирацию, на кристалл Сойон… Обреченно ссутулившись, Титус обратился с последней молитвой к Создателю.

– Ты аресто… вана… – прохрипел Лаймо, пытаясь скрутить преступнице руки.

Болела ушибленная голова, на приборную панель капала кровь из разбитого носа, но это не могло остановить его. Расшибиться и арестовать! Пусть императорский агент не думает, что в Департаменте Налогов и Сборов мышей не ловят.

Роми бешено сопротивлялась. Этот вредный чиновник сильнее, зато уступает ей в гибкости. Если б она не была так истощена, она бы ему показала…

– Хватит! – снова донесся голос из-за перегородки. – Если вы оба хотите жить, выполняйте, что я сказал!

Шертон попытался выбить перегородку плечом, но у него, разумеется, ничего не вышло: все машины для полетов через междумирье сделаны с десятикратным запасом прочности. Между тем клубящееся лиловое облако приблизилось почти вплотную – великая богиня Нэрренират пришла за своей жертвой. Однако ни Романа, ни ее противник не замечали, что творится за иллюминаторами.

Мальчишка надавил ей локтем на грудь. Вскрикнув от боли, Роми в отчаянном усилии извернулась, схватила его за волосы и несколько раз ударила головой о приборную панель. Прямо по разноцветным кристаллам.

Машина завалилась на правый бок. Шертон вцепился в чугунную, с рельефным орнаментом скобу, выступающую из стены. Благодаря магическому окошку он успел увидеть, что Роману и Лаймодия швырнуло на пол, а за иллюминаторами… Вместо неподвижной мглы междумирья – нечто серо-белое, пестрое, взбаламученное, словно машину затягивало в облачную воронку с вращающимися стенками. Сбоку мелькнули какие-то лиловые клочья. Крен влево. На Шертона повалились корзины и сумки с его же собственным багажом. Он скорчился, защищая голову.

Новый толчок. Пол выровнялся. Теперь машина то ли стояла на чем-то твердом, то ли висела в пространстве неподвижно. Магическое окошко исчезло. И тусклая лампа в виде улитки погасла. Шертон дважды повторил активирующее заклинание, но она так и не загорелась. Тогда, вытащив из кармана амулет Сеймол, он попытался создать новое окошко. Никакого толку.

Снаружи доносились звуки, похожие на верещание зильдов. Некоторое время Шертон прислушивался, потом отпер и осторожно приоткрыл дверцу. В щель сразу же просочился затхлый запах болота – и вместе с ним дневной свет. Обитаемый трехмерный мир.

К плотному облачному куполу без единого просвета поднимались гладкие желто-коричневые стволы. Их венчали на большой высоте не то шляпки, как у грибов, не то густые зонтикоподобные кроны бурого цвета. Похожих растений Шертон еще не встречал.

Пространство между стволами заполнял кустарник с бледно-зеленой листвой, с его ветвей свисали гирлянды колючих коричневых шариков. Кустарник шуршал и шевелился. Оттуда то выглядывали, то снова прятались зильды – они были раза в полтора крупнее тех, что водились в Панадаре, и с более длинными ушами.

С одной стороны стволы расступались, открывая вид на болото: тинистые омуты и озера жидкой грязи, обрамленные ядовито-желтыми кочками. Дальше опять начинался лес.

Было тепло и сыро. Землю покрывал влажный желтоватый мох, кое-где торчали куцые пучки травы.

Изучив обстановку, Шертон нашел в кармане ключ от кабины, которым снабдил его Венцлав, и отпер дверцу. Здесь тоже ни одна из магических ламп не горела, приборная панель выглядела мертвой: погасли искорки, мерцавшие в глубине кристаллов. Шертон решил, что разберется с этим после, сначала надо позаботиться о ребятах. Те лежали на полу без сознания. Он поднял и устроил в кресле Роману, проверил пульс. Жива. Потом усадил в другое кресло Лаймодия. Налоговый чиновник помотал разбитой головой и что-то промычал.

Шертон распахнул шкафчик, где полагалось находиться комплекту первой помощи. Ни перевязочного материала, ни баночек с целебными мазями. Зато есть фляга с вином! Выругав про себя пилота, он поднес флягу к губам Романы, влил в рот несколько капель. Она закашлялась, приоткрыла глаза, испуганно дернулась.

– Не бойтесь. Я Арсений Шертон, вы меня помните?

– Да… – Поморщившись, она пощупала свежую шишку на лбу. – Это ведь вы наняли мне адвоката? Почему?

– Потому что я на вашей стороне. Жаль, что вы не рассказали мне раньше о тех подонках.

– Мы уже в Окрапосе, да? – раздался за спиной у Шертона другой слабый голос.

Лаймо только что очнулся и сейчас, хлюпая разбитым носом, морщась от головной боли, рассматривал странный пейзаж за распахнутой дверцей.

– Это не Окрапос, – повернулся к нему Шертон. – Ты в порядке?

– Не знаю… Она оказала сопротивление при аресте, вы видели? Это Романа До-Энселе, очень опасная преступница, мы должны расшибиться, но арестовать ее!

– Насчет первого ты уже преуспел, – ехидно заметила очень опасная преступница.

– А ты пол в туалете мылом натерла, пока я ломал дверь, так нечестно!

«Спасибо тебе, Создатель, – с чувством подумал Шертон. – Неведомый мир, все магические приборы в одночасье вышли из строя, вокруг болото – и двое сосунков на мою голову!»

Вообще-то он ничего не имел против общества Романы: девочка ему нравилась. Но ведь тут еще Лаймодий Гортониус, сотрудник Статистического подразделения Департамента Налогов и Сборов! Шертон знал, что не сможет бросить мальчишку на произвол судьбы. Совесть не позволит.

– Тихо! – прикрикнул он. – Во-первых, никто никого арестовывать не будет. Во-вторых, у нас есть проблемы посерьезней. Мы попали в неизвестный мир, и мы должны здесь выжить. Лаймодий, подожди, сейчас я перевяжу тебе голову.

Пока Шертон доставал из багажа бинты, они вылезли наружу. Оба казались потрясенными, но не слишком напуганными. Шертон забинтовал разбитую голову Лаймо (повреждения поверхностные, и можно бы обойтись без перевязки, если б не риск подцепить на болоте инфекцию), дал Романе мазь от синяков. Оглядев ее лохмотья, велел парню подобрать для нее какую-нибудь одежду.